Донна Олвард - Гордые и одинокие

— Эндрю поможет тебе в день свадьбы. Боюсь, тут у меня мало опыта, — пробормотала она.

Ноа не мог опустить подбородок, пока Лили завязывала галстук, и она отметила, что сегодня он гладко выбрит.

Лили поправила жилет Ноа и застегнула его на все пуговицы. Костюм Эндрю будет выглядеть примерно так же, и теперь она представляла, как хорошо жених и шафер будут смотреться вдвоем возле алтаря.

Возле алтаря... Ее ладони покрылись холодным потом при этой мысли. Куда бы она ни посмотрела, всюду находила напоминание о своей неудаче. Может, это и к лучшему, что свадьба ее друзей состоится совсем скоро. После она вернется к нелегкому делу вычеркивания из памяти горьких воспоминаний.

Лили шагнула назад, оценивая внешний вид Ноа. В день свадьбы его рукав будет аккуратно подколот. А она подойдет к алтарю в бледно-розовом платье, которое уже начала шить.

Затем Лили повернет налево, встанет сбоку от невесты. Сама же она никогда не наденет белое платье. Она не против замужества. Вовсе нет! Просто не всем везет так, как Эндрю и Джен.

— Ты выглядишь очень красиво, — удовлетворенно заявила она.

— Даже лучше, чем в военной форме?

Лили вздохнула. Да уж, жалко, что Ноа отказывается ее надеть. Тогда он покажется ей незнакомцем. А сейчас она не может не думать о том, что он очень красив и невероятно привлекателен.

— Ты же решил не надевать ее.

— Это не мой выбор, Лили. — Ноа пристально посмотрел на нее. — Возможно, это моя ошибка, но уж точно не мой выбор. Помни об этом.

Лили несколько растерялась. Ноа, совершенно очевидно, говорит не о своем ранении, а о том, что происходит сейчас и имеет прямое отношение к ней. Нет уж, спасибо. В ее планы не входят какие-либо отношения с Ноа.

Однако некая тонкая струна вибрировала в ее душе всякий раз, когда он оказывался рядом.

Глава 4

Будущий шафер скрылся в примерочной, чтобы переодеться. Несколько минут он пытался заколоть рукав булавкой, проклиная весь свет, когда она выскальзывала из пальцев и падала на пол. Не обязательно делать это самому. Достаточно попросить Лили, и она поможет ему в мгновение ока.

Но на сегодня хватит помощи.

Когда он вышел из примерочной, Лили встала и подошла к нему, успокаивающе улыбаясь. Ноа ощутил себя совершенно неприспособленным, когда просил ее помочь завязать шнурки. Нет ничего хуже собственной беспомощности, если стараешься произвести впечатление на женщину. А Ноа понимал, что именно так все и обстояло. Он не знал, почему мнение Лили стало ему небезразлично, но...

— Сэр, прошу вас поставить подпись вот здесь и оплатить залог, — услышал он голос продавца.

Ноа неохотно отвел взгляд от Лили и проследовал за ним к стойке администратора, где выудил из кармана кредитную карту. Возможно, он был груб с продавцом. Но очень трудно привыкнуть к тому, что все сначала пялятся на твой пустой рукав и только потом смотрят тебе в лицо. Раньше он никогда не выглядел нелепо, а потому славился олимпийским спокойствием.

Его восхищало то, как Лили смотрела на него, как она прикасалась к нему. Нежность ее пальцев заставляла Ноа снова чувствовать себя мужчиной. Нет, это глупости! Она не хочет его. Их просто-напросто свели друзья. Ей меньше всего нужен человек без руки. Дотронувшись сегодня до его культи, она сблизилась с ним, он не мог ошибиться. Однако Ноа Лэреми не допустит, чтобы война тем или иным образом ворвалась в ее жизнь. Достаточно того, что проклятая война искалечила его.

И все же он рассказывал Лили такие вещи, которые не решался обсуждать с Эндрю и даже с бывшими сослуживцами, когда общался с ними в Интернете.

Ноа взял ручку в левую руку и старательно вывел свое имя на бланке и на счете. Затем сердито уставился на кривые буквы: все равно, что детские каракули. Научиться красиво писать левой рукой — тоже задача не из легких.

Продавец посмотрел на банковскую карту, затем — на подпись. Ноа напрягся, но сдержал эмоции. Он понимал, что продавец всего лишь выполняет свою работу, сравнивая подписи.

— Раньше я был правшой. Левой пока плохо получается.

Продавец покраснел:

— Прошу прощения... Я... Я не знал. Мне нужно сопоставить подписи.

Лили положила руку на плечо Ноа, Он выдохнул, успокаиваясь. Нельзя винить человека за то, что тот выполняет свои обязанности, даже если это создает проблемы.

— Все в порядке, — буркнул он.

Лили заговорила, сжав запястье Ноа:

— Если хотите, я могу дать номер своей кредитной карты.

— Не стоит, — заверил продавец и поднял голову. — Все в порядке, сэр.

Ноа сунул кредитку в карман, и они ушли из магазина. Сев в машину, он облегченно вздохнул:

— Прости меня за все это. Ненавижу ездить куда-нибудь. Весь день чувствовал себя музейным экспонатом, на который все смотрят. Я даже не могу поставить подпись! Хуже пятилетнего ребенка.

— Не торопи события. Пройдет немного времени, и у тебя обязательно все получится.

Ноа горько усмехнулся:

— Я похож на терпеливого человека?

— Не совсем.

Лили завела машину, и они поехали в сторону шоссе.

— Не хочешь перекусить где-нибудь на обратном пути? Мы не ели весь день, — предложила она.

— Если я сегодня увижу еще хоть кого-нибудь...

Лили рассмеялась. Его полный раздражения голос напомнил ей о сериале «Медовый месяц», который в свое время обожала ее бабушка. Но она понимала, что Ноа требуется уединение. Нельзя винить его за то, что сегодня он не может больше находиться среди людей. Интересно, а на свадьбе он не хотел появляться по той же причине? Не желает быть объектом напускной жалости? Не переносит, когда его руку буравят любопытные взгляды?

— Хорошо. Тогда рестораны отменяются.

Но ведь еще совсем не поздно. Не стоит везти его домой и бросить там одного.

— Может, я приготовлю тебе ужин?

Они остановились на светофоре, и Лили украдкой взглянула на Ноа. Он был слишком напряжен, ему следовало отдохнуть. Отдохнуть от врачей, от городской суеты.

— У меня дома, — пояснила она. — Ты ведь еще не был у меня дома. Поедим вдвоем, немного выпьем.

Ноа присвистнул, и одна его бровь поползла вверх.

— Звучит заманчиво.

— Тогда это свидание. — Почувствовав, как он теряет дар речи, Лили тут же дала задний ход: — Ну, конечно же это не настоящее свидание...

Загорелся зеленый свет, и в машине снова повисло молчание. Лили размышляла о том, что ей начинает нравиться эта игра, но ни в коем случае нельзя пропускать точку возврата, иначе пути обратно уже не будет.

Лили открыла дверь в свою половину двухквартирного дома. Внутри приятно запахло ванилью и цветами. Они прошли по коридору, окрашенному в нежно-желтый цвет. Ноа проследовал за ней в кухню, все больше удивляясь цветовой гамме жилища: тот же желтый оттенок, с шоколадными и терракотовыми пятнами, создавал атмосферу уюта. Он улыбнулся. Если бы вид из окна был немного другой, можно подумать, что они находятся где-нибудь в Латинской Америке.