Поветрие немой розы - Артемида
Братья ждали всё в той же комнатушке вместе с Шелкой. Тишина стояла гробовая, мальчики лишь наблюдали за огнём свечи, когда заветная дверь открылась.
– Ну что, отправил читать? – Усмешливо встретил её Лукко.
– Ты грустная, что он сказал? – Борлен подошёл к Клацирии и взял за руку, пытаясь поддержать.
– Он расскажет, немного позже, когда платье будет готово.
– Тогда, почему ты грустишь? – Борлен всё пытался, не сдавался хоть как-либо помочь, такой маленький, но уже во всю сочувствует или хотя бы пытается.
– Один вопрос всё не даёт мне покоя, но он личный. – Её лицо поникло, грудь сжимало от тоски. Внутри в целом было погано для неё. – Я, пожалуй, пойду.
– Подожди! – Борлен окликнул её уже в зале. – Зайди обратно!
С непониманием Клацирия развернулась в комнату швеи. Борлен и Лукко о чём-то шептались, иногда Лукко слабенько бил брата по голове и говорил с недовольным лицом, перекидывая свой взгляд на стоящую у двери Клацирию.
– Мы хотим сбежать отсюда, может ты с нами? – Прошептал на ухо Борлен.
– Почему ты зовешь меня с собой?
– Ты тоже, как и мы здесь не хочешь быть, так почему бы нам не убежать сразу всем! – Борлен слишком добр, в отличии от его брата он доверяет тем, кого не знает. – Прямо сейчас, пока он наряжается.
Слишком неожиданное предложение пошатнуло её, может они и действительно знали, как убежать, но она их почти не знала. В конце у неё может и не быть больше такого шанса, выбор был сделан:
– Хорошо, я с вами. – Положив руки на маленькие плечи Борлена, сказала Клацирия.
– Лукко, пошли!
– А, Шелка… Она не сдаст нас? – Прошептала она братьям.
– Ей самой нас жалко, да и дела до нас ей нет. – Уверенно сказал Лукко. Судя по всему, именно он и планировал побег с братом уже давно.
Взяв у Шелки ржавый ключ, братья побежали в другой конец дома. Пробежав зал, они оказались в комнате для пиршеств. Такая же белоснежная, несколько свисающих знамён с гербами и три стола из дерева, очень сильно выбивающихся из общего вида. Невысокая стойка, как в харчевнях, на них обычно выпивают, разговаривая с владельцем заведения ну или тем, кто разливает. Вместо стульев были длинные лавочки, по две на каждый стол. Миновав стойку и дверь за ней их путь начал проходить сквозь кухню, место, где готовятся шедевры для голодных. Котёл над камином, прямо как в доме Клацирии, два длинных деревянных стола. Ещё что-то разглядеть она не успевала, слишком быстро пробегали. Крепкая деревянная дверь, усиленная металлическими полосами и замком, открылась тем самым ключом.
Выход в конюшню. Пелагор не может вечно выбирать наряд для себя и скоро бы заметил пропажу, поэтому троица сразу помчалась сквозь лошадей, беспокоя их. Беглецы выбрались на улицу, чуть не воткнувшись в поток людей. Почувствовав свободу Клацирия, побежала в другую сторону, даже не задумываясь.
– Ты куда помчалась?! – Крикнул Лукко, когда она пробегала под окнами Пелагора.
Сквозь засвеченные Солнцем стекла она заметила взгляд рыцаря, он заметил беглянку, сразу поднимая панику в доме. Оглянувшись Клацирия не знала, как поступить, так что просто продолжила бежать, а братья переглянувшись побежали в другую сторону.
Клацирия мчалась между домов, стараясь миновать людные улицы. Направлялась на шум толпы, радостные возгласы, ожидая найти помощь. Сзади слышались копыта коня, Пелагор решил гнаться за ней. Просторная площадь, забитая людом, выстроившимся полумесяцем, все смотрели на что-то. Пробираться сквозь толпу не было времени, лишь обегая она заметила двух выступающих людей в масках и причудливых одеждах. Костюмы, вертикально разделённые на два цвета, у одного красно-желтый с длинными лентами, а у второго артиста фиолетово-розовый с капюшоном. Их маски выражали смех и плачь, также разделенные пополам. Оба извергали огонь из ладоней и играли с ним, придавая формы животных и цветов. Люди радовалась такому представлению. За спиной артистов стояла большая повозка, в которой, судя по всему, они и жили. Клацирия быстро пробежав, спряталась в бочке, стоящей рядом с повозкой. Внутри оказалось немного древесных опилок, только смягчающих пребывание внутри.
Должок
Ликование толпы утихло, стража, что бродила в поисках беглянки, исчезла. Те артисты в масках удалились в сторону рынка, пусть он и был закрыт. Их повозка пока единственное место, где Клацирия могла укрыться. Дверь внутрь была заперта, ржавый замок не пропускал, зловещи звеня при малейшей попытке отдернуть единственное препятствие для прохода в укрытие.
– Должен же быть ещё способ… – Думала Клацирия, завершая обход вокруг повозки.
Маленькое окошко было приоткрыто. Место, где сидит возничий служило мостом, взобравшись по нему открылся доступ ко входу. Внутри было просторно! Две натянутых ткани заменяли кровати в самом конце повозки, в правой половине место занимал стол, на котором небрежно были разбросаны маски, вырезанные из дерева. Маски изображали личины людей, животных и неизвестных существ. Змеиная маска имела небольшой скол на лбу, а маска паука, спускающегося вниз по паутине, ещё изготавливалась на деревянной голове. Стамеска, лежащая на кучке опилок, немного затупилась от слишком частого использования. Ножницы висели на стене, с прилипшей лентой розовой ткани. Несколько деревянных мисок аккуратной башней стояли на полу возле сундука и корзинки с фруктами. Только Клацирия хотела осмотреть сундук, на котором так же висел замок, так снаружи раздался поворот ключа.
– Да ты не суетись там! – Снаружи засиял свет пламени, мужской голос просачивался сквозь приоткрытое окно. – Мы прекрасно видели, как ты пробралась внутрь, лучше просто стой на месте!
Скрип двери следовал за её открытием, показался артист в фиолетово-розовом костюме. В руках у него сияющий лунным светом серп, а маска хоть и не имела такой эмоции, но выражала явную злость. Клацирия начала пятиться назад, то и дело спотыкаясь об доски. Зрачки, как и глаза задёргались в панике и страхе. Холод побежал по всему телу вместе с подступающим ветром, навевающим глубочайший ужас перед лицом смерти.
– Они меня убьют?!! – Мысли не складывались в план. Элементарное оправдание не могло прийти в голову.
– Ты же ещё такая маленькая… Что же ты здесь делаешь? – Из-под маски раздался женский голос. Нежный, чем-то успокаивающий, даже оружие в руках этой девушки смогло
