Эйми Карсон - Сопротивление невозможно

К счастью, послушав пару песен, Пауло решил, что группа идеально подойдет, и Алиса была только рада отправиться домой. Сидеть рядом, пытаясь сконцентрироваться на музыке, было сложно. Когда босс предложил подвезти ее до дома, Алиса вежливо отказалась и взяла такси.

Ей нужно быть более осторожной. На кону стоит ее бизнес.

Мобильный телефон завибрировал, и она метнулась через всю кухню.

— «Элит-эвентс», слушаю.

— Алиса.

Знакомый голос мамы, сладкий, как сироп, предвещал долгий разговор. Алиса зажала трубку между щекой и плечом и продолжила собираться на работу.

— Я заскочила вчера в «Самбу», но менеджер сказал, что ты уже ушла. Милый мужчина, но, по-моему, слишком серьезный. Я наказала ему хорошо обращаться с моей девочкой.

Алиса закатила глаза. Мама вела себя так постоянно — сначала делала, потом думала. Все эти годы она работала официанткой в сельском баре, оформленном в стиле Дикого Запада.

Вздохнув, она взяла ключи.

— Мам, скажи, что ты несерьезно.

— Расслабься, Алиса. Он наверняка подумал, что я шучу, — ответила она, со свистом выдохнув. — Это все твоя новая работа. Я нервничаю.

Алиса старалась не думать о собственных сомнениях. Она бросила ключи в сумку.

— Пауло Доминкес уже знает о моем аресте.

— Меня не это беспокоит.

Ну конечно. Алиса медленно покачала головой, недоуменно скривившись. Отношение ее мамы никогда не переставало удивлять ее.

— Меня признали виновной в магазинной краже. — Она поставила сумку на стол. — Дважды.

— И что с того? — пренебрежительно спросила собеседница.

Неужели ее мама действительно думала, что никого это не волнует? С другой стороны, у Чериз Хант всегда была своя реальность. Будучи всего на четырнадцать лет старше Алисы, она умудрялась сочетать в себе дерзкую сестру и мамашу со странностями. Ей никогда не удавалось предугадать, какую же роль изберет мама в следующую секунду.

А Чериз тем временем продолжала:

— Но, знаешь, Пауло Доминкесом со всеми его деньгами и отелем с напыщенными гостями… — Фраза оборвалась.

Алиса взяла телефон в руку. То есть Чериз волновалась, что ее дочурка снова все испортит?

— Я просто не хочу, чтобы тебя обидели, малыш, — повторила мать.

Забота в ее голосе растопила сердце Алисы. Не важно, как часто мама разочаровывала ее или сколько совершала ошибок. Они всегда вместе сражались против несправедливого мира.

— Никто меня не обидит, мам, — ласково ответила Алиса.

— Хорошо. Когда я видела, что эти напыщенные индюки из твоего колледжа обращались с тобой, как с грязью… Ох, это чуть не разбило мне сердце.

Алиса сильнее сжала трубку, чувствуя, как начинает закипать от гнева.

— Теперь все по-другому.

Потому что она другая.

Алиса больше не была малолетней правонарушительницей, верившей во второй шанс.

— Мне нужно собираться на работу, мам.

— Удачи, детка. Вечером я приготовлю ужин и приду, чтобы мы смогли отпраздновать твою новую невероятную должность.

Алиса отложила телефон и уставилась на экран компьютера. Может, еще рано праздновать?

Как бы сильно ни старалась, Алиса не могла отделаться от мысли, что Пауло использует ее прошлое против нее.

Включив ноутбук, Алиса ввела имя своего босса в поисковую строку и была сбита с толку количеством ссылок. Она могла бы месяцами читать все эти статьи и все равно не осилить и половины. По-видимому, не только его оригинальный подход к ведению бизнеса сделал его популярным.

Нахмурившись, Алиса ввела «Доминкес-интернешнл резортс». Перед ее глазами появился другой, не менее длинный список ссылок. Она просмотрела несколько страниц, как вдруг один заголовок из местной газеты привлек ее внимание.

«Жена бросает Пауло Доминкеса ради его брата».

Да уж, мощное начало.

Черт! Алиса откинулась на спинку кресла и еще раз посмотрела на заголовок. Она искала какие-нибудь грязные делишки. Что-нибудь незначительное, что можно было бы швырнуть ему в лицо, если он вздумает дальше копаться в ее прошлом. Но этой информацией она воспользоваться не могла.

Взгляд Алисы упал на следующий заголовок:

«Владелец местного отеля, миллиардер Доминкес удаляется из загородного клуба в сопровождении полиции».

А вот это — уже что-то.

Дата совпадала с датой предыдущего заголовка, и это вряд ли было случайностью. Алиса не могла пройти мимо, поэтому тут же погрузилась в чтение.

Был перерыв на обед, и Пауло направлялся к своему мотоциклу на пустой подземной парковке отеля. Солнце сильно припекало, молодые девушки гуляли вдоль океана в коротеньких шортиках и открытых топиках. Но мысли Пауло были заняты другой девушкой, которая, как ни странно, была одета в строгий костюм.

Сегодня он еще не заходил к Алисе, оттягивая момент их встречи, пытаясь взять под контроль свои эмоции. Вчерашний поцелуй распалил его так, что даже холодный душ, принятый сотню раз, не смог бы остудить жар его тела. Сегодня он не мог сосредоточиться на работе.

Пауло витал в облаках.

Хмыкнув, он сел на мотоцикл, как вдруг из-за спины послышался знакомый голос.

— Сегодня я узнала немного о тебе, — сказала Алиса.

Пауло нахмурился и повернулся. Мисс Хант приближалась к нему. На ней был строгий синий костюм, и лицо Пауло озарилось, потому что он тоже кое-что знал о ней.

— И что именно?

— Очевидно, у тебя тоже были неприятности с законом.

Пауло замер, застегивая ремешок шлема, и опустил руки.

— Решила провести собственное маленькое расследование, чтобы отомстить мне?

— Не отомстить. Это было бы мелочно. — Она вплотную подошла к мотоциклу. — Просто решила, что будет честно, если я тоже узнаю побольше о тебе. Я нашла несколько занятных историй в журнале «Майами-инсайдер» пятилетней давности.

Интерес Пауло тут же испарился. Он отстранился и попытался придать своему лицу равнодушное выражение.

— Не верь всему, что читаешь. Журналисты всегда приукрашивают, — пожал он плечами, как будто эта тема его совсем не волновала. — Драма продается. Поэтому я не отвечаю на вопросы репортеров.

— Никогда?

Пауло захотелось сбежать и поскорее закончить этот разговор. Он завел свой «дукати».

— Никогда.

— Есть одна вещь, которую я хочу знать. — Алиса повысила голос, пытаясь перекричать рев мотоцикла.

Пауло уставился на нее. Целый год журналисты не давали ему покоя, засыпая его вопросами о том дне. Единственным спокойным местом был его дом. Ну и клуб Ника, потому его охранники знали каждого журналиста в лицо и тут же вышвыривали их за дверь.