Лилиан Пик - Сладкая месть

Нет, прошептал ей внутренний голос. Рия опустила глаза, пошевелила больной ногой – и сразу же пожалела об этом.

– Я… я ведь еще не очень хорошо тебя знаю, не правда ли, чтобы отвечать на этот вопрос? Да и не собираюсь, – закончила она вызывающе, – торчать здесь так долго, чтобы узнать!

Он разыскал скамеечку для ног, подставил ей под больную ногу, затем подложил еще одну подушку под спину, чтобы ей было удобнее. Она в изумлении подняла на него глаза.

– Черствый человек! Эгоист! Окружающие могут идти ко всем чертям, – он опять стоял напротив нее, уперев руки в бедра, – когда я получил от них все, что мне надо!

Она нахмурилась.

– Это не я так считаю. А твой брат.

– Все равно, ты же в это веришь.

Она отвернулась.

– Благодарю за твое внимание ко мне. Но только, пожалуйста, не стоит выпрыгивать из себя лишь для того, чтобы доказать, насколько ошибочно мнение твоего брата.

– Если ты так настаиваешь, я вполне могу, – он угрожающе сузил глаза, – принять во внимание твое колоссальное нахальство.

– Прекрасно, так вышвырни меня вон. Я справлюсь. Последнее время мне приходилось решать куда более сложные проблемы, так что загипсованная нога – это просто ерунда. – Голос ее вызывающе зазвенел, в глазах вспыхнул дерзкий огонек.

Лео с непроницаемым выражением лица молча разглядывал ее, затем, похоже, решил не обострять отношений.

– Итак, – медленно проговорил он, – никакого оправдания Дауэрам? Никакого пересмотра своей предвзятой оценки?

– Нет. Эта оценка не предвзятая, она основана исключительно на фактах. И пожалуйста, не пытайся оправдывать своего брата. Ты не знаешь, что он сделал. Ты просто ничего не знаешь.

– Рия, посмотри на меня. – (Встретив его пронзительный взгляд, она безуспешно пыталась унять охватившую ее дрожь.) – Джером заставлял тебя избавиться от ребенка?

Так вот что его тревожит!

– Разумеется, нет, – бросила она в ответ, – как он мог меня заставлять, когда не было…

«Никакого ребенка», – хотела она наконец признаться, но он перебил.

– Конечно, – произнес он с непередаваемой горечью, – не было необходимости заставлять тебя, поскольку банковский счет старшего брата всегда приходил на помощь ему и его подружкам.

Дверь открылась, и низенький седой человек в плаще и кепке, улыбаясь и приветливо кивая, вошел в комнату. Он тут же стащил кепку и запихал ее в карман.

Неужели он не знает, кто я такая? – раздумывала Рия, удивляясь его любезности и совершенно очевидному расположению к ней. Разве он не слышал о том низком общественном статусе, что даровал мне Лео Дауэр: всего лишь одна из брошенных его братом женщин?

– Рия Херст, – сказал Лео. – Тимми, мой дядя, брат отца. – И небрежным жестом завершил процедуру знакомства. – Поосторожнее с этой леди, Тимми. Она рычит и кусает любого, кто носит фамилию Дауэр.

– Ничего подобного! – воскликнула Рия, которой Тимми понравился с первого взгляда. – Совсем не любого.

В Тимми есть фамильное сходство, слабый намек на Джерома, да и на Лео тоже, заметила она. Правда, лицо старика перерезают добрые морщины, а это значит, что сходство чисто внешнее. В характере Лео нет ни грамма сострадания, одна лишь гранитная твердость. А Тимми Дауэр – мягкий, добродушный.

– Человек должен сделать мне много зла, – добавила она с вызовом, – чтобы я считала его своим врагом.

Тимми громко хмыкнул, взгляд его выцветших голубых глаз обратился на племянника.

– Либо она просто дерзит, либо у нее весьма сильный характер, раз она не боится нападать на тебя.

– Думаю, последнее, мистер Дауэр. – Тимми отмахнулся от формального обращения, и она исправилась: – Тимми… Как раз характер за последние месяцы прошел проверку будь здоров. – Она послала Лео воинственный взгляд. – Полагаю, в этом доме к таким не привыкли.

– Да, Рия знает себе цену, сынок! – Улыбаясь, Тимми пристроился на кресле, которое недавно занимал Натан.

– Я не хотела хвастаться, – объяснила Рия, – но мне и в самом деле пришлось туго. Кому-то нужно было доверять, а поскольку рядом доверять было некому, пришлось доверять себе.

– Лео рассказывал мне, девонька, – грустно произнес Тимми, – о том, что с тобой случилось. О тебе и Джероме…

Она вовсе не это имела в виду, но не стала его поправлять.

– Это кошмар, – продолжал Тимми, – то, как Джером пляшет по жизни, ломая судьбы молоденьких женщин. Понять не могу, – он почесал голову, – почему они это позволяют? А как подумаешь о тех крошках, которых он…

– …производит и от которых сбегает, – мрачно добавил Лео. – Если бы я знал, где этот… – он взглянул на Рию и продолжил: —…плут, я бы ему шею свернул. Ну, а потом поставил бы перед выбором: либо женись на будущей матери своего ребенка, либо я вышвырну тебя из своего благотворительного списка.

– Ради Бога, – голос Рии вдруг стал тонким, – я ни за что не согласилась бы выйти за него. Я его теперь ненавижу, ненавижу!

К своему ужасу, она расплакалась, плечи ее затряслись от рыданий. Она ни малейшего понятия не имела, почему это произошло, – чувств к Джерому Дауэру у нее не осталось. Скрипнул диван, и незнакомая рука обняла ее за плечи.

– Ну, ну, – произнес ласковый голос, – не нужно так плакать, девонька. Нога очень болит, да? – (Она кивнула.) – Все будет хорошо, вот увидишь. Мы о тебе позаботимся. Лео, что-то надо делать, ведь он негодяй, если так поступает! – Голос Тимми дрогнул. – Разве нельзя его как-нибудь разыскать?

– Я не хочу, чтобы его разыскивали! – сквозь слезы воскликнула Рия. – Лучше, если я его вообще больше никогда не увижу! Пусть вернет только мою машину и те вещи, что в ней были. А сам может идти к чертовой матери!

– Дядя, позволь-ка я… – Произошла замена, рядом с ней опустилось большое мощное тело. – Мы понимаем твою реакцию, Рия, ту ненависть, которую ты испытываешь к Джерому. Тем более что ты была не просто его подружкой, а невестой.

Старик удивленно охнул.

– Значит, он сделал ей предложение, а потом исчез?!

– Он унизил меня так, – голос Рии звучал глухо из-под ладоней, – как никто и никогда не унижал.

Ее плечи обвила рука, чья скрытая сила настойчиво уговаривала поддаться инстинкту и уступить той поддержке и защите, что ей предлагают. И она не стала противиться. Ее пылающий лоб припал к сильной, широкой груди, в которой слышался мерный стук, похожий на тот, что встретил ее при входе в деревню.

Широкая ладонь гладила ее спину, точно это отец успокаивал ребенка. Однако ее реакция на ласковое прикосновение оказалась далека от детской. Все ощущения обострились, кожу как будто защипало, по телу побежали волны, а закрытые до тех пор глаза распахнулись.