Мишель Селмер - К чему лишние слова?

– Неужели так больно?

– Больно, не больно – не в этом дело. Главное – результат, а в нем-то я как раз и сомневаюсь. Тебе не говорили, что у тебя странные методы ухода за больными? – съязвил он.

– Бедненький, – заворковала она. – Устал, больше не можешь? Ну давай еще разочек, и все. И получила испепеляющий взгляд в ответ.

– То же самое ты говорила пять минут назад.

– Положим, ты тогда молчал и не жаловался. – Она крепко ухватилась за лодыжку Пита. – Давай! Последний раз.

– Как будто у меня есть выбор, – пробурчал он, цепляясь за валик. Сжав зубы, приготовился. Глядя ему в глаза, она ловила мгновение, когда действительно становится нестерпимо больно. Капля пота скатилась по его лицу, упала на футболку.

– Подыши. Не расслабляйся. Работай со мной. Когда наконец Мэгги отпустила Пита, тот в изнеможении откинулся на подушки.

– Все, занятий больше не будет. Нога сейчас отвалится. Может, оно и к лучшему. Дважды такое мне не выдержать.

– А я как раз хотела тебя похвалить. Молодец! Ты хорошо держался. – Ее пальцы скользили по ноге, массируя. – Теперь можно и развлечься.

– Как насчет того, чтобы поспать? Лучше развлечения и не придумать, на мой взгляд.

– А может, сходим за ягодами? Тут поблизости громадные заросли земляники.

– Собирать ягоды?

– Будет здорово! – Она приподняла ногу Пита и, положив ее к себе на колени, принялась старательно разминать мышцы. Кожа, пересаженная во время операции, хорошо прижилась, но шрамы останутся навсегда.

– Тут можешь и остановиться, – произнес Пит.

– Нам надо расслабить мышцы, – пояснила она. – Иначе их может свести судорога.

– Мэгги!

В том, как Пит произнес ее имя, ей почудилось нечто странное. Она быстро взглянула на него, в напряженные серо-голубые глаза, обращенные к ней, и ее желудок нервно сжался. Мужчина смотрел на нее так, словно был готов съесть ее живьем.

– Тебе действительно лучше оставить меня в покое. – Глаза Пита потемнели.

– Массаж – важная часть терапевтического сеанса, – ответила она, не убирая рук с его ноги.

– Предупреждаю для твоего же блага. Я уже четыре месяца не был с женщиной и через пятнадцать секунд, если ты не уйдешь, начну делать то, чего не должен бы.

Он же сам и виноват. Разве не он вынудил ее ехать сюда? Будь они сейчас в терапевтическом центре больницы, вряд ли у них возникла бы такая нескромная ситуация.

Взгляд Мэгги опустился вниз, и она увидела прямо перед собой результат ее массажа. Зрелище было, что и говорить, весьма неприличное. Штаны Пита готовы были разорваться, так натянулась ткань между бедер. Мэгги следовало бы смутиться, но она ощутила лишь всплеск возбуждения.

– Пять секунд, – предостерег Пит и напрягся всем телом, будто изготовившись для броска. Она могла ощущать, как напряглись мускулы под ее рукой. В глазах его горел огонь.

– Четыре...

Надо убрать руки, но что-то мешало ей.

– Три...

Он наклонился вперед, уже готовый поцеловать ее.

– Две...

Ее губы дрогнули.

– Одна секунда.

О боже! Почему она медлит?

Мэгги отдернула руки от его ноги и быстро выпрямилась.

– Прости. Крайне непрофессиональное поведение с моей стороны. Раз ты ощутил... неудобство, мне следовало тут же остановиться. Извини, подобное больше не повторится.

Неудобство! Слишком слабое слово она отыскала для описания его ощущений. Если бы она не отодвинулась назад в последнюю секунду, он повалил бы ее на пол прямо здесь, и плевать на больное колено! Она даже не представляет, насколько он был близок к тому, чтобы содрать с нее этот смехотворный топ.

– Это ты во всем виноват, – произнесла она сдавленным полушепотом. На шее ее билась нервно жилка. Она, похоже, возбудилась не меньше его.

Интересно!

– Почему же это?

– Ничего такого не случилось бы в реабилитационном центре. Здесь на лоне природы атмосфера слишком... непринужденная.

Он пожал плечами.

– Ты же сама предложила сюда ехать.

– Только потому, что ты не согласился бы лечь в больницу или пользоваться комнатой в доме твоих родителей. Ты не оставил мне выбора.

Питу было стыдно продолжать эту игру, но ему так нравилось смотреть на то, как злится Мэгги!

– Зачем же так волноваться? Ну, запала на пациента. Ничего страшного! Мэгги сразу ощетинилась.

– Что за глупости ты говоришь! Ни на кого я не западала. Массаж – важная часть лечения. Откуда я могла знать, что у тебя столь чувствительные бедра?

– При чем здесь мои бедра? Суть в том, что я тебе нравлюсь. Ты не массировала мое тело, а ласкала. Признавайся!

– Размечтался! – Мэгги поднялась, ухватила подушку, на которой сидела, и кинула в него. – Ты совершенно не мой тип.

Пит поймал подушку и рассмеялся. И внезапно понял, что впервые после того трагического дня смеется.

Какое чудесное ощущение! А если представить вкус сочных губ Мэгги? Или вид ее обнаженного тела? Нет, в этой жизни все-таки есть много хороших моментов! Ему захотелось поцеловать ее. Этого делать нельзя! Он ведь пообещал себе, что сохранит их отношения сугубо деловыми, но после того, что сейчас случилось, он понимал, что ей тоже нравится быть с ним рядом. В этой девушке было что-то, волновавшее его душу. И дело даже не только в ее красивом теле.

Впрочем, легко сказать, что ему нельзя с ней целоваться. А если очень хочется? Ладно, пусть будет что будет!

– Поможешь мне встать? – Он протянул руки. Она взяла их и потянула его вверх. Он поднялся, шагнул к ней и, запустив пальцы в темные, шелковистые волосы, поцеловал ее.

На секунду Мэгги изумленно замерла. Пит боялся, что она оттолкнет его, может, даже ударит. Но девушка откинула голову, с явным наслаждением отдаваясь поцелую. Губы ее оказались мягкими и сладкими, в точности такими, как он и предполагал. Пит понимал, что ему следует заканчивать с нежностями, однако он никак не мог оторваться.

Наконец Мэгги уперлась ладонями в его грудь. Видимо, он зашел слишком далеко. Сейчас последует неизбежный толчок, и его прогонят прочь. Но вместо этого она зажала пальцами ткань его футболки. Губы ее раскрылись. Устоять перед подобным приглашением он не смог.

Склонившись, он принялся покрывать поцелуями ее шею. Она дрожала в его объятиях.

– Вот видишь, я был прав. Говорил же тебе! – прошептал он.

Ее глаза оставались закрытыми, лицо приняло мечтательное выражение.

– Что говорил?

– Что ты на меня запала.

Глаза ее распахнулись. Она пристально взгляну на него, слегка смущенная. Потом прищурилась и отодвинула его от себя.

– И ты поцеловал меня, чтобы подтвердить свою правоту?

Вместо того чтобы снова притянуть ее к себе и доказать, что он чувствует на самом деле, он неожиданно для самого себя дерзко усмехнулся.