Лианна Уилсон - Ошибок не избежать

Руки Сидни опустели, как и ее сердце. Боль утраченных надежд и потерянной мечты просочилась сквозь линию обороны. Она загнала отчаяние в темный уголок души и вновь обрела призрачный контроль над своими чувствами. Хватит цепляться за прошлое, хватит жалеть себя. Она будет смотреть в будущее. Ее карьера обещала успех. Она будет лелеять и взращивать карьеру.

— Пойду проверю пахлаву. — Ей нужно было побыть одной.

Люк кивнул.

— Скоро я к вам присоединюсь.

Ответив ему невеселой улыбкой, Сидни вышла, приостановившись на пороге, чтобы кинуть последний взгляд на чужую семейную идиллию.

Сидни сидела, откинувшись на стуле и закрыв глаза.

Люк поймал себя на том, что пялится на ее приподнятое лицо и приоткрытые губы. Он пришел на кухню через пару минут после того, как заснула Эмили. И сейчас стоял и разглядывал, как рыжие волосы ложатся завитками на точеные ушки, как изящно изогнулась шея, как поднимается грудь при глубоком вдохе.

Черт! Опять за старое!..

С усилием направляя мысли в безопасное русло, он дернул дверку духовки, схватился за противень и, вскрикнув, отпрянул.

— В чем дело? — бросилась к нему Сидни, склонившись так близко, что до него донесся запах вина, духов и неуловимого женского аромата, от которого желание разливалось так широко, что грозилось выплеснуться через край.

— Ни в чем. — Стиснув зубы, злясь на свою идиотскую реакцию, Люк схватил полотенце, вытащил противень и поставил его на плиту.

Сидни потянулась к нему. Ее лицо выражало беспокойство.

— Ни в чем?

Люк отдернул руку.

— Порядок.

Тогда женщина крепко схватила его за запястье и заставила разжать пальцы, чтоб осмотреть красное пятно на его ладони.

— Ничего себе порядок. Вы обожглись.

Люк насупился, но неохотно покорился ей. Он ежился от легкого прикосновения ее руки, наблюдая, как нежные пальцы скользят по подушечке у основания большого пальца. Его мучили нестерпимое удовольствие и боль.

— Все обойдется, — сказала Сидни.

Люк пытался вспомнить, когда о нем кто-то беспокоился. Давненько. Даже его мать была слишком поглощена собственной болью, чтоб волноваться о своем единственном сыне. У него сжалось сердце, когда он взглянул на озабоченное лицо Сидни. Это нежное прикосновение ее руки, деликатное и настойчивое стремление помочь ему…

— У вас есть горошек?

— Горошек? — Он заморгал глазами.

— Замороженный, — уточнила Сидни. Она потащила его к холодильнику и открыла дверку морозильника.

— Что вы делаете? — Его возглас прозвучал слишком резко. Люк и сам это заметил. Он не желал ничьей помощи. Это он всегда помогал: сначала матери, а теперь Эмили. Ему стало не по себе, и Люк скрыл свою неловкость за раздражением: — Вам вдруг захотелось горошка?

— Подойдут и кукуруза, морковь, даже зеленая фасоль.

Она таинственно улыбнулась ему, отчего отнюдь не улеглось его смятение, и, положив ему на ладонь пакетик замороженного горошка, заставила сжать пальцы вокруг холодной пластиковой упаковки. — Мама так лечила мне ожоги, а ей — ее мама. Когда я заботилась о своей сестре и братьях, то тоже применяла это секретное гороховое средство. Теперь и вы сможете воспользоваться им при случае, ведь и Эмили от этого не застрахована.

Он все еще держал в кулаке этот мешочек.

— Странное ощущение.

Разумеется, оно было вызвано не способом лечения, а самим фактом. Люку было удивительно участие, внимание, забота.

— Я не пущу Эмили на кухню, — заявил он, представив, что и его драгоценная крошка может обжечься.

— Тогда ей повезло с папой.

У него путались мысли. Он что, уже стал хорошим отцом? Всего за неделю?

Сидни отвернулась и удалилась к стынущей на плите пахлаве. Ее голубой костюм повторял изгибы фигуры, от плеч струился к тонкой талии и снова расширялся на бедрах. Еще раньше она скинула лодочки и стояла у плиты в одних чулках. Длинные ноги, обтянутые кремовыми нейлоновыми чулками, были безукоризненны.

— Похоже, съедобно, — сказала она.

У Люка екнуло сердце. Он облизал пересохшие губы. Это точно. Вдруг он понял, что Сидни говорила о пахлаве.

— Вы сомневались? Вполне здоровая пища. Вам не кажется?

— Вам бы все шутить. Вы не заметили, сколько масла и сахара пошло на это? А теперь еще все придется заливать каким-то сиропом.

— У меня это блюдо в списке здоровой пищи. — Он глубоко вдохнул аромат, поднимающийся от противня. — Душевная пища. — Люк усмехнулся, заметив ее удивление, и у Сидни покраснели щеки. — Моя мать так называла мороженое с шоколадной крошкой и пиццу с перцами. Она говорила, что чем больше насыщенных жиров, тем больше утешения для болящей души.

— Это мама научила вас готовить? — Сидни внимательно посмотрела на него.

— Нет. Сам научился. Ради разнообразия: как-то мне захотелось отведать чего-то кроме макарон с сыром или легкого гамбургера. — Он швырнул себе на правое плечо полотенце, словно закрывая эту тему. — Неплохо для первой попытки.

— Первой попытки? — изумилась она. — В каком смысле?

— Нам придется усовершенствовать рецепт. Поэкспериментировать. — Он сделал вид, что внимательно изучает нарезанную ромбиками выпечку, избегая смотреть на ее надутые губы, ибо это рисовало в воображении совсем другие эксперименты.

— Вы этого еще не готовили? — Ее голос напрягся от внезапно возникших сомнений.

— Э-э… — Люк понял свою ошибку, но было поздно. Опустив голову, он стал рассматривать красный след на своей ладони. Надо быть осторожнее. Если Сидни узнает, что он умеет готовить только чили, а теперь, благодаря своей дочери, еще и яблоки с корицей, то вылетит за дверь быстрее, чем его отец когда-то.

А ему не хотелось, чтобы она ушла. Пока — нет.

Ему еще нужны были советы, нужна была помощь в воспитании дочери. Люк не хотел себе признаваться, что причина не только в этом. Что-то в Сидни интриговало его. Эта женщина знала толк в воспитании детей, но ничего не смыслила в готовке; эта женщина избегала даже смотреть на его дочь, в то время как другие не уставали восхищаться ею.

Может, именно эти парадоксы его и привлекают? Это явное отсутствие интереса?

Ну и что? Такое случается. Почему же он реагирует на нее словно изголодавшийся Робинзон? До появления Эмили Люк не испытывал недостатка в женщинах, а она появилась всего неделю назад.

— Это наш первый совместный опыт, — наконец ответил Люк.

— Судя по результату, — с непринужденной улыбкой отозвалась Сидни, — у нас неплохо получается. Начало многообещающее.

Он сглотнул. Ничего себе заявление!