Мелани Милберн - Бедная богатая девочка
— За умение постоять за себя.
Она сделала маленький глоток и провела пальцем по краю бокала.
— Теперь мне это удается намного лучше, чем раньше.
— Ну, мне кажется, ты всегда умела отстаивать свои интересы. — Чуть помолчав, он спросил: — Когда ты решила уйти от Хьюсона?
Рэйчел опустила глаза:
— Я поняла, что у нас ничего не получится. У нас было мало общего, кроме нашего происхождения. Я всегда об этом знала, но мой отец настаивал на моей помолвке с ним.
— Он хотел, чтобы ты вышла замуж за толстый кошелек. — Его слова прозвучали как упрек.
— Да, но я была так воспитана. Меня учили, что я должна общаться только с людьми своего круга.
— И все же ты периодически развлекалась, заигрывая с низшим классом.
Рэйчел выдержала его ледяной взгляд.
— Мне трудно объяснить свое поведение, — ответила она, снова отводя глаза. — Я не хотела тебя обидеть. Я много лет третировала тебя, но в один прекрасный день почувствовала сильнейшее влечение…
— Словом, ты расторгла помолвку, — сказал Алессандро после недолгого молчания.
— Да. Я могла бы сделать это и раньше, но… мне было трудно… в общем, трудно признать, что я не понимала, что он за человек.
— Гордость?
Она взглянула на него, закусив нижнюю губу, как смущенный ребенок.
— Да, гордость, а еще мнение моего отца, что Крейг будет ему лучшим зятем. Я отменила свадьбу за сутки до торжества, и мой отец теперь постоянно напоминает мне, что это было одной из причин его банкротства. Я знала, что Крейг вложил деньги в его бизнес, но не думала, что так много. Естественно, когда я отменила свадьбу, он забрал все свои вложения. И конечно, вся еда, платье, свадебный пирог… ну, ты понимаешь…
— Понимаю.
Она закусила губу еще сильнее, и Алессандро захотелось провести по ней большим пальцем, чтобы она снова стала полной и мягкой. Вместо этого он взял бокал и сделал еще один глоток шампанского. Ему было противно думать о ней с ее бывшим женихом — представлять, как он обнимал, целовал и ласкал ее, было для него сущей пыткой. Но она предпочла деньги Крейга любви Алессандро. Ее жадность и мелочность потрясли Алессандро до глубины души, и теперь его ненависть к ней вернулась с новой силой. Он ненавидел ее с той же страстью, с которой когда-то любил.
— Он ведь никогда тебе не нравился, правда? — спросила Рэйчел.
Алессандро поставил бокал на стол.
— Ты о ком — о твоем отце или о женихе?
Рэйчел покраснела.
— О них обоих…
— Я понимаю, что неприятно слышать, как критикуют тех, кого ты любишь. Дети видят в родителях только хорошее.
— Когда ты начал работать у нас, я уже вышла из детского возраста. Мне исполнилось восемнадцать — с юридической точки зрения я была взрослой.
Алессандро вспомнил ее в те времена. Она совсем не знала жизни. Она смотрела свысока на тех, кто не был одет по последнему писку моды или водил не самую быструю и роскошную машину. Первые пару лет он терпел ее насмешки, но потом Рэйчел начала заигрывать с ним. Сначала он пытался не обращать внимания, но в конце концов не устоял. С тех пор как он впервые поцеловал ее, он прямо-таки изнывал от желания, но все же никогда не принуждал ее переспать с ним. Ему не нравилось скрывать их отношения, но она настаивала на том, чтобы никто о них не узнал. Тогда ему и в голову не приходило, что Рэйчел всего лишь играла с ним, чтобы потом отвергнуть его, как бездомную дворнягу, случайно попавшую на выставку породистых собак. Следя издалека за тем, как рушится ее карьера модели и как пресса обсуждает ее запятнанную репутацию, он втайне злорадствовал. Это было ей наказанием за то, как она обошлась в свое время с ним. Тогда он был ослеплен желанием, а теперь удивлялся тому, что вообще полюбил Рэйчел. Но он любил свою мечту, а не реальную женщину. Ему казалось, что она — добрая и любящая девушка, которой немного не хватало уверенности в отношениях с мужчинами. Но он ошибался — в душе она была такой же злобной и высокомерной эгоисткой, какой казалась со стороны. И тот факт, что она пришла к нему просить денег, подтверждал это.
У нее не было ни стыда, ни совести.
Глядя на ее лицо без макияжа и на ее прекрасные и печальные глаза, он подумал о том, что с ней надо держать ухо востро. Она не могла в одночасье превратиться в застенчивую и кроткую овечку — так что она не дождется от него доброго отношения, пока не научится себя вести.
Рэйчел играла с ножкой бокала своими наманикюренными пальчиками, и Алессандро, подумав о том, каково чувствовать эти руки на своем теле, ощутил прилив желания — но тут же прогнал эту мысль прочь. Врачи уверяли его, что ему понадобится некоторое время для полного излечения — но сколько именно? Прошло уже почти два месяца. Два месяца он делал все, что мог, чтобы вернуть себе утраченное, чтобы дать своему телу излечиться. Никто не обещал ему, что он полностью восстановит подвижность. Да, признаки улучшения были, но что, если дальше этого дело не пойдет? Ему повезло больше, чем другим, — и все же ему хотелось снова жить нормальной жизнью.
Закончив есть, Рэйчел отложила вилку в сторону и вдруг заметила, что Алессандро смотрит на нее.
— В чем дело? — спросила она.
— Ничего, я просто проверял, правильно ли ты пользуешься столовыми приборами.
Она покраснела.
— Вижу, ты никак не простишь мне ехидство по поводу твоего происхождения?
Алессандро поднял бокал с шампанским и выпил его до дна.
— Что-то ты слишком раздражительна, моя дорогая.
Сердце Рэйчел екнуло при его ласковом обращении. Его голос был бархатным, мелодичным и невероятно волнующим. Он ласкал ее, как рука влюбленного мужчины. Если один лишь его голос творит с ней чудеса, что же будет, если он решит изменить свои условия?
— Почему ты назвал меня «дорогая»? — спросила она.
Алессандро улыбнулся, но выражение его глаз оставалось серьезным.
— Ты все еще боишься, что я попытаюсь тебя соблазнить? Ведь теперь ты в моей власти.
Она была потрясена его умением читать мысли и едва смогла скрыть от него свою реакцию.
— Что ж, попробуй, но у тебя вряд ли что-нибудь получится.
— Ты бросаешь мне вызов, Tesoro mio? — В его глазах появился дразнящий блеск, от которого у нее по спине пробежали мурашки.
— Нет конечно же. Я… э-э… меня это совсем не интересует.
— Ты уже давно одна?
Она задумалась, прежде чем ответить. Ей уже было двадцать шесть, но до сих пор у нее было всего двое мужчин. Ее первый сексуальный опыт случился в ранней юности и сильно подорвал ее уверенность в себе, а секс с Крейгом подтвердил все ее опасения. Тогда она была слишком молодой, глупой и упрямой, чтобы признать, что совершила ошибку, связавшись с Крейгом. Вместо того чтобы порвать с ним, она держалась за него все крепче, делая вид, что все не так, как есть на самом деле.
