Кэтрин Спэнсер - Сквозь огонь
Как только Мейва забралась в катер, Дарио завел двигатель и направил лодку к яхте. На борту он, не тратя время попусту, мгновенно создал нужное настроение — немного шампанского, немного приятной музыки, не слишком яркий свет. Разговор шел в правильном русле, чтобы гостья могла расслабиться.
Нет, он не живет на яхте, но дни напролет плавает с друзьями. Да, возможность на время скрыться от забот помогает ему развеяться. Он с удовольствием возьмет ее с собой завтра, если она пожелает, и она сможет оценить удовольствие от выхода в открытое море. А пока не хочет ли она потанцевать?
— Только если я буду танцевать босиком, — неожиданно заявила Мейва.
Она может сходить с ума, сколько ей угодно. Ночь только начинается. Времени достаточно, чтобы обдумать, как лучше раздеть ее.
— Конечно, — согласился Дарио и обнял девушку за талию.
Поначалу она держалась немного натянуто, но ему удалось выбрать подходящую музыку.
Дарио был выше большинства итальянцев, но и Мейву трудно было назвать крохой. Почти метр восемьдесят, предположил он, и это без каблуков. Бессмертная магия музыки обволакивала их, и девушка расслабилась настолько, что позволила ему прильнуть к ней. Ее волосы благоухали бергамотом и тимьяном. Нежная мягкая кожа походила на поцелованные солнцем лепестки гардении.
Его рука заскользила вниз по спине Мейвы, предлагая ей придвинуться ближе. Достаточно близко для того, чтобы она ощутила те флюиды, которые Дарио и не собирался скрывать. Он чувствовал сквозь рубашку, как учащается ее дыхание, ощущал на щеке порхание ее ресниц.
Музыка давно смолкла. Запрокинув голову Мейвы, Дарио посмотрел ей прямо в глаза. Тишину пронзил звон корабельного колокола. Когда Дарио наконец-то поцеловал ее, она таяла в его руках.
Он принадлежал к тем мужчинам, которые всегда растягивают удовольствие, а близость с Мейвой сулила неподдельное, чистое удовольствие без всяких вопросов. Они спрятались под парусиновым навесом, который скрывал их от посторонних глаз, и Дарио снова поцеловал ее. Сначала висок, потом ухо, шею, плечи. Потом, услышав, как она умоляюще шепчет его имя, снова вернулся к губам. И понял, что победил.
Но Дарио все тянул. Зачем спешить и пробовать все блюда сразу, когда впереди целая ночь и он может продлить наслаждение?
Мейва обхватила его шею. Дарио опять поцеловал ее, но на этот раз крепче, и провел языком по ее губам, ощутив вкус шампанского, одурманивающий, непреодолимо манящий.
И ему захотелось больше. Намного больше.
Украдкой он расстегнул платье Мейвы. Оно упало вниз, превратившись в черную лужицу у ее ног. Она не надела бюстгальтер, а трусики были такие крохотные и тонкие, что даже Дарио, считавший себя знатоком женского белья, не понимал, как они не слетели вместе с платьем. Он пальцем подцепил их и избавился от последних остатков материи на ее теле.
Ошеломленная, Мейва отступила от кучки шелка, цепляющегося за ее лодыжки, и встретила благоговейный взгляд Дарио. В одежде она была прекрасна. Но, увидев ее без одежды, он просто потерял дар речи. Длинные ноги, узкая талия, очаровательные кудри. Нежная, как сливки, гладкая кожа… Внезапно Дарио понял, что не может больше любоваться ею. Он захотел Мейву прямо сейчас и с такой силой, что это должно было бы его смутить.
Все попытки повременить с обольщением спалило пламя страсти. Дарио поспешно разделся и бросил одежду рядом с ее платьем. Он собирался целовать каждый миллиметр ее тела, пока она не станет умолять его о близости. Но все вышло наоборот: он умолял Мейву! Дарио охрип от возбуждения, просил ласкать его так же, как он ласкал ее.
Мейва делала все очень осторожно. Ее пальчики так нежно спускались по его животу и потом с такой осторожностью кружили там, внизу, что Дарио практически дошел до финала. Это совсем не входило в его планы. Сначала он хотел довести ее до оргазма своим языком.
Но этому не суждено было сбыться. Только не в этот раз. Дарио был не в состоянии отсрочить неизбежное. Он либо опозорится, либо возьмет Мейву прямо сейчас, и хорошо, если удастся хоть немного усладить ее.
Дарио выбрал последнее. Опустив Мейву на столик, он оседлал ее и раздвинул ей ноги коленом. Всего секунду он провел на грани безумия, наслаждаясь шелковым жаром прикосновений без всяких помех. Средоточие ее женственности было таким сладким и темным — пьянящее сочетание, — таким соблазнительным, что он едва успел надеть презерватив, прежде чем войти в нее.
Неожиданно Дарио ощутил слабое, но несомненное сопротивление. Он услышал крохотный вскрик и почувствовал, как ее руки крепче обхватили его шею. Если бы у него сохранилась хоть капля самообладания, он бы остановился. Но Дарио уже пересек черту. Страсть стерла все понятия о приличиях. Мужчина с силой преодолел преграду и уже через мгновение содрогался от наслаждения.
А она? Она — Господи, прости, — содрогаясь под ним, уставилась большими темными глазами в небо.
— Мне очень жаль, — прошептал Дарио, когда к нему вернулся дар речи, и погладил ее по щеке. — Мейва, прости… Я даже не подозревал…
Она повернулась и поцеловала его ладонь.
— Не нужно, — прошептала она, — Я рада, что ты был первым.
Применяя к себе все грязные ругательства, которые он знал, Дарио спустился в каюту и вернулся уже в махровом полотенце, неся еще одно для Мейвы. Он завернул ее в мягкую ткань и обнял.
— Как ты себя чувствуешь? Я не сделал тебе больно?
— Нет, все в порядке. — Она свернулась клубочком, словно ребенок.
Только она далеко не дитя. Или нет? Как можно знать наверняка, если четырнадцатилетние девочки одеваются и ведут себя как сорокалетние женщины? Охваченный новой волной страха, он задал вопрос:
— Сколько тебе лет, Мейва?
— Двадцать восемь.
Дарио облегченно выдохнул, но одновременно удивился:
— И до сегодняшней ночи ты была девственницей?
— Да, у меня не было времени на серьезные отношения.
Теперь его волновал вопрос: неужели Мейва считает, что занятия любовью подразумевают серьезные отношения? Конечно нет. В двадцать восемь она не может быть такой наивной.
— Первый раз у девушки должен быть особенным. Должно быть, я разочаровал тебя.
— Нет. Я буду помнить эту ночь всю жизнь.
Он тоже, но только по другой причине. Дарио давно не попадал в подобные ситуации.
— Это была очень долгая ночь, — заметил он. — Ты, должно быть, вымоталась. — Дарио выпустил ее из объятий и поднял платье и нелепые трусики. — Я покажу, где ты сможешь привести себя в порядок, а потом отвезу тебя в отель.
— О… Да, конечно.
Старательно не замечая разочарования в голосе Мейвы, он показал ей гостевую комнату:
