Линн Грэхем - От мести до любви
Гвенна почувствовала, как между ее бедер разлилось пульсирующее тепло. Ее грудь налилась, соски затвердели. Все ее тело замерло в томительном ожидании.
— Итак, зачем вы пришли? — с трудом произнесла она.
— Я бы хотел, чтобы ты показала мне недвижимость.
— Ее не так много осталось.
— В любом случае, мне нужен свежий воздух. Здесь ужасно пахнет. — Прежде чем выйти на улицу, Анджело мельком взглянул на чаши с розовыми бутонами и различными смесями, стоящие на прилавке.
— Я делаю ароматическую смесь. Она очень хорошо расходится. Покупатели приезжают ко мне за ней издалека.
Анджело ничего не сказал. Его безразличие было оскорбительным, но Гвенна напомнила себе, что должна сдерживаться, если хочет помочь отцу. Она вывела Пиглета из кладовки. Собака подошла к Анджело в надежде, что он ее погладит, но этого не произошло, и она, заливаясь лаем, выбежала на улицу, где было полно незнакомых мужчин с машинами.
— Кто все эти люди? — нахмурилась Гвенна.
— Моя охрана.
Гвенне захотелось сострить по этому поводу, но Анджело встретился с ней взглядом.
— Даже не, думай, — мягко сказал он. — Меня лучше не злить.
Девушка мгновенно закрыла глаза, ошеломленная тем, что он прочитал ее мысли, затем снова открыла их. Он не должен был догадаться о ее страхе.
— Только крошечная часть садов была восстановлена. Я использую старую кухню, чтобы демонстрировать растения, которые выращиваю в естественной среде.
— Я бы не сказал, что это твоя естественная среда.
— Значит, вы ошибаетесь.
— Я очень редко ошибаюсь.
Гвенна с трудом скрыла свое негодование. Анджело остановился и взял ее руку в свою. Гвенна с трудом поборола в себе желание высвободиться. Длинные загорелые пальцы обхватили ее запястье. Его взгляд задержался на ее шершавой ладони и коротко подстриженных ногтях.
— Когда я, узнал, что ты владеешь питомником, я не думал, что ты сама копаешься в земле.
Застигнутая врасплох их физическим контактом, Гвенна судорожно вздохнула.
— Я это люблю больше всего на свете.
— Ты ведешь уединенную жизнь.
— Я так не считаю.
— Ты очень упряма. — Анджело окинул ее оценивающим взглядом и элегантным жестом поднес ее руку к своим губам. — Но мне это нравится. Среди толпы доступных женщин ты сверкаешь как бриллиант.
Содрогнувшись, Гвенна отдернула руку, но все еще чувствовала кожей прикосновение его губ. У нее внутри все превратилось в трепещущий комок нервов. Анджело Риккарди был безжалостным человеком. Она знала это и все же продолжала так активно реагировать на его близость, что ей было стыдно. О чем это говорило? О том, что она слишком долго мечтала о мужчине, который не мог принадлежать ей. Глубоко вдохнув, Гвенна начала рассказывать Анджело о садах и планах их восстановления.
Анджело молча слушал ее. Ее любовь к заросшим садам, окружающим их, была очевидной, но он не собирался вкладывать деньги в проект, который не обещал большой прибыли. У него никогда не было времени на то, чтобы наслаждаться ароматом роз или любоваться живописным видом. Сейчас он думал совсем о других удовольствиях. Спрашивал себя, как ей удавалось так восхитительно выглядеть в старой повседневной одежде. Ему хотелось увидеть ее ухоженной и в дорогих нарядах, подчеркивающих ее женственность. Он вспомнил слабый аромат, исходивший от ее кожи, когда он поцеловал ее руку. Должно быть, это был запах обычного мыла. Его раздражало, как она, сама того не осознавая, грациозно покачивала бедрами.
— Прекрати.
— Прекратить что? — удивилась она.
Анджело схватил ее за руку и притянул к себе.
— Мистер Риккарди...
Это формальное обращение так разозлило его, что он впился ртом в ее сочные розовые губы со страстью, которую обычно скрывал за железной броней самообладания.
Ее испуганный возглас утонул в голодном жарком поцелуе. У Гвенны перехватило дыхание, ноги стали ватными. Когда его язык стремительно ворвался в глубь ее рта, ее закружил водоворот наслаждения, и она прильнула к нему. Анджело прижал ее спиной к стене и, обхватив руками за ягодицы, немного приподнял. Даже через одежду Гвенна почувствовала, как он был возбужден. Его глаза потемнели от страсти, и все нервные клеточки в ее теле затрепетали. Это ощущение было новым и ни на что не похожим.
Внезапно Анджело оторвался от ее губ и выругался по-итальянски.
— Твоя собака меня укусила.
Лишенная дара речи, Гвенна опустила глаза и увидела, как Пиглет, громко рыча, тянет Анджело за штанину.
— Похоже, вы ему не нравитесь, — пробормотала девушка. Дрожа всем телом, она опустилась на корточки и взяла собаку на руки.
— Inferno[4]! А я думал, ты спросишь, не больно ли мне. Не нужно ли мне сделать укол против столбняка? — протянул Анджело Риккарди с ледяным сарказмом.
— Мне, правда, очень жаль. С вами все в порядке?
— Не думаю, что умру от потери крови, — сухо ответил Анджело. От него не укрылось то, как Гвенна нежно поглаживала и успокаивала собаку. Он мог поклясться, что видел триумф в круглых собачьих глазах.
Чувствуя, как у нее по-прежнему дрожат ноги, Гвенна мысленно поблагодарила своего любимца за своевременное вмешательство. Опустив Пиглета на землю, она неохотно поднялась. Ее губы припухли от поцелуя, и она опустила глаза, не в силах смотреть на Анджело.
— Оставшаяся часть сада за стеной в запущенном состоянии. Мне, правда, больше нечего вам показать.
— А как же ваш родовой особняк?
Несколько минут спустя Гвенна остановилась в сотне ярдов от большого дома эпохи Регентства, в котором родилась ее мать. Его ветхое состояние приводило в отчаяние Исабель Мэссей, которая была убеждена, что судьба сыграла с ней злую шутку. Гвенна относилась к этой части истории своей семьи с печальным смирением. Правда заключалась в том, что ее предки со стороны матери были карьеристами-неудачниками, у которых просто не хватало средств на поддержание огромного особняка.
— А что он представляет собой изнутри?
— Развалину.
— Мне все равно некогда заходить внутрь. Я приехал ненадолго, — пробормотал Анджело на обратном пути в питомник. — Должен сообщить тебе, что твоего отца сегодня днем пригласили на встречу.
Гвенна напряглась.
— Я могу спросить, какова цель этой встречи?
— Мои люди выяснили, что он предоставил им недостоверный отчет о своей собственности.
Ее щеки покраснели от ярости.
— Но это же абсолютная ложь! — возмутилась она.
Анджело с бесстрастным спокойствием посмотрел на нее.
— Я не люблю людей, которые зря тратят мое время.
