Миллионер против миллиардера (СИ) - Тоцка Тала

Ей страх как захотелось от души хлестнуть чем-нибудь по холеному лицу — салфеткой или его же футболкой, как в прошлый раз. Но разве это тогда помогло?

— Вы обладаете всеми качествами, которые мне необходимы, — обтекаемо ответил Ямпольский, не выпуская Олиной руки, — но главное, что мне в вас нравится — это амбициозность.

Ольга удивленно посмотрела на Ямпольского. Разве она об этом говорила? Но тот не обращал внимания и продолжал:

— Я ценю это качество в людях, потому что благодаря ему бывает проще договориться без излишних словесных конструкций.

С этими словами он развернул лежащий на столе блокнот, оторвал клочок бумаги и размашисто написал сумму. Пододвинул к Аверину, и Ольга не удержалась от соблазна скосить глаза, хоть Ямпольский и прикрывал клочок рукой.

«Миллион евро??? Елочки зеленые…»

— Естественно, вначале аванс, а вся сумма будет выплачена при успешном исходе дела.

— Естественно, — Аверин вертел в руках клочок, так и не сводя глаз с Ольги. И Ямпольский смотрел на нее. Интересно, коль она тут центральное действующее лицо, почему ей никто не предложил миллион?

— Что скажете, Ольга Михайловна? — вдруг спросил Аверин, сузив зрачки, ну чистый тебе змей. Права была младшая сестра, и где были ее глаза…

— А это правда, что сомалийские пираты ходят в шлепанцах? — спросила она, серьезно глядя на Аверина. Какой вопрос, такой и ответ…

Ямпольский поднял брови, Аверин выгнул одну дугой, затем они переглянулись.

— Не знаю, не видел, — ответил явно сбитый с толку Костя и тут же взял себя в руки. — Вы желаете податься в пираты и присматриваете подходящую экипировку?

— Оленька шутит, — ответил за нее Ямпольский, и Аверин странно дернулся. — А кстати, мне тоже интересно. На фото в СМИ они даже порой запечатлены босиком.

— Я как правило выступаю на стороне законного правительства, поэтому в чем они там ходят, не рассматривал, — осторожно ответил Костя, переводя взгляд то на Олю, то на Ямпольского.

— А я почему-то думал, что вы приглашены противодействующими силами, — сказал Ямпольский.

— И почему вы так решили?

— Там снова провалились выборы президента, — Ямпольский загадочно ухмыльнулся.

— Ну, — туманно протянул Аверин, — там со стабильностью давно проблемы.

— В мире вообще со стабильностью туго…

— Не могу с вами не согласиться.

— Тогда предлагаю обдумать мое предложение.

— Вы же знаете, у меня есть определенные принципы.

— Но несмотря на это вы здесь.

Оля только успевала крутить головой из стороны в сторону, мужчины перебрасывались фразами как шариками для пинг-понга.

— Миром давно правят не монархи, а финансовые потоки, — добавил Ямпольский, — и люди, которые ими управляют.

— Вы не себя ли имеете в виду? — Аверин откинулся на спинку, чтобы получше рассмотреть собеседника. Тот молчал, давая понять, что именно так все и есть, а Оля прямо видела, как яростно вращаются шестеренки за упрямо сведенными бровями на переносице.

Сидеть рядом было нестерпимо. Остро. Напряженно. Его запах навевал воспоминания, обволакивал, затягивал в знакомый опасный омут, из которого она однажды еле выбралась. Его рука лежала совсем рядом, бедро, пускай и обтянутое брюками, тоже находилось в опасной близости. От него исходил явный жар, и Оля почувствовала, как голова начинает кружиться, а зал ресторана плывет перед глазами.

— Мне надо выйти, — пробормотала она, выдернув руку у Ямпольского и чуть ли не бегом выбежала из зала.

Оля вбежала в туалет, сунула руки под холодную воду, плеснула на лицо. Стало немного легче, но ненадолго. Ровно до того момента, как распахнулась дверь, и в дверной проем шагнул Аверин.

Увидев Ольгу, он хищно оскалился, оглянулся по сторонам, убедившись, что кроме них здесь никого, и закрыл дверь на задвижку. А дальше она опомниться не успела, как оказалась прижата к стенке, а по обе стороны от ее головы уперлись руки Аверина, крепко держащие ее за запястья.

— Так ты теперь с Ямпольским, милая? — его глаза сверкали как ксеноновые фары, Оле даже захотелось зажмуриться.

—  Тебе-то что? — оно стойко пыталась сохранять невозмутимый и независимый вид, но это было очень неудобно в такой сомнительной позе.

— Отвечай! — потребовал Аверин тоном, который и на миг не допускал, что кто-то посмеет ослушаться. Тем приятнее было щелкнуть по носу этого самовлюбленного индюка.

— Ты последний человек в этом мире, с которым я стану обсуждать свои отношения с Арсеном… — она вовремя прикусила язык, проглотив совершенно излишнее «Павловичем».

— Ах значит он уже Арсен? — зрачки Аверина вновь сузились.

— А разве кто-то говорил, что его зовут Петр? — попыталась она съехидничать, но попытка оказалась оставлена без внимания.

— Он тебе не подходит, — безапелляционно заявил Аверин, вжимая ее в стену своим телом.

— С чего ты взял? — Оля облизала вмиг пересохшие губы.

— Да ты посмотри, как он на тебя смотрит!

— Как?

— Как будто ему что-то от тебя нужно!

— Угадай, что, — она дернулась, пытаясь вырваться, но в итоге лишь безуспешно поерзала бедрами по крепко прижатым к ней бедрам Аверина.

Результат не замедлил сказаться, Оля вмиг почувствовала снизу ощутимый и твердый рычаг давления. Костя на секунду прикрыл глаза, а когда открыл, его потяжелевший взгляд опустился вниз, а затем вернулся обратно, к ее лицу.

— Так не смотрят на женщин, которых хотят, милая, ты ошибаешься.

— Говорю же, тебя это совершенно не касается...

— Он тебе нравится? — спокойная интонация ничуть не обманывала в своей искусственности.

— Ты по какому праву устроил этот допрос? — возмутилась Оля и осеклась, потому что Костя цепко схватил ее за подбородок и приблизил к самому лицу.

— И чем он лучше меня?

Эта неожиданная близость подкосила все ее убеждения. Смириться с расставанием, понимая, что когда-нибудь встреча, возможно, произойдет — это одно. Оля скучала, морально подготавливая себя к возможной встрече, и придумывала сотни различных ее вариантов.

Но совсем другое — вдруг оказаться втиснутой в мужчину, которого вспоминала сотни раз в день, который снился почти каждую ночь. Который измучил своим отсутствием, заставляя то радоваться этим снам, то злиться, когда их не было.

— Так чем же, милая? — шепот похожий на шелест ветра согрел дыханием кожу шеи у основания, и Оля очнулась.

— Он не регламентирует свою жизнь. Он не нуждается в прописывании каждого чиха, и он умеет любить, — Ольга перечисляла с уверенностью, вспоминая лицо Ямпольского, когда тот смотрел на свою Агату. И его руку на ее руке, обнимавшую живот.

— Я предлагал тебе компромисс, но ты не захотела…

— Костя! — она уже почти освободилась от действия его гипнотического взгляда. — Зайди в Википедию и почитай значение слова «компромисс». Компромисс — это не значит, что по-твоему.

— Милая, если это просто чтобы досадить мне, то не стоит, — теперь он прерывисто дышал, и ей оставалось только гадать, это следствие излишнего волнения или чрезмерного возбуждения. — Ямпольский опасен и непредсказуем, не стоит с ним связываться.

— Ты его боишься? — изумленно вскинула голову Оля.

— Нет конечно, — свысока ответил Аверин, — не недооценивать его глупо. Я не хочу, чтобы ты оставалась с ним рядом.

— Скажите пожалуйста! — она чуть не поперхнулась. — Какой ты заботливый.

А у самой болезненно заныло в груди. «Он сейчас уйдет. Снова пропадет на неизвестно какое время, и я его больше не увижу…» И тогда ее осенило.

— Я знала, что ты сдрейфишь, — выпрямилась, спокойно глядя в такое близкое и одновременно такое далекое лицо. — И так и сказала Арсену, что ты откажешься. Он слегка приукрасил, на самом деле я его отговаривала от сотрудничества с тобой.

— Да? — Аверин хоть и пытался скрыть, но явно был уязвлен. — И что послужило аргументом?

— Сказала, что у тебя очень своеобразная методика. Очень твоя.

— Что ж, милая, я тебя разочарую. Я согласился. Только у меня есть условие, я озвучу ему завтра, когда он будет вводить меня в курс дела.