Мой босс из ада (СИ) - "Anyuta"

— У этой, как выразились, цацы, на самом деле отвратительные духи. И туфли ужасные. И вкуса нет. Но я ее люблю.

После этих слов мне почему-то захотелось разрыдаться. И дышать сразу стало нечем — будто рыбке, выброшенной на берег.

— Что поделать, она моя сестра.

Сестра! Я вспомнила черные глаза девицы, волосы цвета августовской ночи, идеальные черты лица… И как я раньше не замечала? Сходство было очевидным! Да если бы натянуть на ту дылду скучный офисный костюм и смыть вызывающий макияж, то от братца было бы не отличить.

Очередной глоток воды застрял поперек горла. Я закашлялась, разбрызгивая во все стороны капли.

И тут же передо мной возник белоснежный платок.

— Это на случай если вы планируете плакать, — пояснил мой босс.

Кажется, за два месяца работы здесь у меня соберется целая коллекция отличного текстиля. Если, конечно, меня еще не уволили по какой-нибудь обидной статье.

— Я должен поблагодарить вас за откровенность. Простите, я правда не думал, что работа со мной так трудна… Обещаю, что найду решение. Завтра. Сегодня я устал.

Он и правда выглядел растерянным и уставшим. И даже начавшая подсыхать рубашка смотрелась как белый флаг. И мне вдруг показалось, что я, возможно, и не хочу, чтобы он что-то там решал. А хочу прийти завтра на работу и услышать обычное: неужели нельзя делать это быстрее!

— Хорошо, — тихо сказала я, — я… пойду, да?

— Идите. Я еще с полминуты постояла в дверях.

— До свидания!

13

Ровно в 18:30 дверь в приемную отворилась, и на пороге показалась девушка, у которой разве что на лбу не было этикетки «Секретарь идеальный. Модель усовершенствованная». Я просканировала ее взглядом и осталась очень недовольна.

Одета она была в темно-серый строгий костюм. Юбка аккуратно прикрывает колени. Выглядывающая изпод пиджака белоснежная блузка идеально отглажена. Каблук на простых закрытых туфлях не превышает три сантиметра. Волосы забраны в строгий пучок. Макияж или отсутствует в принципе или сделан так виртуозно, что даже я его не заметила. На носу ловко сидят очки в строгой тонкой оправе.

Я незаметно потянула воздух носом в надежде, что эта женщина-робот все-таки имеет склонность к злоупотреблению духами. Но нет. Ничего подобного.

— Я к Глебу Юрьевичу, — строго произнесла кандидатка, окидывая приемную строгим взглядом поверх очков.

От него сразу захотелось вытянуться по струнке. И, кажется, не только мне. Было ощущение, что даже папки с документами зябко поежились и предприняли попытку выстроиться в соответствии с четким ранжированием. Но я так просто не сдамся!

— Глеб Юрьевич ждет вас уже… полминуты, — заявила я, покосившись на часы.

Ну почему минутная стрелка не соизволила прыгнуть чуть раньше? Вдруг опоздание ровно на минуту вывело бы эту роботоженщину из строя. Но нет, этот зловредный механизм скачет как ненормальный, только когда я несусь на рабочее место во весь опор.

Идеальная помощница наградила меня одобрительным взглядом. Видимо, такой подход к делу ей импонировал.

— По моим расчетам, лифт в столь фешенебельном бизнес-центре должен подниматься как минимум в полтора раза быстрее, — не изменившимся голосом отрапортовала она.

— В экстренных ситуациях наши сотрудники вынуждены пользоваться лестницей, — в тон ей ответила я. — Но даже это не является уважительной причиной для опоздания.

Выдавая эту тираду, я уже пробиралась к двери кабинета босса. Пусть видит, что у нас не принято вести праздные беседы на работе. Но, кажется, добилась эффекта, противоположного тому, который ожидала. Безупречная кандидатка кивнула, выражая полное согласие с такой политикой. Более того, ее глаза загорелись азартом. Кажется, именно такое место снилось ей в ее строгих упорядоченных снах.

— Глеб Юрьевич, к вам посетитель, — сказала я, приотворив дверь.

— Пускай заходит, — отозвался шеф, и я посторонилась, пропуская к нему эту леди совершенство.

Когда дверь за ними закрылась, у меня под ложечкой противно засосало. И дураку понятно, что эти двое созданы друг для друга. Возможно, они даже не будут терять время и прямо сразу приступят к работе, слившись в едином трудовом экстазе.

Собственно, мне в офисе делать было больше нечего. Но уходить совершенно не хотелось. Я открыла папку и стала перебирать документы, придирчиво проверяя, не закрался ли какой беспорядок.

Но сосредоточиться на бумагах не получалось. Тревожная мысль о готовящемся слиянии двух трудоголиков не давала покоя. Тогда я осторожно, на цыпочках, подошла к двери, и, приложив ухо к замочной скважине, стала подслушивать. Впрочем, это занятие оказалось совершенно бесполезным. Все, что мне удавалось разобрать, это гул голосов.

— Бу-бу-бу-бу? — о чем-то спросил кандидатку шеф.

— Бла-бла-бла, — уверенно и серьезно ответила она.

Да слова были и не нужны. По одной только интонации было понятно, что эта серая очкастая мымра чувствует себя здесь как рыба в воде. Эх, кажется, все пропало!

Я обвела взглядом приемную. Милое, светлое помещение, как же мне будет тебя не хватать! И как я могла считать это уютное местечко адом? Да здесь же в каждой мелочи чувствуется моя заботливая рука! Ну как передать чужому человеку все эти папочки, образующих на полках идеальную геометрическую линию? Эту клавиатуру, ежедневно протираемую спиртовыми салфетками? Блещущие идеальной белизной кофейные чашечки?

А вот как! Я сейчас же приведу все дела из идеального состояния в совершенное! Да я сделаю все так, что даже эта Секретарь-Без-Изъяна начнет страдать от комплекса неполноценности.

С энтузиазмом я взялась за работу. Перебрала документы, прощаясь с каждой бумажечкой. Полила цветы, выстроив их на подоконнике такой ровной шеренгой, которой позавидовал бы даже королевский гвардейский полк. Натерла до блеска мою верную помощницу кофемашину.

И в тот момент, когда она принялась сиять как огромный бриллиант, получивший огранку, дверь в кабинет босса, наконец, отворилась. Два совершенных человека вышли, явно очень довольные друг другом.

— Я оставлю вам папку с рекомендациями, — железным голосом произнесла мымра. — Вы не успели ознакомиться с ней досконально.

— Благодарю, — тепло отозвался мой шеф.

Ну вот, чего и следовало ожидать. Эти двое сердечно попрощались, и моя конкурентка деловито, но совершенно бесшумно, ни разу не скрипнув невзрачными строгими туфлями, вышла в коридор.

Я во все глаза смотрела на шефа. Сейчас он сообщит мне о том, что моя мечта сбылась, и я могу быть свободна с этого самого момента?

Однако Глеб Юрьевич широко развел руки и удрученно произнес:

— Совершенно не то.

— Что? — не поняла я.

— Абсолютно неподходящая кандидатура, — пояснил он. — Если возьму ее на работу, скоро сам буду рыдать в уголке и просить платок.

В этот момент приемная словно наполнилась ликованием. Все вокруг как будто радовалось тому, что не попадет в стальные руки этой безупречной мымры. Казалось, еще чуть-чуть, и папки пойдут плясать с чашками, а кофемашина запоет веселые частушки.

— Вот-вот, мне тоже сразу показалось, что что-то здесь не так.

Глеб Юрьевич окинул меня грустным взглядом.

— Вот только вам придется еще поработать здесь некоторое время, — с сожалением произнес он.

— Да ничего страшного! — поспешила заверить его я. — Вы можете полагаться на меня столько, сколько потребуется.

— Ну, мне бы не хотелось злоупотреблять этим, — протянул он. — Так что, надеюсь, это ненадолго. На завтра у нас назначено сразу три собеседования. Думаю, мы кого-нибудь обязательно подберем.

Сохранить безмятежное выражение лица на этот раз было очень трудно.

14

За эти сутки я, кажется, стала понимать Глеба Юрьевича лучше, чем кто-либо. Последние часов двенадцать все мои мысли были только о работе. Передо мной стояла почти невыполнимая задача, и ее надо было решить во что бы то ни стало.