Ангел для Авика (СИ) - Диана Рымарь

Диана Рымарь

Ангел для Авика

Непрошеный Купидон иногда хуже татарина!

Диана Рымарь

Глава 1. Чужая годовщина

«Я люблю тебя!» — хотелось прорычать Авику каждый раз, когда смотрел на жену лучшего друга.

Вот и сегодня, как только зашел в дом, увидел Аню, сразу во рту началось активное слюноотделение, а сердце забилось с утроенной силой.

Жаль, Ани не было в его далекие восемнадцать, тогда он стопроцентно откосил бы от армии с ее помощью: влегкую записали бы сердечником. А так оттрубил свое. Потом отслужил некоторое время в органах и теперь, в свои тридцать, трудился в службе безопасности.

— Привет, Авик, — сказала Аня с улыбкой, поправила свои пушистые светлые кудри и подставила щеку для поцелуя.

Он весь подобрался, аж задышал чаще в предвкушении самого приятного за весь вечер мига. Чуть приобнял дорогую Анечку, нарочито медленно прикоснулся губами к ее нежной, бархатной щеке.

И мир замер.

На короткую секунду, пока длился поцелуй, все остальное отошло на задний план, а потом и вовсе исчезло, растворилось, словно и не было. Губы привычно обожгло от прикосновения к коже любимой. В ноздри проник аромат ее апельсиновых духов, в голове зазвенел ее голосок.

— Проходи, пожалуйста, гости уже собрались, — проговорила Аня, отстраняясь.

Слишком быстро отстранилась — до обидного быстро. Он еще не насладился, и близко свою норму не добрал.

Когда Аня сделала шаг назад, Авик почувствовал себя так, будто его обокрали, а точнее конкретно так недодали ее внимания. Ведь понятно, что сейчас милая девушка отойдет от него, займется другими гостями. Его время с ней вышло.

Он насупил кустистые черные брови, стремясь скрыть досаду.

— Где твой муж? — спросил, пригладив коротко стриженную черную шевелюру.

Ее муж и по совместительству его лучший друг Тигран Мурадян появился в прихожей совершенно неожиданно.

— Привет, что стоишь на пороге? — спросил Тигран с широкой улыбкой, приобнял Аню и указал в сторону гостиной: — Проходи, проходи…

Авик прошел в дом и уже там вручил другу увесистую коробку в синей оберточной бумаге.

— Поздравляю с годовщиной!

— Ого, тяжелый! — усмехнулся Тигран. — Что там?

— Узнаешь… — протянул Авик с улыбкой.

— Спасибо, спасибо!

В коробке лежали медные шахматы ручной работы. Весили они более двенадцати килограммов, а красоты были такой, что Авик и сам с удовольствием в них играл бы каждый день.

Безумно дорогие, каждая фигурка практически на вес золота, даром что медная.

Все лучшее — друзьям, которых полюбил как родную семью. Аня — главная любовь его жизни, ее четырехлетняя дочь Лейла, крестным которой Авик стал. И Тигран. Лучший друг, начальник, который не раз и не два спасал ему жизнь. С кем трудился бок о бок уже несколько лет. Кого безмерно уважал.

Авик очень старался разлюбить Аню.

Что только не придумывал за последние пять лет. Месяцами не наведывался в гости, ездил в бесконечные командировки, работал до беспамятства. Изнурял себя в спортзале, соглашался на самые опасные задания. Но ничего не помогало.

Будь на месте Ани кто другой, может у него и получилось бы. Но ангела-то как разлюбишь?

Аня же внешне ангелом и была — стройная белокурая девушка с самыми голубыми на свете глазами. К тому же молода — на целых восемь лет младше. Сколько Авик себя помнил, всегда рисовал в голове именно такой образ идеальной женщины. А когда впервые увидел, аж глазам своим не поверил.

И черт бы с той внешностью. Мало ли на свете красивых девушек. Но Аня и в душе ангел. Нежная, ранимая, трогательная… Такая, как Авик всегда хотел.

Жаль, не видать Авику никогда такой женщины, как Аня.

Все почему? Рожей не вышел.

Тигран, тот да — симпатичный, высокий, широкоплечий. А Авик… Широкоплечий, да, мускулистый, но на этом плюсы заканчиваются. Ростом жалких метр семьдесят пять, зато еще в детстве отрастил знатный нос, гордость семьи Зурабян. Разве такая звезда, как Аня, посмотрит на него, как на мужчину? Да никогда!

И ладно бы Авик только рожей не подошел, ведь есть и другие способы влюбить в себя женщину. Но Аня любила своего Тиграна. Втиснуться в эту семью, разломать ее означало бы одно — сделать девчонку несчастной. А он никогда не хотел для Ани плохого. Поэтому любил Аню молча, издалека.

Если Ангелу хорошо с ее мужем, значит и его все устраивает. Не полезет он рушить семью, хотя самому уже давно хотелось лезть на стенку от желания украсть девчонку.

Когда Авик прошел в гостиную, там уже было полно народа.

Тигран во всеуслышание заявил:

— А теперь подарок для моей любви!

С этими словами исчез из комнаты, а потом появился с огромной коробкой, обернутой золотистой лентой. Поставил перед Аней на стол, указал на нее:

— Открывай, любимая.

Ангел вздрогнула, вопросительно посмотрела на мужа.

— Что тут? — спросила с опаской.

Авик ее опаску понял…

Еще бы не понять! Чуть больше года назад Тигран умудрился подарить жене на один из праздников тест ДНК их дочери, где значилось, что не он отец. Ох и бурное тогда у них началось выяснение отношений. Почти дошло до развода, но пара все-таки помирилась. Авик даже помог этому случиться, хоть и было безумно больно. А все потому, что лишний раз убедился в том, как сильно Ангел любила Тиграна.

— Не бойся, милая, — сразу принялся расшаркиваться перед женой Тигран, видно понял ее опасения. — Тебе точно понравится, я клянусь!

Аня выдохнула с облегчением, открыла крышку, а внутри оказалась белая норковая шубка.

— Пусть греет тебя, как ты греешь мое сердце, милая! — проговорил Тигран.

А потом Авик наблюдал, как друг целует жену. Наблюдал и зеленел от ревности, зависти, досады. И ничего с собой поделать не мог.

Ужин прошел как в тумане. Авик с кем-то здоровался, о чем-то беседовал, что-то ел. А губы до сих пор горели от невинного поцелуя в щеку, сердце ныло, до синяков настучавшись о грудную клетку, мозг твердил: «На кой черт ты себя мучаешь, придурок?»

Вечер шел своим чередом. После обильного ужина Аня, Лейла и несколько других женщин с детьми вышли танцевать.

Авик остался сидеть за столом, глаз не мог оторвать от своего Ангела, любовался ее плавными движениями, грацией.

Может, зря помогал Ане и Тиграну сойтись? Может, не стоило? Взял бы да хоть раз позаботился о себе, о своих чувствах. О, что это за счастье было бы — справить