Анастасия Эльберг - Сага о князе Гривальде

Эльберг Анастасия, Томенчук Анна

САГА О КНЯЗЕ ГРИВАЛЬДЕ

Интерлюдия перваяСебастьянКогда я был мал, говорили: где-то лежит кольцо, а в кольце – судьба.Создала его госпожа Хозяйка, главная жрица, волшебница и раба,Но потеряла – и ищет теперь, и с кольцом сильна, а без него слаба.Попадет тебе в руки кольцо госпожи, Себастьян – ты его береги.Коль достанешь его из ларца и наденешь на палец, то не снимай с руки.А попадет оно в руки Хозяйки – коротки, братец, твои деньки.Снилось мне – закатилось мое кольцо да на двор чужой.Задумался, не доглядел, был увлечен я своей игрой.И вот открываю калитку, вхожу – и вижу перед собойПрекрасную фею: глаза – бриллианты, лицо – что твоя луна.Кожа как снег, станом тонка, как нимфа, волосы цвета льна.Вертит в руках кольцо и читает крючочки – тайные письмена.«Кто бы тебя ни привел сюда, мальчик, черт или все же бог,Я отпущу тебя, ты пойдешь с миром – на запад ли, на восток.Но расскажу тебе правду – а ты извлечешь урок, подведешь итог».Молчу, проглотил язык – а что же мне говорить, что я могу сказать?Мне остается глаза опустить, внимательно слушать, смиренно ждать.И говорит мне Хозяйка: «Линия жизни – виток на ладони Творца-отца.Не трактовать тебе книг, не воевать, не побеждать, не покорять сердца.Но подойдешь к перекрестку – и явится морок. Две женщины. Два лица.Одна кареглаза, дика, кудри чернее ночи: прекраснее Дьявола во плоти.Коли пойдешь за ней, знай: путь превратится в вечность, долго тебе идти.Но сгинет твой морок, оглянешься ты и увидишь: уж не найти пути.Не отзовется в ней твоя боль даже эхом – как ни кричи, не моли, не плачь.Лед в ее сердце, холод – и не излечит, и не пробудит ее самый умелый врач.Была она нимфой, музой и улыбалась, но это прошлое – в нежности спит палач.Вторая златоволоса, голубоглазый ангел – свет тебе не испить хоть за целый век.За какие грехи отпустили ее на землю, лишили крыльев, кто же ее низверг?И была она белоснежным ангелом. Сегодня, мой эльф, эта девочка – человек.Ее имя в сердце твоем отзовется прекрасной музыкой наяву, сладкий миг во сне.Ты умрешь за нее, если нужно, спустишься следом в Ад, продашь свою душу тьме.Но придет впереди тебя тьма – и останешься ты в одиночестве, горестной тишине.Что выбираешь, мой эльф? Кольцо у меня, выбор сделан, я знаю, что это так.Скоро, уже совсем скоро ты оставляешь дом, близок судьбы роковой зигзаг.Может, я дам тебе знак. И подскажу, какой сделать шаг. Я ведь тебе не враг».О, эта адская громкая тишина. Плавится воздух, лава, почти огонь!Я – тетива, я – струна, разорвусь, прикоснись кто-то, только тронь!Я раскрываю пальцы… кольцо возвращается мне в ладонь.

Пролог

Савойское герцогство

Начало пятнадцатого века

Не знаю, зачем пишу тебе это письмо, отец, ведь ты при любом раскладе не сможешь прочесть его. Но что-то заставило меня сесть за стол и взять перо. Великая Тьма забрала твою душу, и, вероятно, сейчас ты незримо стоишь за моей спиной и читаешь эти строки. Если так, то, видишь, я живу в своем доме, я богат, у меня есть мой клан. И я хотел бы сказать, что счастлив и любим… у меня есть все. У меня есть вечность ! Вечность, которую я обречен провести в одиночестве. И – о злая ирония судьбы – я должен упрекать за это не Великую Тьму, а своего создателя, существо, которое когда-то заключало в себе весь мир…

Да, я написал «мой клан», и рука моя не дрогнула. Они признали власть изгнанника – ведь так ты когда-то меня называл? Не посмели не признать! А тот, кто этого не сделал, жестоко поплатился за свое решение. Я свободен, волен идти туда, куда мне захочется… Но какой ужасной ценой куплена моя свобода, отец! За что ты так обошелся со мной? За то, что я не преклонил голову перед тобой тогда, когда любой вампир из твоего клана безропотно встал бы на колени? Ты знал, что в двух мирах не найдется ни смертного, ни бессмертного существа, перед которым я опущу глаза. Неужели мой проступок должен был повлечь за собой такое серьезное наказание? Неужели ты проклял свое единственное дитя только потому, что я посмел не согласиться с тобой? Если бы твоя смерть избавила меня от моих страданий, отец. Если бы моя смерть пришла ко мне! Но она задерживается в пути.

Иногда мне кажется, что у меня нет сердца, вместо него кто-то вложил в мою грудь осколок льда – и могильный холод наполняет мою душу при мысли о том, какую тяжелую ношу я, бессмертный, должен нести. Каждый день я вспоминаю о ней – и темный душный туман ужаса застилает коридоры моего дома. Он проникает в замочные скважины, в приоткрытые двери. Он обволакивает меня, хватает за горло и не дает дышать. Я не чета всему этому зверью, что пресмыкалось перед тобой! У меня есть чувства! Почему ты лишил меня единственной вещи, без которой существование смертных и бессмертных не имеет никакого смысла?! Но… пустое. Даже если бы ты был здесь, я бы не предпринял ни одной попытки разжалобить тебя. У меня есть время – все время в двух мирах – и я расскажу эту историю от начала и до конца.

Часть первая

Германия

Конец двенадцатого века

– Ну и ну, Изабель! А где же люди?

Светловолосый мальчик лет семи в очередной раз оглядел пустынную улицу и похлопал большими голубыми глазами.

– Может, это город-призрак ? – сделал очередное предположение он.

– Ох, Клаус, прекрати уже эти свои шутки, – ответила шедшая рядом с ним девушка и покрепче взяла его за руку. – Посмотри-ка. Там что-то горит! Уж не пожар ли?

Мальчик и девушка миновали несколько кварталов и вышли к центральной площади крошечного городка. Зарево, принятое ими за пожар, при более близком рассмотрении оказалось пламенем нескольких десятков факелов. Люди, державшие их, толпились вдоль дороги, но не загораживали проход – так, будто кого-то ждали. Изабель и Клаус протиснулись вглубь толпы, и уже через минуту она вытеснила их к выложенной булыжником мостовой.

– Что случилось? – тихо спросила Изабель у стоявшей рядом с ними женщины в скромном светло-сером платье, поверх которого был надет белоснежный передник.

– Беда, беда… – покачала головой женщина.