Сьюзен Барри - Возвращение к прошлому

Сьюзен Барри

Возвращение к прошлому

Глава 1

Шарлотта замерла, пытаясь уловить хотя бы один звук, но тишина, царящая в старом доме, была самой поразительной в ее жизни. Дом производил тягостное впечатление, словно пустующий столетиями замок, с напряжением ждущий чего-то, способного пробудить его от вечного сна. Сквозь мрачную пустоту дома понемногу просачивался, гулко отдаваясь в безмолвии, торжественный рокот волн, лениво омывающих пляж, начинающийся всего в нескольких метрах от утеса, на котором когда-то, очень давно, построили «Тремарт». Этот шум казался непременным фоном, без которого была бы неполной музыкальная пьеса, где дом исполнял некое подобие погребальной песни, звучание которой менялось лишь с переменой погоды.

Шарлотта взглянула на портрет знаменитой тетушки Джейн, висящий над камином в конце зала. Наверняка эту картину писали в те годы, когда прославленная красавица, потеряв надежду на удачное замужество, отказалась от всех радостей жизни. Но горькая улыбка говорила о неудачной судьбе Джейн Вудфорд больше, чем ужас и недоумение ее современников. Несомненно, эта женщина была создана для любви, и ее чудесная атласная кожа, чувственный рот и прекрасные карие глаза, обрамленные шелковистыми густыми и длинными ресницами, передались по наследству ее очаровательной внучатой племяннице.

Шарлотта подошла ближе, продолжая внимательно рассматривать портрет. Она помнила свою родственницу очень смутно, но теперь, приложив совсем немного усилий, мысленно вернулась в прошлое. Тетушка Джейн, уходя, оставляла легкий аромат лавандовой воды; всегда снисходительная, она прощала все шалости пятилетней девочке, вечно кружившейся вокруг нее, но, несмотря на это, казалась далекой и неприступной. Она постоянно дарила Шарлотте всякие сласти и почему-то при этом иногда покачивала головой. Иногда она хмурилась, начинала очень громко говорить и внезапно выбегала из комнаты, с жутким грохотом захлопывая дверь. Тетя жила в таком мире, где паркет покрывали пушистые ковры, а бархатные шторы, висящие на окнах, приглушали, словно спрятав в себе, окружающие звуки. Больше всего она ненавидела шум отъезжающих машин и гвалт, доносившийся с пляжа во время купального сезона. Вообще Джейн Вудфорд недолюбливала то, что нарушало ее одиночество.

Она всегда яростно возражала против шумных вечеринок или отдыха на природе, поэтому, выходя из дома, очень злилась, если замечала, что кто-то загорает на пляже. Слава Богу, в округе почти все считали пляж возле «Тремарта» неприкосновенным. Иногда около воды бродили коллекционеры, собирающие всякую ерунду, выброшенную на берег, или случайные туристы, остановившиеся в домах по соседству. К этим людям она относилась спокойно, они ведь не шумели, а следовательно, не могли побеспокоить ее.

Теперь «Тремарт» принадлежал ее прекрасной племяннице, Шарлотте Вудфорд. А сама наследница в эту минуту любовалась портретом своей удивительной тетушки, украшенным золотой каймой с натуральным жемчугом.

«Бедная тетушка Джейн», – вздохнула Шарлотта. Прежняя хозяйка годами одна жила в своем неприступном имении, больше напоминающем огромную гостиницу, но сейчас, после ее смерти, дом перешел к новой владелице, которая с нескрываемым восторгом вслушивалась в его тишину.

Девушка нетерпеливо обошла свое новое жилище, начав с огромной кухни, где громадный сервант на редкость нелепо смотрелся среди остальной мебели, выполненной в японском стиле. Интерьер казался настолько громоздким и даже претенциозным, что Шарлотта задалась нешуточным вопросом – что же ей со всем этим делать? Здесь так много комнат, все они прекрасно обставлены старинной мебелью, и практически из каждой открывается чудесный вид на море. «Тремарт» мог бы стать великолепным пансионатом или гостиницей, но Шарлотта никогда не занималась ничем подобным, к тому же она догадывалась, что тетушка Джейн не одобрила бы такое в своем доме, мало того, она бы категорически возражала!

Шарлотта заметила телефон и решила позвонить в Лондон своей лучшей подруге Ханне Кутс, чтобы предложить той собрать чемодан и купить билет на ближайший поезд до Корнуолла.

– Это как раз один из тех домов, от которых ты без ума, – восторгалась Шарлотта. – Но он такой большой, что я даже боюсь ночевать в одиночестве. Ханна, здесь в каждой комнате столько моря! Ты понимаешь, что я имею в виду? Солнечные зайчики, отраженные от морских волн, прыгают по потолку, а чудесный запах легкого бриза витает в воздухе. А еще здесь настоящая коллекция старинной посуды и другого антиквариата. Но только я очень боюсь, что часть деревянной мебели источена жучком.

– Какая жалость… То есть как это прекрасно! – С энтузиазмом воскликнула Ханна на другом конце провода.

– Ты имеешь в виду древоточцев? – удивилась Шарлотта.

– Да нет же, море… и дом, конечно, тоже. У меня сейчас куча всевозможных дел, но они вполне могут подождать. А какие у тебя планы? Мне интересно, что ты сделаешь с домом. Останешься там?

– Поживу здесь какое-то время, но пока ты не приехала, лучше переночую в местной гостинице.

– Ты меня даже заинтриговала! Я уже представляю, как ты наслаждаешься отменным ужином в уютном маленьком ресторанчике среди мужественных красавцев контрабандистов.

– Вряд ли в этих прибрежных местах остались контрабандисты, но кто знает, вдруг мне повезет? – рассмеялась Шарлотта. – Впрочем, хозяин «Трех моряков», гостиницы, в которой я собираюсь ужинать, не похож на любителя романтических ужинов при свечах. Кстати, это место знаменито своими лобстерами, и я не упущу случай их попробовать. Ханна, а ты успеешь на утренний поезд?

– Свою работу мне тоже захватить?

– Конечно! У тебя будет отдельная комната, и никто тебя не побеспокоит, пока сама этого не захочешь. Решайся!

– Я обязательно приеду, – пообещала Ханна.

– Отлично! Я встречу тебя на станции Труро, – с облегчением воскликнула обрадованная Шарлотта. – Пожалуй, нам пора прощаться, а то здесь становится страшновато. Портрет моей тетушки так мрачно смотрится над камином! Ее лицо совсем как живое. Отправлюсь-ка я в «Три моряка».

– Я думала, в этом доме часто бывают гости, – весело заметила Ханна.

– Конечно нет! – горячо возразила Шарлотта. Потом она решила, что призрак ее тетушки вполне мог посещать свой дом, и изменила мнение.

Подруги рассмеялись, но Шарлотте тем не менее стало не по себе. Как только Ханна попрощалась и телефон умолк, дом вновь погрузился в мрачную тишину, а Шарлотта стала торопливо собираться в гостиницу. Холл, стены которого украшали потемневшие картины, с его огромным каменным камином и высоченными окнами, напоминающими военные бойницы, безропотно сдавался под напором наступающих сумерек и наполнялся угрюмыми страшными тенями. Девушке казалось, что они преследуют ее, и она облегченно вздохнула, когда выскочила из дома, попав в ласковые объятия теплого вечера. Изумрудная лужайка спускалась прямо к пологому берегу моря, а яркий цветочный бордюр словно ограждал этот очаг тишины и покоя, отделяя «Тремарт» от шумного мелочного мира.