Бертрис Смолл - Чертовка
Гай кивнул:
— Хью прав насчет мер предосторожности, сестренка.
Подумай немного, и сама поймешь. Нам надо строить планы, как если бы война уже началась.
— Возможно, вы правы, — медленно проговорила Вивиана Бретонская. — Граф поступил опрометчиво, не явившись к нам лично. Это значит, что его мало интересуем мы сами; единственное, чего он хочет, — наши земли. Могу представить себе, кого он предложит мне в мужья. Здоровых чурбанов, честных рыцарей, преданных ему одному и никому больше. Да, нам надо позаботиться о защите.
— Боюсь, он не станет дожидаться Михайлова дня, — сказал Хью.
— Откуда тебе знать?! — снова не сдержалась Вивиана.
— Он будет обижен. Ты отказала ему, Виви. Ты предложила ему попробовать взять силой то, что он собирался взять хитростью. Граф Ален — сильный, опытный воин.
Теперь он просто обязан попытаться завоевать Ла-Ситадель, чтобы избежать унижения перед своими вассалами.
— К тебе вернулась память! — воскликнула Вивиана Бретонская.
Изабелла покачала головой, гадая, что же ее муж ответит на это. Сознается ли он?
— Виви, хотя я не помню свою прежнюю жизнь в подробностях, но мы с тобой оба знаем, что я был солдатом. И сейчас я говорю с тобой, как солдат. Я интуитивно чувствую опасность. Вот и все. Я все еще с тобой. Разве тебе этого не достаточно? Почему для тебя так важно, чтобы я ничего не помнил о своей жизни до встречи с тобой? — Взгляд Хью был прямым и откровенным. Он взял руки Вивианы в свои ладони. — Дорогая?
— Я не хочу, чтобы ты меня бросил, — тихо проговорила она.
— Не будь глупышкой, — сказал Хью. — Сама подумай, где бы я еще нашел такую легкую жизнь и такую прекрасную возлюбленную, как не здесь, в Ла-Ситадель? Ты ведь сама сказала: если никто за мной не приехал, значит, я не представляю никакой важности. Значит, я не смог бы жить в другом месте так роскошно, как живу здесь, с тобой. «
Изабелла была удивлена словами Хью Фоконье. Прежде она и не подозревала, что ее муж так искусен в обмане.
Такого Хью она еще не видела. Не притворялся ли он когда-нибудь в своих чувствах к ней самой? Об этом стоило поразмыслить.
— Я думаю, — сказал Гай, — что мы поручим заботы о защите Ла-Ситадель именно Хью.
Вивиана согласилась.
На следующее утро Хью Фоконье провожал графского посланника.
— Как вы сюда добрались? — спросил он гонца.
— По прибрежному тракту, — ответил тот.
— На обратном пути поезжайте через топи, — посоветовал Хью. — Это займет немного больше времени, но надвигается шторм, и прибрежный тракт станет непроезжим.
— Благодарю вас, — ответил гонец.
Глядя с замковых укреплений, Хью заметил, что графский посланец свернул на прибрежную дорогу. Хью улыбнулся. Он сказал гонцу чистую правду, но после такого дурного приема Вивианы Бретонской тот, естественно, решил, что Хью хочет подшутить над ним, а возможно, и убить. Хью поглядел на море. Тучи уже сгустились и быстро двигались по направлению к берегу. Незадачливому гонцу придется искать укрытие на несколько дней. И у него уйдет гораздо больше времени на путешествие, чем если бы он послушался совета. Это было хорошо: обитателям Ла-Ситадель время было очень дорого.
Хью спустился к соколиным клеткам и нашел там Изабеллу. Это была для них первая возможность поговорить наедине после первой встречи несколько дней назад.
— Ты что, совсем не можешь управлять этой женщиной? — гневно набросилась на него Изабелла. — Она собирается начать войну с графом Бретани. Как нам тогда бежать отсюда? Нас всех убьют.
— Ты беременна, — спокойно, утвердительным тоном произнес Хью. Он вспомнил, что во время прошлой беременности Изабелла была весьма раздражительна.
— Конечно, беременна! — фыркнула она.
— Ты не ответила тогда на мой вопрос, — сказал Хью.
— Какой вопрос? — спросила она, хотя и знала, что он имеет в виду.
— Ты любишь его? — повторил Хью.
— Конечно, не люблю, хотя он считает, что люблю. Я сказала ему так, чтобы он не выгнал меня из замка.
Если бы они выгнали меня, как бы я смогла тебе помочь? Как ты вообще можешь задавать мне такие дурацкие вопросы, Хью Фоконье? — возмутилась Изабелла. — Я всегда любила тебя одного.
— Ты уверена? — мрачно спросил он.
— У нас с тобой есть дети, — ответила Белли. — А ты разве не любишь Вивиану Бретонскую? Хоть чуть-чуть? Я заметила, как ты бережно с ней обращаешься, даже сейчас, когда к тебе вернулась память.
Хью вздохнул.
— Да, — согласился он. — Она так беспомощна, несмотря на всю свою жестокость. Странно, но Виви до сих пор еще ребенок. Она цепляется за образ жизни, от которого давно следует отказаться, и тем самым обрекает и себя, и Гая на большие беды, хотя сама в этом никогда не сознается.
— Мы с тобой никогда этого не забудем, ни ты, ни я, — сказала Изабелла. — Но мы должны простить друг друга, Хью.
— Первым делом, — заметил Хью, — мы должны бежать из Ла-Ситадель и вернуться в Лэнгстон. И это будет непросто. Белли.
— Возможно, тебе стоит бежать одному и оставить меня здесь, — предложила Изабелла. — А потом ты сможешь вернуться за мной: ведь я твоя законная жена, и ребенок, которого я ношу, — наш ребенок, что бы там ни воображали себе Вивиана и Гай. Тебе с лэнгстонскими людьми будет гораздо проще бежать сейчас, прежде чем начнется осада, чем позже и с беременной женщиной.
— Нет, — возразил Хью, — я не оставлю тебя здесь. Ни в коем случае. Обещаю тебе, я что-нибудь придумаю.
— Я должна сказать им, что забеременела, — сказала Изабелла. — Гай уже догадывается, и я не осмелюсь солгать ему.
— И не надо, — отозвался Хью. — Твое положение нам на руку. Не забывай, желаниям беременной женщины всегда идут навстречу. Они ведь безумно хотят получить этого ребенка, Белли.
Изабелла протянула руку и слегка погладила его по щеке.
— Если не считать голоса, ты снова стал самим собой, Хью. Я счастлива, что вновь обрела своего мужа.
Мне не нравился грубый, жестокий любовник Вивианы Бретонской. Интересно, почему ты стал таким, потеряв память? Однако помни, что ты должен продолжать играть роль. — И, поцеловав мужа в щеку, Изабелла поспешно удалилась.
— Я это знал! — радостно воскликнул вечером Гай, когда Белли сообщила ему и его сестре о своей беременности.
Вивиана промолчала. Она хотела получить этого ребенка ради продолжения рода, но сам по себе будущий младенец ее не особенно интересовал. Сейчас ее главной заботой стало то, что их спокойствию угрожает граф Ален.
Она могла справиться с графом при помощи волшебства, но понимала, что магия, способная одолеть все войско графа, теперь уже больше не доступна ни ей, ни Гаю. По неизвестной причине в какой-то момент ее род утратил свое чудесное могущество. Последние несколько поколений они удерживали Ла-Ситадель только с помощью запугивания и обмана. Церковь никогда не была властна над их землями.
