Бетина Крэн - Идеальная любовница
— Вот именно, — хмуро заметил Питер. — Когда новости попадут в газеты, правительству, Гладстона придет конец.
— Какая мерзость! — убежденно воскликнула она. — Сэр Уильям — честный и порядочный чело — век, я в этом уверена. Возможно, к женщинам легкого поведения он относится с излишним предубеждением, но в остальном вполне лоялен. Добрая половина англичан думает так же.
В глубине души Питер был с ней абсолютно согласен, но все еще не знал, на что решиться. Должен ли он помогать человеку, который причинил ему столько зла? А впрочем… может ли он пожаловаться на судьбу? Пожалуй, нет. Определенно нет!
Питер подошел к кровати, нежно поцеловал жену и стал одеваться.
— Куда ты?
— Нужно остановить, — буркнул он. — Надеюсь, еще не слишком поздно.
Габриэлла в мгновение ока оказалась в гардеробной. Не успел Питер опомниться, как она уже застегивала пуговицы на белой блузке» которую обычно одевала, когда шла в приют.
— Что это ты задумала?
— Я иду с тобой, — безапелляционно заявила она, расправляя складки на талии.
— Черта с два! — взорвался Питер. — «Павильон» — это бордель. И тебе там абсолютно нечего делать. Не хватало еще, чтобы жена графа Сэндборна таскалась по злачным местам.
— А я не позволю своему мужу посещать подобные места без меня! — вызывающе парировала она. — А, кроме того, тебе может понадобиться свидетель, если что-то вдруг пойдет не так. Ну, подумай сам, кто еще, кроме жены, согласится поручиться за тебя в столь пикантной ситуации?
— Знаешь, иногда ты говоришь разумные вещи, — рассмеялся Питер.
Десять минут спустя карета несла их к «Павильону».
Большое кирпичное здание «Павильона» располагалось на стыке двух районов. Оно соседствовало с элитарным мужским клубом с одной стороны и третьеразрядным театром — с другой. Это был обычный ничем не примечательный дом. С первого-взгляда его можно было принять за товарный склад или магазин с меблированными комнатами наверху, но так он выглядел только снаружи. Внутреннее же убранство «Павильона» отличалось изысканной роскошью, что делало его самым шикарным борделем Лондона. Лишь избранные клиенты допускались в его гостиные, игровые комнаты и бар на первом этаже, и только очень состоятельным посетителям открывался доступ в личные апартаменты на верхних этажах.
Питер и Габриэлла подъехали к «Павильону» без десяти минут двенадцать. Питер велел жене оставаться в карете, но она тут же выпрыгнула за ним на тротуар и, воинственно поправив шляпку, зашагала к парадному входу.
— Вот упрямица, — проворчал он, обогнал ее и постучал в дверь.
Открывший им дверь детина, похоже, узнал Питера, что, разумеется, нисколько не обрадовало Габриэллу.
— Я хотел бы получить одну из ваших экзотических комнат, для «тайного удовольствия», не тратя времени на долгие объяснения, перешел к деду Питер.
— Мадам это не понравится, — заявил громила, хмуро разглядывая Габриэллу. — Вы привели свою девицу, а наши правила этого не допускают. Мадам мне голову оторвет, если узнает.
После небольшого торга вопрос был улажен.
— Ну, хорошо, — согласился вышибала, чья покладистость легко объяснялась щедрыми чаевыми. — В вашем распоряжении один час. Постарайтесь управиться, добавил он и хихикнул неожиданно тонким голосом.
По черной лестнице они поднялись на второй этаж и остановились в пропитанном ароматами духов коридоре. Вдруг откуда-то сбоку послышались тяжелые чаги. Парень лихорадочно заметался и, отыскав свободную комнату, втолкнул их внутрь. Будуар, в котором оказались Питер и Габриэлла, поражал обилием зеркал. Зеркала были везде: на стенах, потолке, дверях, даже низенький столик имел зеркальную поверхность. В центре комнаты стояла огромная покрытая шелковым покрывалом кровать.
Габриэлла огляделась и изумленно спросила:
— Здесь везде так? — она потрогала узорчатую решетку, прикрывающую камин, обожглась и отдернула руку. — Немного похоже на гарем, и зеркала кругом… Они, наверное, стоят уйму денег.
— Да, уж немало, — согласился Питер. — Но расходы стоят того. Подобный интерьер сразу создает должное настроение. В этом-то и состоит прелесть подобных заведений. На втором этаже каждая комната отдела в своем стиле. Эта, например, арабская, а есть комната, копирующая зеркальный зал в Версале, еще одна имитирует монашескую келью. Она, кстати, довольно необычно устроена. Тут имеются даже апартаменты, подобные королевским в Осборн-хаусе.
— Вот как? — глаза Габриэллы сузились. — Интересно, откуда ты так хорошо об этом знаешь?
— Э-э, — заморгал Питер. — Мне рассказывал один знакомый, — нашелся он и, пряча глаза, вернулся к дверям.
— А хорошо было бы как-нибудь на самом деле придти сюда и… — мечтательно начала Габриэлла.
— Тише, — прошептал он. — Мне кажется, я слышал знакомый голос. Похоже Гладстон уже здесь. Нам придется проверить все двери, чтобы выяснить, какая комната готова к приему «гостей».
Они бесшумно крались по коридору. Судя по шокирующим звукам, которые можно было услышать, даже не напрягая слуха, на этаже не было ни одной свободной комнаты. Питер начал терять надежду, но, наконец, одна дверь поддалась. Они быстро скользнули внутрь и оказались в зале, изображающем египетскую баржу удовольствий. У стен стояли причудливой формы стулья и пышные опахала из страусиных перьев.
— В жизни ничего подобного не видела, — благоговейно прошептала Габриэлла. — А ты?
Питер предпочел промолчать.
Приглушенные голоса в коридоре заставили их насторожиться. Кто-то открыл ключом дверь соседнего номера, затем все стихло. Питер выждал какое-то время, потом вышел в коридор и заглянул в приоткрытую дверь. Гладстона он увидел сразу. Помимо него, в комнате находились еще четыре женщины, на которых не было ничего, кроме чулок и узеньких трусиков.
— Старик не проснулся? — спросила одна из них.
— Даже не шевелится, — зевая, ответила ее товарка.
Питер на цыпочках вернулся к Габриэлле и прошептал:
— У этих подонков извращенное чувство юмора. Зная, как королева Виктория презирает политику Гладстона, они поместили его в точную копию ее спальни.
Глава 25
Собравшись с духом, Питер вытащил Габриэллу в коридор и втолкнул в дверь соседнего номера. Открывшаяся им картина поражала своим бесстыдством. Услышав, что в комнату кто-то вошел, проститутки, до тех пор мирно сидевшие на софе, бросились к широченной кровати, и принялись осыпать поцелуями и одаривать непристойными ласками неподвижно лежащего Гладстона.
— Немедленно прекратите! — крикнул Питер. — Неужели вы не видите: старик без сознания.
