Джо Гудмэн - В сердце моем навсегда
Она в любое время была рядом с Беном. Кормила его бульоном с ложки, когда он не мог еще справиться сам, читала ему вслух, качая на руках Мередит. Купала его, расчесывала и брила его широкое, морщинистое лицо.
Ночью она без сил падала на кровать в объятия Кон-нора. Он любил это время суток. Любил, когда она рядом, целиком принадлежит ему одному. Понимая, насколько редки эти мгновения, и полагая, что они так и останутся редкими, Коннор считал эти драгоценные мгновения и наслаждался каждым из них.
После того как Коннор увидел Мэгги у постели Бена, видел, как она лечит его своим умением и силой воли, ему стало ясно: его жене не место на ранчо «Дабл Эйч», она должна стать врачом.
— Дансер гордился бы тобой, — однажды сказал он ей, когда она готовилась лечь в постель. Коннор уже лежал на краю кровати, подложив локоть под голову. Взгляд его перебегал с жены на стоящую рядом колыбельку, в которой крепко спала его дочь, выставив крохотную попку. В восемь недель Мередит уже выросла из своей колыбельки. Они с Патриком мастерили для нее кроватку. Она еще стояла в сарае, где они ее прятали, чтобы сделать Мэгги сюрприз. Несчастье с Беном прибавило им работы по хозяйству и оставило меньше свободного времени для того, чтобы закончить кроватку.
Мэгги опустилась на колени перед колыбелькой, застегивая последнюю пуговицу на своей полотняной ночной сорочке. Дотронулась до макушки на пушистой головке Мередит. Волосики дочери были даже темнее, чем у Коннора. Она любовно погладила их, навивая кончики на палец.
— Я даже рада, что Дансера нет, — сказала она. — Ему, наверное, тяжело было бы видеть ожоги Бена. — Она медленно поднялась, потягиваясь и зевая. Рубашка туго натянулась у нее на груди. — Но я по нему скучаю. И мне было страшно, вдруг я что-то не так делаю.
Коннор поймал себя на том, что смотрит на грудь Мэгги. Сквозь тонкий хлопок четко вырисовывались ее полные груди. Тонкая талия и бедра силуэтом выделялись на фоне света от лампы за спиной. Болезнь Бена помешала не только доделать кроватку. Мэгги только оправилась после родов, когда произошло несчастье. И все эти недели получалось так, что то он чувствовал себя чересчур уставшим, то она.
Коннор Холидей не занимался любовью со своей женой с тех пор, как родился их ребенок. И его тело напомнило ему об этом самым естественным и элементарным образом.
Когда Мэгги забралась в постель, он перекатился на живот. Такая поза дала ему возможность не наброситься на нее сразу же.
— Мне кажется, ты почти все делаешь правильно, — охрипшим голосом произнес он.
Она улыбнулась:
— Правда? Мне нравится, что ты так говоришь. — Она потянулась к керосиновой лампе, но рука Коннора удержала ее за кисть.
— Сегодня не надо, — сказал он.
Мэгги обернулась и взглянула на него. Взгляд его глаз просто обжег ее.
— Я еще никогда не занимался с тобой любовью при свете, — произнес он. — На этот раз хочу видеть.
Мэгги хотела было ответить ему, что это неприлично, но дело было в том, что она сама считала это совершенно приличным. Наклонилась к нему поближе и прошептала:
— А что, если тебе не понравится то, что ты увидишь?
— Невозможно, — шепнул он в ответ.
Мэгги села и приподняла подол ночной сорочки. Одним рывком стянула ее с себя, и сорочка спланировала на пол позади нее.
Ему нравилось то, что он видел, очень даже нравилось. Мэгги одарила его смелым, почта вызывающим взглядом, в котором, как заподозрил Коннор, бравады было больше, чем храбрости. Он улыбнулся, ваял ее за руку и слегка сжал. Большим пальцем легонько провел по нежной коже внутри запястья. И ощутил сильное биение пульса.
От ее вздернутого подбородка взгляд его спустился пониже, вдоль шеи, к ямочке внизу и линии ключиц. Плечи Мэгги были отведены назад, линия груди явственно вырисовывалась. Под его взглядом по ее коже разлился розовый румянец. Соски приобрели оттенок темного коралла.
Взгляд Коннора скользнул ниже, по изгибу талии, плоскому животу и пышным бедрам. Он отпустил ее запястье, и его рука заскользила по обнаженному бедру до колена. Ладонь вбирала изгибы ее тела. Мэгги не шевелилась, но он чувствовал, как она дрожит.
— А ты не… — прошептала она. Его голос звучал еще более хрипло:
— Я — что?
— Ты не хочешь снять…
Поскольку она так и не смогла закончить предложение, Коннор пришел ей на помощь. Он приподнял простыню, прикрывавшую его нижнюю половину.
Глаза Мэгги слегка расширились. Он уже был раздет. И возбужден.
— Ты был так во мне уверен?
— Скажем, я надеялся.
Рассмеявшись, Мэгги отбросила одеяло и подвергла его такому же пристальному осмотру, каким он раньше воспламенил ее чувства. Окинула взглядом его широкие плечи, гладкую, выпуклую грудь, плоский живот. А затем изучающе посмотрела на его восставшую плоть.
— Ого! — тихо воскликнула она.
Коннор привлек ее к себе, затем перекатился и прижал Мэгги своим телом. Перенес вес на локти.
— Я приму это за комплимент.
— Правильно.
Затем его губы прильнули к ее губам. Он целовал ее глубоко, с жадностью. Она впустила его язык и сама проникла языком в его рот. Его колено раздвинуло ее ноги. Она приподняла бедра.
— Помоги мне, — приказал он.
Мэгги повиновалась. Ее ладонь сомкнулась вокруг его стержня, и он осторожно вошел в нее. Она уже была влажной. Их взгляды встретились и уже не расставались. Слившись воедино, они не двигались.
Зрачки ее зеленых глаз расширились, потемнели. Его глаза напоминали оникс. Дыхание их смешивались, горячее и сладкое.
Они снова слились в поцелуе, медленном и бесконечном. Языки их двигались в том ритме, в котором должны двигаться тела. Она обняла его бедрами, словно уложила в колыбель, прижимая к себе, сплетаясь с ним, не отпуская от себя. Потом поцелуй прервался. Губы Коннора скользнули по ее подбородку. Она дугой выгнула шею. Он приник ртом к ее горлу, словно пил с кожи. Дыхание у Мэгги перехватило, у нее вырвался сдавленный стон наслаждения.
Коннор начал двигаться. Его бедра поднимались опускались, сильно прижимаясь к ее телу. Руки Мэгги поднялись, ладони опустились на его плечи. Кончики пальцев еле ощутимо скользили по его коже. Она терлась о его тело, груди ее были плотно прижаты к его грудной клетке, соскам было приятно чувствовать жар и шероховатость его тела. Ноготь большого пальца прошелся вдоль его позвоночника, и Коннор содрогнулся, застонал и зарылся лицом в изгиб ее шеи. Мэгги улыбнулась.
Он слегка укусил ее. Улыбка исчезла. Она дотронулась до ямочек у основания его позвоночника. Он с силой вошел в нее. Ее рука прошлась по его спине. Пальцы вцепились в волосы на затылке. Он поднял голову и толкнул ее в нос кончиком своего носа. Поцеловал в щеку, потом в уютное местечко пониже уха, потом пушистые брови.
