Бренда Джойс - Идеальная невеста
Рекс закрыл глаза, подавляя безумное желание шагнуть вперед и обнять ее. Через мгновение он открыл их, ободряюще улыбнулся ей и сказал:
— Я тоже всегда буду восхищаться вами… и всегда буду вашим другом. Пусть это будет соглашением между нами, — весело предложил он.
Бланш судорожно вздохнула.
— Почему вы плачете? — спокойно спросил он. — И почему здесь оказался Пол Картер?
Бланш рывком подняла голову, и ее полные слез глаза взглянули в глаза Рекса.
— Разве до вас не дошли слухи? Или вы только что приехали в город?
— Я приехал вчера. И я слышал о вашей скорой помолвке.
Она мгновенно покраснела, отвела взгляд в сторону и тихо сказала:
— Я имела в виду другие слухи.
Рекс не сводил с нее глаз, пока она не подняла на него взгляд. Он понял Бланш, но притворился, что не понимает.
— Нет, их я не слышал.
Она хмуро улыбнулась и сказала:
— Я сумасшедшая.
Твердая непоколебимая уверенность, звучавшая в этих словах, привела его в ужас.
— Вы не сумасшедшая! Вы самая разумная женщина из всех, которых я знаю. Не попадайтесь на эту уловку. Это Дэшвуд убедил вас?
— Конечно нет, — ответила Бланш, качая головой, и слеза упала из ее глаз.
— Я должен поговорить с вами о нем.
Бланш потерла пальцами виски.
— Я не могу этого. Я не могу говорить о нем с вами, сэр Рекс: это слишком тяжело! — горячо воскликнула она.
От Рекса до ее стола было всего несколько шагов, и Рекс сделал их. Когда он подошел, она не встала с места.
— Бланш, у вас по‑прежнему бывают головные боли? Я не хочу быть грубым, но вы плохо выглядите, и это меня очень беспокоит.
Она покачала головой и сказала:
— Вам надо уйти.
А потом она дрожащей рукой потянулась к чашке с чаем.
Рекс вздрогнул, когда увидел на столе бутылку бренди и рядом ложку.
— Что это такое? — спросил он.
— Бренди мне помогает! — выкрикнула она, потягивая мелкими глотками свой чай. Когда она потом поставила чашку на стол, блюдце громко и беспорядочно задребезжало.
Рекс сдался. Он сжал в руке ее маленькую прохладную ладонь и сказал:
— Бланш, я пришел сюда поговорить о Дэшвуде, но я слишком беспокоюсь о вашем здоровье. Вы должны пообещать мне, что сегодня не подпишете никаких контрактов. Вы показывались врачу?
Она молча смотрела на две соединившиеся в крепком пожатии ладони — свою и его. Рекс увидел, что ее лицо покраснело.
— В чем дело, Бланш?
Она покачала головой, дотронулась рукой до виска и прошептала:
— Отпустите меня.
Он боялся это сделать и потому не сразу решился выполнить ее просьбу, но все же разжал руку.
Бланш вскочила на ноги и зажала ладонями уши. Ее лицо исказилось от ужаса.
— Бланш! — позвал он.
Она закричала и отвернулась от него, перевернув при этом стул. Рекс, грохоча костылем, шагнул к ней, но она упала на колени, закрыла руками глаза и стала всхлипывать.
— Что с вами? — крикнул Рекс, опустился рядом на свое единственное колено и обрубок второй ноги и обхватил Бланш рукой. Увидев лицо Бланш, он сразу понял: она не осознает, что он рядом. Она снова громко закричала и стала вырываться из его объятий. Ее лицо кривилось от страха.
Рекс был настолько потрясен, что отпустил ее.
Она согнулась, по‑прежнему стоя на коленях, и затихла.
Рекс был в ужасе. Он боялся говорить. И прикоснуться к ней он тоже теперь боялся.
Леди Уэверли вбежала в комнату.
— Что вы наделали?! — закричала она, потом опустилась на колени рядом с Бланш, обняла ее и крикнула Рексу: — Убирайтесь вон!
Бланш начала раскачиваться из стороны в сторону и что‑то бормотать так тихо, что Рекс не мог разобрать слова. Он лишь понял, что она снова и снова повторяет одно и то же.
Рекс нашел свой костыль. Сегодня он пришел с обычным костылем, потому что сломал усовершенствованный, поэтому ему пришлось опереться о стол, чтобы встать. Оказавшись на ногах, он какое‑то время стоял очень тихо, а потом спокойным голосом произнес:
— Я сохраню ее тайну.
Бесс Уэверли зло и гневно смотрела на него и плакала.
— Я хотел бы сказать вам несколько слов, леди Уэверли. Я подожду вас за дверью. — Он немного помедлил, потом решился и сказал: — Бланш, если вы можете слышать меня, то знайте: ничего не изменилось. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам.
Бланш продолжала шептать что‑то нараспев, и Рекс понял, что она не услышала его.
Он отвернулся и наконец дал волю своим слезам. А потом он в сильнейшем страхе, хромая, вышел из комнаты.
Глава 19
Бесс стала гладить подругу по спине, стараясь сдерживать бушевавшие в ней самой чувства, чтобы успокоить больную. Она безумно боялась за Бланш. Больная с каждым днем чувствовала себя хуже, и в этом нельзя было сомневаться. Эти жуткие припадки повторялись каждый день, а иногда и чаще. Что, если Бланш медленно уходит в свой воображаемый мир, а уйдя, никогда не вернется назад? Больше всего Бесс боялась, что однажды припадок безумия у Бланш не закончится.
Эта возможность была так ужасна, что молодой даме было невыносимо думать о ней. Но думать было нужно из‑за возможной беременности Бланш. Со времени поездки в Лендс‑Энд прошло два с половиной месяца, и за это время у Бланш не было ни малейшего признака месячных, так что беременность была более чем вероятна. Если Бланш не излечится от того, чем она больна, как она сможет быть матерью своему ребенку? Бесс неутомимо уговаривала подругу выйти замуж как можно скорее: ребенку отец будет намного нужнее, чем самой Бланш — муж.
Бланш наконец выпрямилась и теперь сидела в нормальной позе. Бесс почувствовала себя легче. Больная начала аккуратно вытирать лицо. Она старалась не смотреть на Бесс, и та поняла, что подруга стесняется ее. Самой Бесс тоже было сейчас неловко.
— Позволь, я налью тебе этого чая, — тихо и ласково сказала Бесс и каким‑то образом сумела улыбнуться.
— Приступ прошел, — так же спокойно ответила Бланш.
Бесс поднялась на ноги и осторожно спросила:
— Ты вспомнила что‑то новое?
Бланш наконец взглянула на нее, потом тоже встала на ноги.
— Нет. Я все время оставалась в одном определенном моменте бунта, — ответила она и вздрогнула всем телом.
Бесс знала, что подруга твердо решила не вспоминать больше, если сможет, ни одной подробности того дня и убийства своей матери. Потом Бланш перевела взгляд на закрытую дверь библиотеки.
Бесс тоже подумала о сэре Рексе. Инстинктивно она была готова обвинить его в этом последнем приступе болезни. Но разве для этого была причина? У Бланш были приступы и тогда, когда сэра Рекса не было рядом. Приступы теперь случались так часто, что Бланш поневоле заперлась в личных комнатах своего особняка. Бесс не упрекала ее за это, но прятаться не было смысла: все слуги и так уже знали правду.
