Бертрис Смолл - Околдованная
— Тем лучше, — возразила Отем. — Это означает, что король не так легко забудет меня, да и ребенок не останется внакладе.
— Когда ты успела стать столь циничной? — растерялся герцог Ланди. — Что стряслось с тобой, Отем?
— О, Чарли, я не наша прабабка, которая вступила в схватку с самой королевой и сколотила огромное состояние!
Я не мама, которая умеет так выгодно вкладывать деньги. Я больше похожа на свою бабку Гордон, которую, несмотря на храброе сердце, жизнь заставила принять то, что было предложено, и не добиваться того, чего она хотела по-настоящему. Я была бы счастлива навеки остаться женой Себастьяна, каждый год рожать по ребенку и вести уединенное существование в замке на реке Шер. Но судьба рассудила иначе. Овдовев, я была вынуждена стать любовницей Людовика на несколько недель в году. Была просто удобной игрушкой, как сам Шамбор. Хотя Людовик благоволит ко мне, у него нет сердца, впрочем, как и у Карла. Ты утверждаешь, будто знаешь своего кузена. Если так, почему же привез меня ко двору? Нет нужды уверять, что я красива, я вижу это в своем зеркале. И ты сам сказал, что король обожает хорошеньких женщин. Значит, понимал, что он постарается меня обольстить. Так почему же сейчас злишься на то, что я смирилась с неизбежным? Я не могла отказать королю Людовику. Не больше, чем королю Карлу.
— Я понятия не имел, что Барбара покинула двор, — в отчаянии выпалил Чарлз. — О, говорили, что она беременна, но я думал, что она еще немного поживет во дворце. Проведай я, что король снова вышел на охоту, оставил бы тебя в Королевском Молверне. Боюсь, он просто не способен обходиться без женщины. Невыносимо сознавать, что эта женщина ты, моя младшая сестричка.
— Которой через три недели исполнится двадцать девять, — весело напомнила Отем.
— Мама будет в бешенстве, — предупредил Чарли.
— Мы отвлечем ее, заняв поисками жены для тебя, — решила Отем.
— Не нужна мне жена, — проворчал он, — что бы я там ни плел матери. Кроме того, у меня уже есть наследники.
— Да, два сына, которых ты не видел несколько лет и которые наверняка стали маленькими дикарями, — отпарировала Отем. — Что тебе следовало бы — так это привезти их и Сабрину из Шотландии, пока не началась зима!
В глазах Чарли зажегся огонек.
— Да, ты права! — ахнул он. — Ты, моя маленькая умная сестричка, абсолютно права. Мы легко отвлечем маму, обременив ее троицей сорванцов! Я подожду несколько дней, пока ты не освоишься при дворе. Потом, если ты предоставишь мне свободу, немедленно отправлюсь в Шотландию и появлюсь на пороге Королевского Молверна с кучей ребятишек.
У мамы просто не останется времени задавать вопросы, на которые у меня нет желания отвечать. Так что придется во всем оправдываться тебе, дражайшая сестрица.
— Согласна! — жизнерадостно воскликнула Отем.
— В таком случае познакомься со всеми, кого здесь следует знать, — решил Чарли и подвел ее к Джорджу Вилльерсу, герцогу Бекингему, и Габриелу Бейнбриджу, герцогу Гарвуду.
— Мои родители дружили с вашим отцом, — сообщила Отем Бекингему, — и даже прозвали его Стини.
— Я не знал своего отца, — вздохнул тот. — Его убили, когда я был совсем маленьким, а мать носила моего брата.
— Как грустно! — искренне посочувствовала Отем. — Я так рада, что успела узнать своего!
— Да, вы счастливица, госпожа маркиза, — согласился герцог.
Они вернулись в покои Чарли за плащом Отем и спустились в Грейт-Корт, где ожидал экипаж. Отем уже хотела подняться по ступенькам, как к ней приблизился скромно одетый джентльмен.
— Госпожа маркиза, — шепнул он, — я Уильям Чиффинч, слуга его величества, и послан за вами. Прошу вас следовать за мной.
Лицо Отем исказилось от ярости.
— Сэр, — холодно бросила она, — можете передать его величеству, что я не какая-то жалкая шлюха, которую можно подобрать на улице. Я живу в доме графа Линмута на Стрэнде. Если его величеству угодно видеть меня, пусть приезжает, когда захочет. — И повернувшись, уселась в карету. — Чарли Ты идешь или остаешься во дворце?
Герцог Ланди безмолвно махнул сестре рукой, не зная, смеяться или сетовать. Карета медленно выкатилась через Уайтхолл-гейт.
Первым прервал напряженное молчание Бекингем:
— Ну и ну! Черт меня побери, если твоя сестра не перешла все границы! Подумать только, женщина, которая заставила короля плясать под свою дудку! Не могу дождаться, когда расскажу своей кузине Барбаре! Если он поедет, она будет рвать и метать, хотя даже Барбара не настолько глупа, чтобы поверить, будто король все это время станет жить в целомудрии. Но что бедняга может поделать с таким огромным животом! — фыркнул Бекингем.
— Не считаете, что король оскорбится? — встревожился Чарли.
— Черт возьми, нет! — заверил Бекингем. — Наоборот, будет заинтригован, что какая-то женщина отказалась покорно последовать за мистером Чиффинчем. Не так ли, мистер Чиффинч? — осведомился герцог, весело ткнув слугу локтем под ребро.
— Мне не полагается обсуждать подобные вещи, милорд, — ответствовал тот, хотя в уголках его губ играло некое подобие улыбки.
— Что ж, так и передайте хозяину, Чиффинч, — посоветовал Бекингем. — Я бы дал золотую монету, лишь бы присутствовать при этом, но, думаю, вы не позволите нам, Чиффинч, не так ли?
— Боюсь, не имею права, ваша светлость, — кивнул слуга и с поклоном отошел.
— Пойдемте, джентльмены, — предложил Бекингем, — сыграем партию в карты.
Габриел Бейнбридж, до сих пор молчавший, вдруг рассерженно вскинул голову.
— Как вы могли допустить это, Чарли?
— Скажите лучше, как я мог помешать? Отем не ребенок, милорд. Она взрослая женщина, вдова и имеет собственное состояние.
Герцог Гарвуд вздохнул.
— А я хотел поближе узнать ее, — грустно признался он.
— У вас еще будет шанс, — утешил Чарли. — Как только мадам Барбара появится при дворе, она немедленно позаботится о том, чтобы моя сестра убралась восвояси. Отем — всего лишь развлечение, и притом временное. Король и леди Барбара вместе выросли, вместе перенесли ссылку и имеют друг с другом куда больше общего, чем с моей сестрой. Кроме того, его величеству предстоит в скором времени выбрать королеву, и тогда, друг мой, у него не останется времени на развлечения.
— Вы так небрежно рассуждаете о бесчестии сестры? — удивился герцог Гарвуд.
— Думаю, нет никакого бесчестия в том, чтобы прослыть любовницей короля, — возразил Чарли. — Во всяком случае, так всегда считали женщины моей семьи. Вы помните мою сестру как отважную глупенькую девчонку, застрелившую вашего солдата. Но она давно уже другая. Отем — женщина, которая любила, родила мужу ребенка, жестоко страдала, оставшись вдовой, была в милости у короля Людовика, который принудил ее стать своей любовницей всего через год после кончины Себастьяна. Ее вторая дочь — ребенок Людовика. Отем давно выросла. Теперь она зрелая умная женщина.
