Ли Бристол - Янтарные небеса
– Я наделал много ошибок, Джессика, – ласково проговорил он. – Я совершил преступление, такое же тяжкое, какое совершила ты или Джейк, но сделал это лишь во имя любви. – Он на секунду опустил глаза и добавил: – Теперь настало время если не для искупления своей вины, то по крайней мере для того, чтобы сделать выводы из ошибок прошлого. Я не хочу больше быть причиной страдания невинных людей. Я думал, что сумею защитить тебя своей любовью, – продолжал он, вновь поднимая на Джессику глаза, – а на самом деле сделал тебя своей пленницей. Потому что ты никогда не была моей. Равно как и Джошуа.
Джессика прикусила губу, боясь вымолвить хоть слово. Она смотрела на Дэниела во все глаза, не смея поверить в то, что он сказал, но в глубине души понимая: он и в самом деле освободил Джейка, а теперь освобождает и ее.
– Дэниел, я… – проговорила наконец она, но он ласково приложил к ее губам палец, призывая ее помолчать, и в глазах его мелькнула боль.
Потом он повернулся к Джейку. Братья долго молча смотрели друг на друга. Сколько же между ними было несказанного, сколько же произошло такого, чего уже никогда не исправить… Однако Джейк решил хотя бы попытаться это сделать. Он чувствовал, что не может расстаться с Дэниелом, так ничего ему и не сказав.
– Дэниел… – хрипло пробормотал он, и лицо его выражало гамму чувств: и боль, и сожаление, и благодарность. – Я никогда…
Но в глазах Дэниела отразилось такое страдание, что было ясно: больше ему не выдержать.
– Не будем сейчас об этом, – проговорил он дрогнувшим голосом и повернулся к двери. – Пойдем к судье, пока он еще не ушел.
Они вышли на залитую янтарным солнечным светом улицу. Сначала Джессика, потом Дэниел и наконец Джейк. Шериф остался стоять в дверях. Немного отстав, Джейк тронул Дэниела за руку.
– Дэн, – тихонько позвал он и, когда Дэниел взглянул на него, смешался и смущенно бросил: – Спасибо.
Дэниел понимал, что должен что-то ответить. Он хотел ответить. Но что бы он ни сказал, он не мог вернуть брату потерянные годы. Ведь из-за него Джейк потерял целых три года жизни… жизни Джошуа. И ничто не в силах было вернуть их обратно. Дэниел боролся с собой, стараясь найти себе прощение, и не мог. Он раскрыл было рот, чтобы сказать хоть что-то, что могло бы как-то облегчить душу, но слов не было.
В этот момент Дэниел заметил выходящего из тени здания Кейси, и глаза его испуганно расширились: Кейси медленно вытаскивал из кобуры револьвер. Верный Кейси понятия не имел о том, что произошло в полицейском участке. Он готов был застрелить Джейка, если тот вдруг вздумает бежать.
Казалось, эта страшная секунда, от которой зависело будущее, не кончится никогда. Никто не заметил Кейси. Теперь жизнь Джейка целиком была в руках Дэниела.
Подняв револьвер, Кейси взвел курок – Дэниелу даже показалось, что он слышит щелчок, – и прицелился в Джейка.
Сейчас все может измениться в его, Дэниела, пользу…
И внезапно Дэниела как громом поразило: «Джейк… Брат…»
Годы ненависти, злости, предательства испарились в тот же миг, словно их и не было. С искаженным от ужаса лицом Дэниел бросился вперед и закрыл Джейка своей грудью.
– Кейси, не надо! Не стреляй!
Но выстрел раздался. Джессика пронзительно закричала. Дэниел, сраженный пулей, навзничь упал на землю. Лицо убийцы исказилось от боли и ужаса. Пуля, предназначенная для Джейка, поразила человека, которого он любил больше всех на свете. С криком он бросился вперед, к Дэниелу. Инстинктивно вскинув револьвер, шериф выстрелил. Кейси мешком свалился на землю. Оружие выпало из его руки.
Все это произошло в какую-то долю секунды. Сердце Джейка исступленно забилось в груди. Словно во сне слышал он крик Джессики, видел, как из магазинов и салунов выскакивают люди, слышал вокруг громкие голоса, чувствовал едкий запах дыма и пыли. И внезапно ему припомнился день рождения брата, давным-давно, три года назад… Полубезумный старик крадет молоденькую невесту и стреляет в жениха. Тот падает на землю. Он, Джейк, подскакивает к брату, прижимает его голову к своей груди, зажимает руками рану, зовет на помощь и молит Господа о том, чтобы он не дал Дэниелу умереть…
И вот сейчас все повторяется. Только теперь Джессика, опустившись на колени прямо в залитую кровью грязь, отчаянно рыдая, кладет голову Дэниела к себе на колени.
Схватив брата за руку, Джейк прерывисто прошептал:
– Все в порядке… Держись… Сейчас придет врач…
Но Дэниел знал, что ничего уже не будет в порядке. Пуля прошла навылет. Грудь была залита кровью. Изо рта на подбородок стекала струйка крови. Дэниел посмотрел на Джессику и попытался улыбнуться. Потом его уже затуманенный взгляд упал на Джейка.
– Все в порядке, – прошептал он и снова попытался улыбнуться. – Все должно было кончиться… так… раньше…
У Джейка перехватило дыхание. Он крепко обхватил Дэниела за плечи. Джессика дрожащей рукой гладила его лицо. Джейк наклонился к брату.
– Прости меня, Дэниел, – дрогнувшим голосом едва слышно проговорил он, еще сильнее обхватив его за плечи. Он не мог допустить, чтобы Дэниел ускользнул от него в небытие. – Прости за все. Несмотря ни на что, ты мой брат и я всегда любил тебя.
Дэниел уже дышал с трудом, однако лицо его было спокойным.
– Я знаю, – просто ответил он. Превозмогая боль, Дэниел с усилием поднял руку и, коснувшись лица Джейка, слабым голосом проговорил: – Обещай мне…
– Все, что угодно.
– Обещай… что позаботишься… о нашем сыне. Рука Дэниела упала. Глаза закрылись. Он ушел… Джейк закрыл глаза и уткнулся лицом в плечо брата. Он никак не мог выпустить его из своих объятий. Прошло несколько минут, показавшихся Джейку вечностью. Он видел, как кто-то потянул Джессику за руку, заставляя ее встать. Она подчинилась, но плакать не перестала. Потом кто-то дотронулся до его плеча, и ему тоже пришлось встать.
Притянув Джессику к себе, Джейк погладил ее по голове, потом взглянул на распростертого на земле брата, но ощутил не боль утраты, а радость обретения. Брат передал ему своих самых дорогих людей, о которых ему теперь надлежало заботиться, которых надлежало защищать и любить.
– Обещаю, – тихо проговорил он.
И, обняв Джессику за плечи, Джейк повел ее по улице.
Эпилог
1880 год
Солнце уже клонилось к закату, освещая последними лучами Скалистые горы, когда к маленькому домику подъехал на лошади мужчина. Впереди него горделиво восседал его сынишка. Из дверей дома вышла женщина, и при виде мужа и сына на лице ее появилась радостная улыбка.
«Три холма» были проданы с аукциона по самой высокой цене. Оставив позади прошлое, Джейк, Джошуа и Джессика двинулись на Запад, в будущее, которое им предстояло построить. Они были владельцами тысячи пятисот голов рогатого скота новой выносливой породы, выведенной от скрещивания лонгхорнов и брахманских бычков, неказистого на вид деревянного дома, построенного ими собственноручно, и огромного ранчо, территорию которого не охватишь глазом. Это была еще не династия, но уже ее начало.
