Розмари Роджерс - Все, что пожелаю
— Мог бы каким-то способом дать понять, что это ты!
— Ты и сама знаешь, что не мог. Девушка, тяжело вздохнув, отвернулась.
— Да, ты прав. Представить не могу, что сказала или сделала, если бы подумала… поняла, что это ты.
Лицо ее слабо порозовело. В глазах сгустились тени, нижняя губа слегка задрожала. Джейк потянулся к ней, но Анжи отстранилась.
— Нет! Пожалуйста. Не касайся меня, Джейк! Рука Джейка бессильно повисла.
— Господи, Анжи, неужели боишься, что я обижу тебя? Девушка уставилась в землю, поросшую желтой травой и усыпанную галькой.
— Нет. Но ты видел. Видел, что они делали…
— Причинили тебе боль? — с трудом выдавил Джейк. Глаза девушки наполнились слезами.
— Конечно! — гневно выпалила она. — Не в том смысле, какой ты, верно, подразумеваешь, но бесцеремонно дотрагивались до меня там, где… где… раньше касался… только ты… и это было так… так постыдно! Мерзко! Ах, Господи, я хотела умереть или убить и… — она прерывисто вздохнула, — чувствую себя такой грязной! И теперь все гадаю, что я должна была сделать, чтобы остановить их или удержать… предотвратить то, что произошло… может, если бы мы не встретились в беседке, или я не выбежала бы навстречу бедному Темпу, или…
— Анжи, тут нет твоей вины. Как ты могла справиться с шестерыми индейцами? Подумай хорошенько! Ты ничего не могла поделать. Именно это я и пытался объяснить тебе тогда, но не хотел пугать и вдаваться в подробности, боясь, что ты не поверишь. Но хоть теперь, может, поймешь меня. Случившееся не имеет ничего общего с тобой. На карту поставлены ранчо, вода и рудник, а может, и золото. Людям рот не заткнешь. Ходят разные слухи, правдивые или нет. Но эти негодяи способны на все, лишь бы разбогатеть. Их не интересует, кто попутно будет принесен в жертву в процессе получения желаемого. Главное — захватить «Дабл Икс». Вы с Ритой попали в паутину, вырваться из которой будет сложно.
— Рита жива?
— Да. Во время нападения она находилась в доме, и двое армейских офицеров пришли ей на помощь. Повезло. К тому же им главным образом нужна была ты, поскольку в этом случае Рита быстро сдалась бы и отказалась от всяких прав на землю и рудник.
— Кто это они? О ком это ты все толкуешь? Джейк спокойно встретил ее взгляд.
— Мой дядя и твоя мать.
Побелевшая как полотно Анжи покачала головой:
— Твоя дядя — возможно, но не мать. Она не стала бы!
— Анжи, говорю тебе, она тут замешана, хотя не думаю, чтобы она знала о намерениях дона Луиса.
— Ни за что не поверю, — с бешенством прошипела девушка, — чтобы мать рисковала жизнью собственной дочери!
— Ты совершенно права, и Миньон не позволила бы, чтобы с твоей головы хоть волос упал! — И когда Анжи недоуменно подняла брови, добавил: — Если бы все знала.
— Мать не настолько глупа!
— Да, но с дядей ей не тягаться. Он жаден, коварен, лжив, но чертовски умен и привык говорить людям то, что они хотят слышать. Он наверняка сказал матери, что увезет тебя в безопасное место и убедит продать землю, а потом даст вам достаточно денег, чтобы вы смогли вернуться во Францию и жить в роскоши. Но как только ты подпишешь бумаги, он отречется от своего слова, не отдаст ни цента — и что ты сможешь поделать? Ничего. — Но это нечестно!
— Будь он честен, из него вышел бы чертовски хороший политик, ну а так… он попросту покупает сенаторов. Если он сумеет заполучить ранчо и рудники, значит, завладеет почти всем югом Нью-Мексико и станет некоронованным королем этой территории.
— Но что ему нужно? Денег? Всех земель этого штата? — раздраженно бросила она.
— Может быть. Но думаю, что добивается он не этого, хотя некоторые глупцы политики считают, что могут всю жизнь выманивать у него подачки в обмен на некоторые одолжения.
— Но в таком случае ради чего он готов на преступление?
— Ради независимости.
Анжи, как-то странно посмотрев на него, чуть усмехнулась.
— Независимости не того рода, что необходима большинству людей, но свободы от того самого правительства, которое беззастенчиво использует. Думаю, ему нужна очередная революция, Анжи, война между Соединенными Штатами и Мексикой, и на этот раз исход наверняка будет иным, если, конечно, он станет цепко держать в руках эти земли. Когда в Мексике были французы, он пытался с помощью конфликта со сторонниками президента Хуареса вбить клин между Америкой и Мексикой, но не сумел. Теперь он подбивает индейцев на восстание, натравливая их на поселенцев. Те грабят, убивают, жгут дома, а он прибирает к рукам все новые земли, уверяя мятежников, что не намеревается удерживать их в своем владении. Кроме того, он снабжает индейцев деньгами, продает оружие по низким ценам, а говядину вообще за сущие гроши. И одновременно отсылает виски, скот и оружие в резервации, а все деньги использует на разжигание новой войны с Мексикой.
— А… а отец знал об этом? — сокрушенно прошептала Анжи.
Джейк покачал головой.
— Далеко не все. Черт, да я сам до последнего времени понятия не имел, насколько далеко все это зашло. Видишь ли, я не часто виделся с ним по вполне понятным причинам.
— Но почему отец позволил мне ввязаться во всю эту историю, даже ни о чем не предупредив?
— Скорее всего у него просто другого выхода не было, девочка. Он однажды признался, как сильно хочет, чтобы ранчо досталось той, в жилах которой течет его кровь, а ведь Рите не терпелось убраться отсюда подальше. Может, он посчитал, что именно ты будешь сражаться за него зубами и когтями.
— Понятно.
Девушка надолго замолчала. Разговор на этом прервался.
На следующее утро они въехали в сонную деревушку, притулившуюся под сенью хребта Сакраменто. Смыв белую краску и переодевшись, Джейк приобрел новую одежду для Анжи, объяснив толстой мексиканке, с подозрением уставившейся на него, что на них напали индейцы и пришлось уносить ноги. После этого она немного смягчилась и согласилась отдать простую белую сорочку, красную юбку и сыромятные башмаки за несколько раковин «кончо», служивших в тех местах разменной монетой. Увидев размер раковин женщина расплылась в улыбке и добавила черную шаль и несколько свежих лепешек. Джейк вежливо поблагодарил ее и, забрав с собой всю охапку, вышел.
Когда Анжи оделась и выбросила донельзя истрепанное серапе, они отправились в крошечный кабачок. Из открытой двери доносились невероятно соблазнительные запахи, и путники с жадностью съели по огромной миске бобов с мясом и тортильями.
Устроившись поудобнее на жестком деревянном табурете, Анжи подняла глаза.
— Куда мы едем, Джейк? Ты так и не сказал мне. Поколебавшись, Джейк честно признался:
