Любовь не купишь - Хантер Мэдлин
«Идония», – проговорила Кристиана одними губами и встала, чтобы идти к двери. Дэвид неожиданно наклонился и подхватил ее на руки. Она удивленно ахнула и уставилась на него широко распахнутыми глазами.
– Я умею ходить! – возмутилась она.
– Тут ступени. Если у тебя снова закружится голова, ты можешь упасть и сломать шею, – усмехнулся он.
– Скорее вы уроните меня.
– Вздор. Ты совсем легкая.
– О святые угодники! – простонала она обреченно. – Ну тогда по крайней мере идите по черной лестнице. Я не хочу, чтобы весь двор видел это.
Кристиана кинула на Джоан последний отчаянный взгляд. «Пришли Идонию», – снова беззвучно взмолилась она.
Дэвид опустил ее на землю у входа в небольшой внутренний дворик.
– Тут есть скамейки, и солнышко пригревает. Давайте посидим здесь, – робко предложила Кристиана.
– Нет, прогулка верхом мне больше по вкусу. Тогда Идония не сможет найти и вызволить ее!
– Я бы предпочла посидеть здесь.
– Вскоре солнце уйдет отсюда, и тогда ты замерзнешь. Прогулка верхом по солнышку принесет тебе больше пользы.
Интересно, все ли мужчины становятся такими упрямыми, добившись своего? Перестал бы Стивен говорить красивые слова после свадьбы? Неужели ухаживаниями они только стараются привлечь внимание женщины? Но как же ей не стыдно приравнивать Стивена к этому торговцу! Стивен – рыцарь; поэзия и романтика у него в крови.
Дэвид взял поводья из рук молодого грума.
– Я пошлю на конюшню за лошадью, – сказала Кристиана.
– Ты поедешь со мной. При головокружении нельзя ездить верхом одной. – Он усадил ее в седло и тут же устроился позади.
Кристиана никогда раньше не сидела на лошади с мужчиной. До чего неудобно, особенно когда пытаешься наклониться вперед! Да, поездка обещала быть не из приятных, и это не способствовало улучшению ее настроения.
Они выехали за пределы дворца и направились в сторону реки. Постепенно дорога становилась все более пустынной. Они отъехали всего на пару миль, но Кристиане казалось, что они уже на другом конце земли.
Некоторое время они ехали молча. Кристиана изо всех сил старалась не прикоснуться к мужчине, который был от нее буквально в дюйме. От этих усилий у нее даже заболела спина.
Внезапно Дэвид пришпорил коня, и это движение отбросило ее назад. Она почувствовала его руку на своей талии и удивленно замерла, когда какое-то неведомое ощущение волной прокатилось по телу. Исходящее от него тепло завораживало.
Она вздрогнула и снова напряглась.
– Ты боишься меня, Кристиана? – спросил он.
Его лицо было совсем рядом, голос – чуть громче шепота. Теплое дыхание Дэвида ласкало ее висок. Несмотря на это, дрожь вновь пробежала по ее спине. Очень странная дрожь.
– Конечно, нет.
– А держишься так, словно боишься.
«Он заметил, что я дрожу», – подумала она в ужасе.
– Я просто немного замерзла.
В ответ он укрыл ее полами своей накидки.
Сейчас он стал еще ближе. Она всей спиной чувствовала мускулы его груди. Дыхание Дэвида щекотало ее волосы, приводя в трепет. Они ведь были едва знакомы, и сейчас, оказавшись так близко к нему, Кристиана действительно испугалась, сама не зная чего. Она заерзала, давая ему понять, чтобы он отпустил ее.
Но тщетно. Вместо этого он склонил голову, и теплые губы коснулись ее шеи.
Жар его губ на коже… Он снова поцеловал ее, затем крепче прижал к себе, и легкие поцелуи заскользили вверх по шее. Восхитительная дрожь охватила Кристиану. Он стал легко покусывать мочку уха, и она ахнула.
Этот звук вернул ее к действительности. Она отстранилась.
– А теперь я боюсь вас.
– Это был вовсе не страх. Она оттолкнула его руку.
– Я хочу спешиться. Эта близость недопустима.
– Мы обручены.
– Не по-настоящему.
– Очень даже по-настоящему.
– Только не для меня. Отпустите меня сейчас же! Я хочу пройтись.
Он остановил коня, соскочил и помог ей спуститься. Она уже приготовилась к вспышке его гнева, но он лишь улыбнулся и зашагал рядом.
Даже на расстоянии Кристиана ощущала его притягательную силу. Этот мужчина с первой встречи заставлял ее чувствовать себя уязвимой.
Следует немедленно выбросить из памяти эту поездку. И она резко сменила тему беседы:
– Леди Идония сказала мне, что Абиндоны традиционно были в Лондоне олдерменами.
– Мой дядя Стивен был олдерменом около десяти лет назад, незадолго до своей смерти. У меня есть дядя Гилберт, мечтающий стать олдерменом.
– Его не было в субботу.
– Мы не поддерживаем отношений.
– И ваших родителей не было. Они умерли, или вы тоже не поддерживаете с ними отношений?
Он немного помолчал.
– Тебе не так уж много рассказали обо мне, да? Моя мать умерла. Отца я не знаю. Абиндон – фамилия моей матери.
Он незаконнорожденный! Из всех тем для разговора эта была, пожалуй, самая неудачная.
– Твой брат знает об этом, – добавил он.
– В этом нет ничего особенного, и он не счел нужным упоминать об этом. – Это была, разумеется, учтивая ложь.
– Что-нибудь еще хочешь узнать обо мне? Она задумалась на мгновение.
– Сколько вам лет?
– Двадцать девять.
– И вы ходили до двадцати пяти в помощниках?
– Точнее, до двадцати четырех.
– И как же вы успели так быстро разбогатеть?
Он засмеялся. Какой приятный, ласкающий слух смех!
– Это длинная история.
– Не такая уж и длинная, если вам всего двадцать девять. Он снова рассмеялся.
– Мой хозяин, Дэвид Константин, покупал товар у торговцев, приезжавших в Англию, в основном у итальянцев из Генуи и Венеции. Когда мне было около двадцати, я убедил его отправить меня во Фландрию, чтобы закупить шерсть прямо там.
– Ваша поездка была успешной?
– Более чем. Мы продолжали это дело год. Потом он согласился с еще одной моей идеей и дал мне большую сумму, чтобы я попытал удачу в других краях. Я путешествовал три года. Посетил множество портов, отправлял в Англию товары, нашел людей, которые захотели работать с нами. После этого у нас появилось большое преимущество.
Он рассказывал о сделанном им так, словно это все было легко и просто. Но даже Кристиана понимала, какой это огромный труд.
– Вы тогда все еще были его учеником?
– В глазах закона. На самом деле много лет Дэвид Константин был мне вместо отца. Затем он сделал меня своим партнером. Он был бездетным вдовцом, и после его смерти я унаследовал все имущество. Его состояние пошло на благотворительность и молитвы о его душе.
Она не думала, что торговцы тоже странствуют. В ее мире странствовать могли только рыцари.
– А в каких местах вы побывали?
– Я плавал вдоль побережья Аквитании и Кастилии и по Средиземному морю через Геркулесовы столбы. А потом вдоль побережья Черного континента[1].
– Земли сарацинов!
– Чтобы получать товары с Востока, необходимо торговать с сарацинами.
– Наверное, все время возникали опасные ситуации?
– Только однажды. В Египте. Я пробыл там слишком долго. Порты рады торговцам, потому что живут за их счет. Никому не выгодно их убивать. После Египта я отправился в Триполи и Константинополь, потом поплыл в Геную, затем во Францию, а оттуда – домой.
Кристиана мысленно представила себе, как он едет через пустыни и переходит Альпы. Она взглянула на кинжалы, висевшие на его поясе. Один явно служил украшением, но второй был огромен и выглядел устрашающе.
– Все равно все эти путешествия очень опасны. – Его рассказ показался ей невероятно захватывающим и интересным.
– Да, опасность была, но в основном денежного характера. Дэвид Константин сильно рисковал, согласившись на мою затею. Только сейчас, когда Эндрю приближается к этому возрасту, я начинаю понимать, как он верил в меня.
– Вы тоже отправите Эндрю в путешествие?
– Нет. Но я скоро пошлю его в Геную, откуда нам отправляют товары. Если там будет свой человек, мне не придется слишком часто ездить туда.
