Валери Кинг - Прикосновение Купидона
Вот это будет поразительно!»
4
На следующее утро Диана только собралась тихонько постучаться в столовую, где, она знала, ее отец смешивает по утрам нюхательный табак, как дверь внезапно распахнулась прямо перед ней, и Диана оказалась лицом к лицу с миссис Шипстор. Ее искаженное злобой лицо малинового цвета ничуть не смягчилось при виде Дианы. Напротив, миссис Шипстор поджала губы, произнесла ледяным тоном «Доброе утро, мисс Хартланд» и, сделав реверанс, прошла мимо, обиженно шурша своими черными бумазейными юбками. Бормотания, доносившиеся из зала, не оставили у Дианы сомнений о причине гнева миссис Шипстор – лорд Кингзбридж снова отказался накрыть красивый стол орехового дерева голландской скатертью, которую исполненная чувства долга экономка принесла для него.
Это была старая ссора, в которой лорд ни за что не хотел уступать миссис Шипстор. Диана поморщилась, увидев несчастный стол, заваленный ступками, пестиками и ложечками, заставленный бутылочками, керамическими сосудами и более чем дюжиной банок нюхательного табака. Его вид больше подошел бы для магазина аптекаря, чем для столовой в городском доме знатного человека. Она не могла не согласиться с миссис Шипстор, что вред, причиняемый великолепному дереву ежеутренним ритуалом ее отца – настоящее варварство.
Хотя в большинстве случаев она бывала единодушна со своим отцом, в этом она не могла согласиться с ним. Почему надо продолжать портить красивый стол просто потому, что он не ладил с миссис Шипстор?
Диана только однажды попыталась поговорить с ним об этом, но он так резко и строго оборвал ее, что она никогда больше не затрагивала эту тему. Однако ее собственное чувство рачительной хозяйки страдало от вида стола, исцарапанного и испорченного из-за упрямства лорда. Если бы от нее потребовалось занять чью-либо сторону в этой битве, Диана, без сомнения, встала бы на сторону миссис Шипстор. Она любила своего отца, но он был одним из самых упрямых джентльменов, которых она знала. Вот и сейчас она опасалась, что ее отец может отвергнуть оливковую ветвь Лоуренса из-за своего упрямства.
Идя по отделанной зеленым с золотом столовой, она отбросила все мысли о мелких неприятностях из-за мебели и обратилась к гораздо более важному предмету – как убедить папу хотя бы поговорить с Ларри. При этой мысли ее сердце упало.
После того как она отправила послание Эверарду, в ее душе вновь появилась надежда, что вместе с возвращением Лоуренса из Индии и его намерением сделать Джулию своей невестой, ее проблемы могут сами собой решиться с легкостью, которую она до сих пор считала невозможной. Если бы вдруг Джулия вновь воспылала к Лоуренсу чувствами, какие испытывала к нему в детстве, предложение Эверарда не имело бы никаких последствий.
Если бы все было так просто! Хотя она ясно представила себе, как все могло бы отлично устроиться, но сама понимала фантастичность и нереальность своей мечты. Джулия должна была только посмотреть своими огромными карими глазами на Лоуренса, и ее сердце внезапно вспыхнуло бы страстной любовью. Она бы бросилась к нему на грудь и немедленно пообещала принадлежать ему навеки! Капитан Эверард был бы сразу забыт!
Громкое чиханье отца заставило Диану очнуться от фантазий. Она встряхнула головой, моргнула и вдруг засмеялась, увидев, что ее элегантный, красивый отец, известный своими безупречными аристократическими манерами, был весь с головы до ног усыпан нюхательным табаком. Не только его орлиный нос и волевой, выступающий вперед подбородок, но и бутылочного цвета сюртук и бриджи.
– Ты не должна смеяться! – сказал он, выплевывая табак изо рта прямо на свой белоснежный галстук. – Все из-за этой женщины! Она только взглянула на меня и опять накинулась из-за этого проклятого стола, и меня просто затрясло от гнева! Посмотри, как меня трясет!
Он вытянул перед ней свою руку, и Диана увидела, что она дрожит.
– Прости меня, – извинилась за свой смех Диана, отряхивая рукав его сюртука.
– Будь проклята эта женщина! – взревел он, вырывая свою руку и доставая батистовый платок из кармана сюртука. Потом взмахнул им в сторону двери, как если бы он делал выпад фехтовальным клинком. – Неужели мужчина не может делать то, что он хочет, в своем собственном доме? Голландские скатерти! Я не позволю этой женщине устанавливать здесь свои порядки! Не позволю!
Он начал отчаянно размазывать табак по своему сюртуку и жилету, оставляя грязные пятна. Диана нежно отобрала у него платок и взяла дело в свои руки, начав осторожно стирать едкую смесь с его бровей, щек и подбородка.
– Я не думаю, что миссис Шипстор хотела тебя так расстроить, – начала она примиряюще.
– Расстроить меня! Да она же ни с кем никогда не считается и только командует всеми – она родилась драконом в юбке и умрет им! Если бы она когда-нибудь попробовала быть полюбезней, я совершенно убежден, ее бы попросту хватил удар от такого насилия над своей натурой. И почему я позволил твоей тете нанять это несносное создание в мой дом – никогда не пойму. И никогда не прощу Феб за это! Каждый раз, когда я вижу миссис Шипстор, я думаю о Феб, будь она проклята! У женщин больше волос, чем мозгов, мне не надо было ее слушать. И почему у меня доля такая – быть окруженным своенравными женщинами! Своенравными и упрямыми, как ослицы!
– Неужели мы все такие упрямые? – спросила она отсутствующе, ощущая, как на нее находит странное предчувствие. Язвительное замечание отца навело ее на мысль о тайной встрече с Эверардом на маскараде, которую она задумала.
Что она делает?
Ее дыхание стало прерывистым, сердце начало бешено колотиться о ребра. Она поняла, как она глупа. Хотя она обманывала себя целое утро, но теперь ей стало ясно, что ее план никогда не сработает! Он заключался в том, чтобы надеть домино сестры и представляться Джулией в надежде доказать Эверарду, что она может быть такой же непредсказуемой и кокетливой, как ее сестра. Какой же дурочкой она была! Эверард сразу узнает ее и будет думать, что ее неблагоразумие еще хуже, чем бесстыдство!
– Что с тобой, Диана?
Она вдруг услышала требовательный вопрос отца. Подняв глаза, чтобы встретить его взгляд, она подумала: как странно, что, глядя на его лицо, она видит Эверарда. Выражение лица капитана было всегда нежным, когда он смотрел на нее, но точно такое же выражение, как у отца сейчас, было у него вчера вечером после разговора о Джулии.
– Диана! – она услышала, что ее отец кричит на нее. – Прекрати сейчас же! Ты просто выводишь меня из себя этим дурацким выражением лица! Ты выглядишь, как Джулия, и мне это не нравится! Я без колебаний скажу тебе, что хотя я в состоянии вытерпеть одну абсолютно безмозглую женщину, но не позволю сразу двум слоняться по моему дому. Это понятно? – И его голос чуть смягчился, когда он добавил: – Мне ведь не нужно говорить тебе, как сильно я полагаюсь на твое здравомыслие?
