Кассандра Остин - Обреченные любить
– Меня волнует не проводник, а время! – повысил голос Бык. – Этот малый может появиться и через несколько недель! Что ж, нам сидеть и ждать все это время?
Толпа загудела.
– Этого не произойдет, – ответил Эли. – Но даже если Ривер задержится, то мы будем его ждать.
Ропот стал еще громче, и Бык насмешливо фыркнул.
– Ты что, хочешь запереть нас в этой дыре? Не выйдет! Очень многие караваны сами выбирают себе старших и передвигаются без проводников. Верни деньги тем, кто захочет уехать, – потребовал он.
– Не могу, – сказал Эли. – Они потрачены на дополнительные припасы. – Все посмотрели на ящики, как попало сваленные вокруг фургона. – Впрочем, можете забрать свою долю продуктами и убираться отсюда. – Он подошел к задку фургона, достал металлический ящик, поставил его на гору ящиков и открыл. Потом вынул оттуда толстую бухгалтерскую книгу, в которую Милберн заносил все расчеты, и мрачно посмотрел на толпу. Кое-кто отвернулся, не выдержав его презрительного взгляда.
Однако Бык Гейнс замешкался только на мгновение.
– Наши фургоны и так ломятся от ненужных продуктов. Я хочу получить свою долю наличными.
Лицо Эли стало еще более угрюмым. Сдавленно чертыхнувшись, он вынул из ящика кожаный бумажник.
– Это мои собственные сбережения, но я с радостью отдам их, лишь бы избавиться от тебя! – рявкнул он.
Пока Гейнс рассовывал деньги по карманам, к Эли подошел другой мужчина, и вскоре образовалась очередь. Большинство путешественников предпочитали получить свою долю одеялами, мукой и другими вещами. Тем временем Гейнс подошел к Саре.
– Мисс, вам лучше ехать со мной, – сказал он. Испуганная Сара молчала, и он принял это за нерешительность. – Вот это Герман, а это мой племянник. – Он показал на своих компаньонов. – С нами вам будет безопаснее, чем со стариком и его умирающим приятелем.
– Нет, – еле слышно ответила Сара.
Он улыбнулся и подошел к ней вплотную.
– На самом деле вам хочется уехать с нами, но вы боитесь сказать это при мальчишке. – Он провел по ее щеке костяшками пальцев. – Уверяю вас, вы не пожалеете.
Она отпрянула, и он, грубо расхохотавшись, отошел к приятелям. Сара незаметно вытерла щеку фартуком.
На следующее утро Райс перечислил ей все оставшиеся фургоны.
– Этот принадлежит преподобному Флинору, – начал он. – Тома Уильямса и его семью вы уже знаете. Рядом с ними расположилась семья Гессов. – Он показал пальцем на фургон со сломанным колесом. – Следующий принадлежит старику Догерти с женой. – Когда мальчик дошел до последнего фургона, его глаза засияли. – А в этом живет семья фон Шиллеров. Они почти не говорят по-английски, но девочки учатся.
Сара слабо улыбнулась, сообразив, кто взялся за их обучение. Даже издалека было видно, что это не девочки, а юные, но уже вполне созревшие девушки. Райс поприветствовал их жестом и засиял, когда они помахали ему в ответ.
К ним подошел Эли.
– Есть какие-нибудь изменения? – спросила у него Сара.
Он покачал головой.
– Скажи людям, чтобы собрали вещи, – велел он Райсу. – Надо снова сделать круг и пересчитать людей. Нам придется сторожить волов.
– Есть, сэр, – пробормотал Райс, поднимаясь.
– И еще, – остановил его Эли, – узнай, у кого есть домкрат. Нам же так и не удалось сменить колесо.
Сара заметила, что Райс слегка замешкался, прежде чем уйти.
Казалось, этот день никогда не закончится. Она штопала, готовила, стирала, время от времени поглядывая на сломанный фургон, стоявший отдельно от других. Когда ей удавалось улучить минутку, чтобы заглянуть к Милберну, тот спал.
В середине дня фургон Гессов починили и поставили в круг. Сара слегка успокоилась – она боялась нового несчастного случая.
Ужин на троих, который она приготовила, съели в полном молчании, и, когда миски были убраны, Сара решила лечь. Эли в это время был с Милберном, и она знала, что он ни за что не согласится уступить ей свое место.
Она отвязала крышу, чтобы были видны звезды, и улеглась. Вскоре ее разбудил какой-то тихий звук. Высунув голову из фургона, Сара увидела, что Эли сидит у костра ссутулившись. Услышав за спиной шаги, старик выпрямился, подождал, пока она сядет, и просто сказал:
– Пит умер.
На следующее утро Сара вновь загружала фургон с припасами. Самые тяжелые ящики ей помогал таскать Том Уильямс. Тем временем Райс и Эли заканчивали рыть могилу. На рассвете прошла простая заупокойная служба; всем не терпелось отправиться в путь.
Сара пыталась вспомнить указания Эли о том, как следует грузить фургон, когда услышала крик Райса. Она высунула голову наружу и увидела приближавшегося всадника. Мальчишка помахал ему, и тот прибавил шагу. Расстояние между ними сокращалось с угрожающей скоростью. Бахрома облегавшей плечи всадника куртки из оленьей кожи колыхалась в такт движениям лошади. Райс подбежал, в мгновение ока поймал руку лихого наездника, вскочил на коня, уселся сзади, и они помчались галопом.
Сара прижала руку к бешено колотившемуся сердцу. Должно быть, это и есть Ривер, подумала она. Пегий конь с двумя седоками сделал широкий круг по прерии и направился к фургонам, и она, подавив любопытство, продолжила погрузку.
Вскоре за ее спиной раздался голос Эли:
– Тогда я отдал им продукты вместо денег и пообещал оставшимся, что обоз поведешь ты.
– С какой стати? – прозвучал ответ, и Сара вздрогнула.
– Ривер, я мог бы сделать это сам, но я старик. Никто не стал бы меня слушать.
– Ты не старше Милберна.
– Это неважно. Тебе они поверят.
– Но они даже не знают меня.
Голос Эли слегка изменился.
– Это было его последнее желание.
– Какое желание?
Сара слышала этот разговор, но не воспринимала ни слова – у нее бешено стучала в ушах кровь и бросало то в жар, то холод. Когда она очнулась, то поняла, что сидит на каком-то ящике. Руки ее дрожали; она крепко стиснула их и положила на колени, уговаривая себя успокоиться. Вдруг она ошиблась?
Она осторожно подошла к задку фургона, затаила дыхание и отодвинула парусину. Ривер и Эли как раз проходили мимо. Они остановились и повернулись лицом друг к другу. Ривер был на целую голову выше Эли. Его шляпу украшала лента из кожи гремучей змеи, о которой упоминал Райс; грозная погремушка свисала наружу. Длинные мускулистые бедра были обтянуты коричневыми брюками из саржи, заправленными в высокие сапоги, на поясе болтались ножны, из которых торчала наружу костяная рукоятка.
Сара едва не засмеялась от облегчения. Надо же так обознаться…
– Тогда я поехал за фургонами Кэрролла, – сказал Ривер.
