Елена Миронова - Невезучая
– Скоро начнутся новогодние каникулы, тогда и отдохнешь, – сообщила ехидная бабка.
– Нет, я беру больничный с сегодняшнего дня, – возразила я. – И сейчас же ухожу! Я пришла только потому, что знаю, что вы не поднимаете телефонную трубку в мое отсутствие.
– Я тебя не отпущу, – заартачилась она, – мне совершенно не хочется работать здесь одной. Да я просто не справлюсь!
Я хмыкнула. С чем она не справится, интересно? С десятком школьников и тремя пенсионерками, заглядывающими к нам?
Я направилась к выходу, подгоняемая бранью старушки библиотекарши и ее подруг. С ума сойти, откуда берутся такие вот старухи Шапокляк, вечно всем недовольные?
Выйдя из библиотеки, я подошла к шоссе и принялась тормозить машины. Папа с мамой обычно запрещают мне это делать, однако я не боюсь: ни один насильник не взглянет в мою сторону. Хоть какой-то плюс от моей внешности имеется!
Дом, к которому подвезла меня первая же остановившаяся машина, выглядел весьма внушительно. На минуту мне пришла в голову мысль, что Толик совсем не бедствует, зачем же ему идти на поводу у дяди-самодура? С другой стороны, несколько миллионов фунтов – это вам не шутки. Для обычных людей иметь миллион долларов – это предел мечтаний. Толик же, сумевший построить такой дом, знал, как заработать миллион. Но наверное, желание иметь не один, а пять или десять миллионов долларов (ведь эквивалент фунта стерлингов практически в два раза выше стоимости доллара) превысило все доводы рассудка. К тому же эти деньги – уже готовые, так сказать. Зарабатывать их в поте лица не надо, не надо и вкладывать в сомнительные (а в России практически каждое предприятие, связанное с вложением средств, можно назвать сомнительным) фонды и акции.
Я вздохнула, отпустила машину и остановилась перед решетчатыми воротами, над которыми красовалась массивная видеокамера. Позвонила, мужской голос моментально откликнулся и попросил меня представиться. Я сделала это по полной форме, вытянувшись в струнку.
– Мария Криворучко? – повторил голос. – Мне о вас ничего не известно.
– А почему вам должно быть обо мне известно? – хихикнула я. – Я же не эстрадная певица, не известная писательница, не актриса, наконец.
– Я говорю, что хозяева не предупредили меня о вашем визите. – В голосе секьюрити прозвучал металл.
– Так позовите Марину, она вам скажет, что я – не воровка. – Я уже начинала сердиться.
– Она спит, хозяин тоже, – ответствовал охранник. – Погуляйте часок вокруг дома, они обычно к одиннадцати просыпаются.
Вконец разозленная, я отошла от ворот. Черт бы побрал Клюеву и меня вместе с ней – ну почему мне так фатально не везет? Машину я уже отпустила, пока буду вызывать такси, Клюева уже проснется. Зачем только я обещала ей помощь? Что же мне теперь делать, как выбираться отсюда? Вряд ли от элитного коттеджного поселка ходят автобусы! Я почувствовала озноб и запрыгала на месте. Ну вот, морозец нешуточный, того и гляди, замерзну прямо перед воротами дома Толика. И когда приедет его дядя, меня поставят у входа, как статую в натуральную величину. Мне стало так жаль себя, что я бодро зашагала вокруг дома, следуя предложению охранника. Дом, выстроенный из красного кирпича, был окружен такой же красной кирпичной стеной с выступающими вперед и вверх столбиками через каждые восемь метров, видимо, для красоты. Пока я обошла вокруг дома, прошло пятнадцать минут, из чего можно было заключить, что территория там, с другой стороны забора, не самая маленькая. Впрочем, достаточно было осмотреться вокруг, чтобы понять, что вокруг живут люди далеко не бедные. Все дома находились за высоченными заборами, и я могла разглядеть лишь балконы на третьих этажах и спутниковые тарелки, прикрепленные к крышам.
Сделав круг и снова оказавшись у витиеватых чугунных ворот, я окончательно осознала, что не смогу пробыть на морозе до одиннадцати – то есть еще двадцать пять минут. И моментально вспомнила, что Марина вчера записала мне свой номер мобильного телефона – рядом с адресом этого дома. Я радостно полезла в сумку, выудила исписанную крупным почерком салфетку, свой мобильный аппарат и принялась нажимать на кнопочки плохо слушающимися пальцами.
Пока я стояла у ворот с прижатой к уху трубкой, возле меня остановилось такси. Я поблагодарила Бога и решила, что если Клюева немедленно не проснется, то я усядусь в это такси и никогда больше не появлюсь в этом месте. И никакие мольбы бывшей одноклассницы не помешают мне забыть о ее просьбе! В конце концов, моя невезучесть происходит по большей мере оттого, что я позволяю другим людям пользоваться своей добротой. Мне несложно кому-то услужить, я люблю помогать людям. Но нынешнее положение уже выходит за рамки моей доброжелательности! Больше всего на свете я ненавижу холод. Терпеть не могу зиму и всякий раз терпеливо жду, когда же наступит весна. Почему я должна прыгать возле этого дома в то время, как Марина нежится в теплой постели, совершенно забыв про меня?
В последнюю секунду, когда я уже намеревалась отключить свой телефон и прыгнуть в такси, из которого кстати, никто не выходил – вероятно, такси приехало по вызову за кем-то из ближайших домов, Марина наконец взяла трубку. Я услышала ее недовольный и заспанный голос:
– Ну кто там еще?
– Это я, – буркнула я, – Маша. Между прочим, уже пятнадцать минут я стою возле вашего дома, охрана меня не пускает!
– А чего ты приперлась так рано? – возмутилась Клюева.
– Ты сама сказала – приезжай с утра, – рявкнула я в трубку.
– Но не затемно же! С утра – это к двенадцати часам!
– То есть ты предлагаешь, чтобы я уехала обратно и вернулась к двенадцати? – обозлилась я в очередной раз.
Клюева пару секунд подышала в трубку, вероятно понимая, что перегнула палку: ведь я нужна ей куда больше, чем она мне.
– Ладно, – буркнула она, – нажми на звонок у ворот и поднеси мобильный к микрофону рядом с ним. Я поговорю с охранником.
Через десять секунд мои проблемы закончились. Раздался долгожданный щелчок, дверь открылась, и я угрем проскользнула внутрь. Дорожка, ведущая к дому, оказалась тщательно расчищенной от снега. Вот по ней я и заковыляла к особняку, глядевшему на меня многочисленными окнами, разбросанными асимметрично. Не чувствуя ног под собой, я вскарабкалась по ступенькам на крыльцо и схватилась за ручку двери. На секунду меня вдруг настигла мысль: а что, если на входе ожидает очередной секьюрити, который будет, в свою очередь, снова меня мурыжить? Тогда я просто тихо скончаюсь под дверью этого дома. Однако мне повезло: замок щелкнул, и я буквально ворвалась в дом, сразу же споткнувшись о ковер и чуть не рухнув посредине холла. Интересно, какой умник решил, что ковер, начинающийся в нескольких сантиметрах от входа, – это очень стильно? Делаешь шаг, носком обуви задеваешь кончик ковра, и – твой нос уже практически залез в камин, пылающий у противоположной стены! Не раздеваясь и не разуваясь, я бросилась к огню, как первобытный человек, издавая такие же звуки. Мне ужасно хотелось залезть в огонь, чтобы моментально согреться, но краешком сознания я понимала, что между мной и саламандрой – мифической змеей, которая живет в огне, нет ничего общего. Через пару минут меня накрыла эйфория, и я закрыла глаза. Словно сквозь туман, я услышала топот ног по лестнице, но глаза открывать не стала. Вряд ли это несется Марина, чтобы побыстрее встретиться со мной. А с другими обитателями этого дома я пока незнакома.
