Сари Робинс - В сетях обольщения
Порой у Хита возникало опасение, что с возрастом Пенелопа превратится в копию своей мамочки. Но его раздражали не столько солидные формы леди Брайт, родившей пятерых здоровых детей, сколько ее склонность манипулировать своими близкими и навязывать им собственную точку зрения на любой, даже самый пустяковый вопрос. Возражений она не терпела. Относительно же ее манер ему не хотелось даже думать. Впрочем, возможно, он был излишне придирчив к ней, так как сегодня она позволила себе манипулировать им самим. Слава Богу, он мог рассчитывать на поддержку Дагвуда.
Леди Брайт прижала ко лбу руку в белой перчатке и воскликнула:
– Мне необходимо сесть! Я очень взволнована! И буквально валюсь с ног от усталости!
Хит протянул ей руку и помог усесться на кушетку. Услужливый лакей тотчас же подставил ей под ноги скамеечку.
Леди Брайт поправила подол своего пышного платья цвета шпината и промолвила:
– Благодарю вас, мистер Бартлетт. Вы очень любезны!
Он вымучил улыбку на лице, пытаясь не замечать удушающий розовый аромат, исходивший от матроны, и промолвил:
– Не стоит благодарить меня, мадам! Лучше расскажите, что за дело вас беспокоит!
– Мой бедный кузен Джордж бесстыдно ограблен! Он практически разорен! И это в тот момент, когда он стал всерьез подумывать о женитьбе! Нет, я не переживу этого кошмара.
– Его обокрали?
– Обобрали до нитки! Забрали буквально все – деньги, драгоценности. Не знаю, как он теперь будет существовать, бедняжка. Неужели ему придется жить как простолюдину? Но ведь он же Белингтон! Ему не подобает так опускаться! – Она закрыла руками лицо и затряслась в беззвучных рыданиях.
– Это серьезное дело, – нахмурившись, сказал Хит. – И если все действительно обстоит именно так, как вы сказали…
– Вы сомневаетесь в моей искренности? – взвизгнула леди Брайт. – Разумеется, именно так все и обстоит! Иначе и быть не может! Я полностью доверяю Джорджу.
Хит мог бы поспорить с ней об этом, но не стал портить отношения со своей будущей тещей и миролюбиво пробурчал:
– Да, вы правы!
В следующий миг дворецкий зычно объявил о приходе генерального стряпчего Дагвуда. Тот решительно вошел в гостиную, всем своим обликом излучая бодрость и живость, снял черную шляпу и перчатки, отдал их дворецкому и пожал руку леди Брайт, отвесив ей почтительный поклон.
– Мое почтение, мадам! Здравствуйте, мисс Уилом и мистер Бартлетт! – густым баритоном произнес он, вперив в своего помощника многозначительный взгляд.
И, взглянув в его хитроватые темно-карие глаза, Хит пронзительно остро ощутил себя связанным с этим человеком прочной невидимой нитью солидарности и взаимопонимания.
Он боготворил своего начальника. Обладающий редким политическим чутьем, Дагвуд сумел стремительно взлететь на вершину карьерной лестницы и стать одной из наиболее влиятельных персон в Англии, не имея могущественных родственников. Хит стремился во всем походить на своего кумира.
– Прошу вас, мистер Дагвуд, присаживайтесь к столу! Выпьем чаю! – проворковала леди Брайт и метнула в сторону дворецкого выразительный взгляд. Лакей понял ее без слов и быстро покинул гостиную, торопясь выполнить распоряжение своей хозяйки.
Одернув свой безупречно скроенный дорогой сюртук, Дагвуд вальяжно уселся в кресле и вытянул ноги.
Хит поправил свой недорогой, но хорошо сидящий на нем сюртук и сел на стул напротив.
– Я поведала мистеру Бартлетту ужасную историю, приключившуюся с моим несчастным кузеном Джорджем, – вздохнув, промолвила леди Брайт.
– Эту чудовищную ошибку необходимо немедленно исправить! – встревоженно воскликнула Пенелопа. – Тем более что бедняга наконец-то решился остепениться. В необходимости этого моя мама убеждала его многие годы! Но лишь теперь, после кончины бабушки, которая оставила ему значительную часть своего наследства, у него появилась возможность жениться.
– Довольно нести всякий вздор, деточка! – одернула дочь леди Брайт. – Не нужно утомлять джентльменов несущественными подробностями его личной жизни. Им будет достаточно осознать всю значительность свершившейся несправедливости.
Дагвуд с важным видом кивнул и поднес к правому глазу монокль. Он имел обыкновение подолгу разглядывать своего собеседника в упор, повергая беднягу в недоумение, затем в смущение и, наконец, в оцепенение. Эффективность этого приема Хит испытал на себе, однако так и не отважился взять его на вооружение, поскольку считал, что не достиг еще этой ступени в своей карьере.
– Это правда, что вы занимаетесь исключительно делами государственной важности? – спросила у Дагвуда Пенелопа. – Мне так сказал мистер Бартлетт. Верно, милый?
Хит поморщился, но поправлять ее не стал и кивнул в знак согласия.
Дагвуд взглянул на нее в монокль и сказал:
– В мою компетенцию входит рассмотрение гражданских дел, любезнейшая мисс Уилом, а также оказание юридической помощи подданным английской короны. Сотрудники юридического совета, как вам, наверное, известно, имеют весьма широкие полномочия. Они участвуют в судебных процессах, дают консультации организациям и частным лицам, подготавливают к судебному слушанию различные документы. А в исключительных случаях даже вправе принять к рассмотрению важное уголовное дело. – Тут он незаметно подмигнул Хиту, хотя тот и сам уже смекнул, что его начальник умышленно слукавил.
– Это именно такой случай! – пылко воскликнула леди Брайт. – Экстраординарный! Эту новоявленную Иезавель[1] следует покарать высшей мерой наказания – повесить!
Хит насторожился. Иезавель? Какой неожиданный пассаж!
Дагвуд вскинул вверх раскрытую ладонь.
– Никто не вправе выдвигать обвинение, не имея для этого веских доказательств! – промолвил он значительным тоном. – Прежде чем принять это дело к рассмотрению в порядке исключения, мы должны иметь ясную картину всех его обстоятельств.
Обжегшись однажды на деле Бомона, Дагвуд имел серьезные причины проявлять осторожность. Пенелопа была права по крайней мере в одном – это было чрезвычайно запутанное преступление. В ходе длительного расследования выяснилось, что все улики, подтверждающие виновность Бомона, сфальсифицированы подлинным преступником – так он пытался отвести от себя подозрения. Поначалу Дагвуд попался на эту уловку и арестовал невиновного. Когда же правда вышла наружу, и сам Дагвуд, и все его подчиненные испытали чудовищный конфуз.
С тех пор Хиту было поручено контролировать все рассматриваемые дела с особой скрупулезностью и докладывать о ходе расследования лично генеральному стряпчему.
