Маргарет Мур - Поцелуй виконта
Сейчас это казалось ей нелепым и глупым.
Но если он знал настоящую леди Элеонору, он бы сразу сообразил, что она самозванка, и дал бы ей это понять или обратился бы к властям.
— Да, я не Элеонора Спрингфорд. — Она решила отвечать со всей осторожностью. — И я никуда не бегу. Я направлялась в Бат навестить свою тетю. А что касается моего платья, милорд, мне казалось, вы специалист по паукам, а не по дамским модам.
— Просто я наблюдателен от природы.
— У моей модистки ужасная швея. К сожалению, до моего отъезда она не успела нанять другую.
Она подошла к окну и остановилась с возмущенным видом, хотя у нее дрожали ноги, а по спине полз отвратительный ручеек пота.
— Дверь находится у вас за спиной, милорд. И теперь, когда я вам все объяснила, прошу вас воспользоваться ею.
Он только упрямо сложил на груди руки.
— Я не уйду, пока не буду уверен, что вам ничто не угрожает.
Господи, помоги! Она верила, что он говорит серьезно, что у него нет эгоистичных, безнравственных побуждений, но почему ей довелось встретиться с таким благородным джентльменом именно здесь и сейчас?!
— Вы заблуждаетесь, милорд. У меня нет абсолютно никаких проблем.
— В таком случае я вынужден предположить, что вы пытаетесь уклониться от уплаты за комнату.
Нелл возмущенно посмотрела на него, лихорадочно соображая, что сказать. Он угадал, но, что она могла ему ответить!
— Есть и другое объяснение, милорд, моему желанию оставить эту комнату.
Он поднял бровь, выжидающе глядя на нее.
— Вам не приходило в голову, что мне страшно спать так близко от человека, который имел наглость поцеловать меня? Кто может сказать, на что еще вы способны, что и подтверждает ваше присутствие в моей комнате?
— Вы опасаетесь моего нападения?! — недоверчиво уточнил он.
— А разве у меня нет оснований? Ведь вы же обняли меня без моего согласия, преследовали меня в коридоре, ворвались в мою спальню и сейчас упорно не желаете выйти!
— Но я джентльмен, что вам могут подтвердить Дженкинсы, а также мои друзья и знакомые из общества.
— Я бы не назвала джентльменским ваше сегодняшнее поведение.
Он смущенно взъерошил себе волосы:
— Признаться, я и сам его так не назвал бы… Однако случается, что в известных обстоятельствах люди ведут себя не совсем обычно. Полагаю, именно это со мной и произошло. Я был немного не в себе после того, как карета так неожиданно опрокинулась.
Все равно она не хотела, чтобы он думал, что может вести себя с нею как ему заблагорассудится.
— Женщины того острова, о котором вы рассказывали за обедом, они считали бы вас достойным джентльменом, если бы знали, какого поведения можно от вас ожидать?
— Да, несомненно, — уверенно отвечал он. — Мое поведение полностью соответствовало их обычаям и представлениям.
— Вот и я не сделала ничего дурного.
— Возможно, но вы либо обманщица или преступница, либо от чего-то или от кого-то скрываетесь. Если верно мое первое предположение, мой гражданский долг задержать вас. Если вы действительно чего-то опасаетесь, я еще раз прошу позволить мне оказать вам помощь. Но каков бы ни был ваш ответ, я не могу позволить вам одной ночью брести по диким и безлюдным местам. Это очень опасно, и если с вами что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.
Действительно он так беспокоился о ее безопасности или нет, но она видела его решительное настроение и понимала, что он не уйдет до тех пор, пока она не представит ему правдоподобного объяснения.
Придется его придумать.
Вспомнив, что рассказывал кучер об отце лорда Бромвелла и о том, как он разносил своего сына, она опустила на пол саквояж, в котором находились ее одежда, туалетные принадлежности и три платья леди Стернпол.
Покорно опустив руки, она заговорила, делая вид, что против воли вынуждена открыть ему правду.
— Ну что ж, милорд. Вы совершенно правы. Я действительно леди Элеонора Спрингфорд и действительно спасаюсь бегством от своих родителей, которые хотят насильно выдать меня замуж за итальянского графа. Граф очень богат, ему принадлежат три замка, но по возрасту годится мне в деды и, мало того, известен своим распутным образом жизни. У него уже было несколько любовниц, и нет никакой надежды, что он будет хранить верность своей супруге; Вот, почему я сбежала и почему при мне нет ни горничной, ни компаньонки.
— Слава богу, на дворе девятнадцатое столетие, а не средние века, — мрачно возразил лорд Бромвелл. — Вы могли просто отказаться от помолвки, а не убегать из дома и подвергать себя опасности.
Она остановилась около умывальника, рассеянно теребя кончик полотенца.
— Я полагала, что человеку, который много видел, путешествуя по всему свету, нет необходимости объяснять, какие меры можно предпринять, чтобы заставить женщину вступить в брак, особенно если жених чрезвычайно богатый аристократ, а ее родители не так состоятельны, как думают окружающие.
— Вы правы, — сказал лорд Бромвелл, по-прежнему стоя у дверей. — Мои родители были далеко не в восторге от моего выбора профессии, и матушка умоляла меня не ездить в последнюю экспедицию, так что мне отлично известно, что такое ожидания родителей и их методы убеждения. Но со временем они наверняка успокоятся и сдадутся. Думаю, сейчас они очень обо мне тревожатся.
— Наверное. К сожалению, я уверена, что меня продолжают искать, хотя надеюсь, что пока еще поиски ведутся в Италии.
— Вы одна проделали весь этот путь из Италии?! — с нескрываемым ужасом воскликнул он.
Она проделала путь сюда из Йоркшира, но не собиралась сообщать ему об этом.
— Да, мы поехали туда, чтобы поправить здоровье отца.
Так сказала им Летиция Эпплсмит, и леди Стернпол подтвердила это, когда днем болтала с подругой, общество которой Нелл поневоле приходилось терпеть.
Лорд Бромвелл задумчиво нахмурил брови, и она испугалась, не знает ли он что-то про герцога Уаймертона и его семью, о чем ей неизвестно, пока он не сказал:
— Да-да, кажется, матушка говорила мне об этом.
— Путешествие в одиночестве оказалось не таким трудным, как я думала, — с облегчением заговорила Нелл. — Чаще всего люди были ко мне очень добры, особенно женщины. Кажется, они догадывались, что я спасаюсь от неблагоприятной семейной ситуации. Правда, порою мужчины отпускали нежелательные замечания, но меня никто не тронул до… до вас, милорд.
Он покраснел, как мальчик, и она поспешила продолжить, не желая углубляться в эту тему:
— Должно быть, потрясение от инцидента вынудило меня назвать вам мое подлинное имя, и я прошу вас никому его не открывать. Вы очень известный человек, репортеры наверняка узнают о случае с каретой и могут выяснить, кто находился в ней вместе с вами. Я надеюсь как можно скорее добраться до моего крестного, лорда Ратлесса, который живет в Бате. Я уверена, что он примет мою сторону и защитит меня.
