Сьюзен Виггз - Дороже всех сокровищ
Но мольба оказалась тщетной и закончилась проклятием, ибо худшие опасения подтвердились.
Чарли Мун, корабельный юнга, лежал мертвый у большого круглого камня. В берете все еще торчало зеленое перо попугая. Невинное выражение лица мальчика превратилось в маску недоумения. Горло было перерезано до шейных позвонков.
— Эван, быстрее! — торопил Дирк. — Парню уже ничем не поможешь! А мы наверняка погибнем, если не уберемся отсюда, пока не рассеялся дым.
От гнева у Эвана потемнело в глазах. Он поднял обмякшее тело Чарли и последовал за товарищами. Завеса дыма поредела, и стали видны английские корабли. Выстрелы береговой батареи изрядно потрепали флотилию. «Ангел» опасно накренился, еще два корабля бились в воде, как загарпуненные рыбы. Но хуже всего было то, что английский флагман тоже находился в предсмертной агонии: от его мачт и парусов почти ничего не осталось.
Несмотря на все это, Джон Хокинз стоял на палубе и руководил битвой, размахивая большой серебряной кружкой пива. Над водой ясно слышался его раскатистый голос.
— Стойте насмерть, как подобает мужчинам! — призывал он своих людей.
Не успел Хокинз договорить, как выстрелом из рук выбило кружку.
— Вот! — вскричал он. — Господь спас меня! Точно так же он спасет всех нас от этих коварных предателей!
«Уже слишком поздно», — мрачно подумал Эван, глядя на тело, которое нес на руках. Сапоги стучали по каменистому берегу. Вдруг он споткнулся обо что-то мягкое. Раздался крик.
Собравшись с силами, Эван одной рукой удерживал ребенка, а второй выхватил кинжал и приготовился защищаться, но, увидев девушку, застыл от удивления.
Она сидела на берегу на коленях в одной лишь мокрой сорочке. Ее мокрые, спутанные волосы рыжего цвета водорослями рассыпались по дрожащим плечам. Одной рукой девушка сжимала безжизненную руку отца, другой — короткий остро отточенный кинжал.
Обходительный человек, которого Эван помнил по встрече на флагмане, лежал перед ним мертвый. Из его спины торчали деревянные щепки и куски металла.
Эван осторожно положил тело Чарли на землю, к горлу подступила тошнота.
— Мисс…
Он не знал, что сказать. Он слышал, как товарищи забрались в брошенную лодку и зовут его голосами, полными тревоги.
Но Эван не мог оторвать глаз от бледной девушки. Он хотел сказать ей какие-нибудь слова утешения, прикоснуться к ней, хотел убрать от нее холодный мокрый труп. Да, именно. Она не должна нести бремя этой ужасной смерти. Наклонившись, он протянул руки к телу. Девушка, как пружина распрямилась и вскочила на ноги так быстро, что Эван удивленно отшатнулся.
— Не прикасайтесь к нему! — сказала она по-английски. — Не смейте прикасаться к нему!
Эвану оставалось только пялить на нее глаза: такой чистой и благородной она оказалась. Ее еще неоформившаяся фигура, однако, привлекала его ничуть не меньше. Лицо девушки горело от горя и гнева.
Она была свирепее и воинственнее целой орды испанских солдат.
— Мисс, — Эван откашлялся. — Пожалуйста, позвольте, мисс…
— Пресвятые угодники! — охрипшим голосом воскликнула она. — Неужели я недостаточно страдала!
— Эван, черт побери! — Дентон грубо схватил его за руку. — Они уже близко. Неужели ты хочешь остаться и дать этим мошенникам-папистам вырвать свое сердце?
С этими словами Дентон поднял с земли тело Чарли Муна, дернул Эвана за руку и толкнул его в лодку. Дирк налег на весла, и лодка исчезла в клубах дыма.
Эван положил тело юноши себе на колени. Уткнув подбородок в мокрые прохладные волосы парня, он стал наблюдать за девушкой. Та упала на колени рядом с телом отца, откинув голову назад и начала раскачиваться из стороны в сторону в беззвучных рыданиях. У Эвана перехватило горло.
— Смотрите! — взволнованно воскликнул Дентон. — Это «Юдифь»!
Он остановился и проследил за взглядом Эвана, все еще пытавшегося рассмотреть что-то на затянутом дымом острове.
— Жаль девушку, — медленно произнес Дентон.
Яркие звезды усыпали черный бархат ночного неба. Серебристая дорожка лунного света бежала по воде, спокойствие которой нарушалось только движением «Юдифи». Волынка выдувала скорбную мелодию. Выполняя приказы Дрейка, Эван установил курс на северо-восток. Несмотря на предельную изношенность, корабль летел на всех парусах. Англичане торопились.
— Проклятие! — сказал Дрейк, меряя палубу нетерпеливыми шагами. Чтобы быть услышанным, ему пришлось напрячь голос. — Господи, как хотел бы я знать, что стало с капитаном Хокинзом.
Эван угрюмо кивнул. Отход англичан из порта Сан-Хуан-де-Улуа происходил в неописуемой суматохе, и они не имели ни малейшего понятия, скольким из их соотечественников удалось спастись.
«Ангел» был потоплен пушками береговой батареи, «Ласточка» тоже пошла ко дну, а одна из каравелл просто исчезла. Как стая волков бросается на умирающего вола, так и вероломные испанцы вцепились в разбитый английский флагман. Команда была вынуждена покинуть его. Единственное, что они знали о Хокинзе, — он принял командование на «Миньоне». Эван хорошо представлял себе, какие чувства испытывает сейчас Хокинз — гнев и жажду мести, ведь он потерял почти всю королевскую флотилию и множество людей и к тому же не выполнил миссию королевы.
Эван разделял его чувства. Гнев его был похож на горячую, раскаленную докрасна точку, закипавшую в воспаленном мозгу. Никогда еще он не слышал о таком низком и подлом предательстве, на которое пошли испанцы, а ведь дон Мартин подписал договор по доброй воле и послал личное письмо Хокинзу, в котором уверял, что англичане будут на острове в безопасности.
— Мы вошли в порт на десяти кораблях, — сказал Эван.
— И только двум удалось вырваться, — отозвался Дрейк. — Молю Бога, чтобы «Миньон» смог избежать плена.
Эван кивнул. Они потеряли из вида корабль Хокинза, а когда подул сильный северный ветер, не могло быть и речи о том, чтобы возвращаться и искать «Миньон» при отсутствии попутного ветра и, особенно, в том плачевном состоянии, в котором находилась «Юдифь». После долгого раздумья Дрейк решил, что его долг капитана — спасти своих людей и, возможно, впоследствии за это пострадать от гнева Хокинза.
— Сколько наших погибло? — задумчиво спросил Дрейк.
— Очень много, включая десятерых заложников, что по доброй воле мы отдали им. Но мы не узнаем точно, пока не найдем «Миньон».
Эван потер уставшие глаза:
— Фрэнсис…
— Да?
— Мы потеряли Чарли Муна. Перед тем как подняться на «Юдифь», Дирк, Дентон и я похоронили парнишку в море, — в голосе его прозвучала горечь и злость. — Пресвятая Дева, они убивают детей!
