Барбара Картленд - Огонь любви
Глава третья
Карина уставилась на лорда Линча, как на сумасшедшего, и, потрясенная его поведением, резко произнесла:
– Мне кажется, вы не поняли: ваша жена при смерти.
Ее тон стер улыбку с лица лорда Линча, и он пристально посмотрел на девушку. Выражение его лица при этом было каким-то странным.
– Пойдемте наверх, – сказал он.
Приглашение так удивило Карину, что она на мгновение потеряла дар речи и только вопросительно смотрела на лорда Линча, сознавая, что он внимательно, деталь за деталью, оценивает ее внешность. И прежде, чем она смогла что-либо выдавить, дверь снова открылась и мужской голос позвал:
– Джастин, черт возьми, где ты? Мы ждем тебя!
Произнося эти слова, мужчина не видел, что лорд Линч находится в зале, и, заметив его, воскликнул:
– Ах, вот ты где! Что ты здесь делаешь?
– Пришли посетители, Перси, – сказал лорд Линч и, помолчав, добавил: – К матери.
– В это время суток?!
Мужчина по имени Перси ленивой походкой подошел к ним. Это был человек средних лет с седеющими висками. Он был элегантно одет, но все впечатление портила сгорбленная спина, из-за которой в его облике чудилось что-то зловещее. Глядя на него, Карина подумала, что никогда в жизни не видела такого беспутного выражения лица и – когда он заметил ее – масляных глаз.
Сэр Перси подошел к ним, и она поймала себя на том, что смотрит на его жемчужную с бриллиантами булавку для галстука и сияющие в белоснежных манжетах запонки, не в силах поднять глаза. Ошеломленная откровенностью, с которой он разглядывал ее, девушка почувствовала, как краска заливает ее лицо.
– Не представишь меня?
Голос, звучавший хрипло и как-то неприятно, показался ей отвратительным.
– Нет, Перси, – холодно ответил лорд Линч. – Возвращайся к картам. Я присоединюсь к вам через минуту.
Он повернулся спиной к приятелю и жестом пригласил Карину следовать за ним. И она, в каком-то необъяснимом желании как можно быстрее уйти от мужчины с тяжелыми мешками под взирающими на нее с вожделением глазами, заспешила к лестнице, таща за руку Дипу.
– Куда мы идти? Осень большой лестница, – щебетал мальчик.
Карина молчала. Лорд Линч, сначала пропустив их вперед, теперь снова оказался впереди и, перешагивая через две-три ступеньки, добрался доверху.
"Мы идем к его матери", – думала Карина, пытаясь успокоиться. Мысль о том, что в доме есть еще одна женщина, принесла ей некоторое облегчение. Только сейчас она начала осознавать, какие опасности могли подстерегать ее в этом странном доме, куда она приехала в столь поздний час в поисках мужчины, который жил холостяком.
Поднимаясь по лестнице, Карина неотрывно смотрела в спину шедшему впереди лорду Линчу, но когда оказалась наверху, не удержавшись, оглянулась.
Предчувствие не обмануло ее: человек, мгновенно вызвавший у нее неприязнь, продолжал стоять в центре зала и наблюдать за ними. Беглый взгляд – и Карина сразу же отвернулась, но и этого ей было достаточно, чтобы понять, что он видел ее лицо, и рассердиться на себя за то, что оглянулась.
Лорд Линч, сохраняя молчание, вел их по широкому коридору. Окна по обе стороны этого коридора были задрапированы тяжелыми темно-красными бархатными шторами, и там, где они были неплотно задернуты, Карина заметила деревянные ставни с железными засовами. Вот почему и не было видно света в окнах на фасаде замка.
Наконец они дошли до конца коридора, и лорд Линч громко постучал в высокую дверь из красного дерева.
– Войдите, – ответил ему женский голос, звучавший резко и властно.
Лорд Линч открыл дверь и вошел первым. Карина и Дипа последовали за ним. Они оказались в огромной комнате. В дальнем конце ее стояла внушительного вида кровать с искусно расшитым пологом из парчи переливчато-синего цвета. На столбиках, державших полог, были вырезаны раззолоченные херувимы, а сам полог был заткан голубыми и малиновыми пальмовыми листьями. Сделанные из страусиных перьев, эти листья трепетали от малейшего движения воздуха.
Но не это великолепие завладело вниманием Карины, а женщина, сидевшая совершенно прямо в центре кровати, подложив под спину гору подушек. Маленькая, старая, удивительно морщинистая, она казалась неописуемо величественной и сильной. Ее волосы, а возможно, парик, были высоко взбиты. Пожелтевшую шею женщины охватывало несколько рядов великолепных жемчужин. Руки, похожие на птичьи лапки, были унизаны кольцами со всеми мыслимыми камнями – изумрудами, рубинами и бриллиантами, – сиявшими при свете золотого канделябра, стоявшего на ночном столике рядом с кроватью.
– Какой сюрприз видеть тебя, Джастин, в этот поздний час, – заметила вдовствующая леди. В голосе, сильном, звучном и явно не соответствующем ее хрупкому телосложению, слышались саркастические нотки.
– У нас гости, мама. Думаю, ты вряд ли откажешь себе в удовольствии увидеть их.
Старая дама сначала несколько мгновений разглядывала Карину и Дипу, а потом подняла глаза на сына.
– Кто они такие и почему пожаловали сюда в такое время?
– Я знал, что тебе будет интересно.
К удивлению Карины, лорд Линч подтрунивал над своей матерью. Голос его звучал неприятно-цинично и едко.
– Кто они? – настаивала старая дама. – Немедленно ответь мне.
Карина почувствовала, как в ней поднимается волна гнева на мужчину, который сначала намеренно разжег любопытство своей матери, а теперь держит ее в напряженном ожидании.
Дипа освободил руку и подбежал к камину, где на коврике около огня лежал большой черно-белый спаниель.
– Собачка! Собачка! – возбужденно закричал ребенок.
Карина подошла поближе к кровати.
– Леди Линч попросила меня привезти этого мальчика сюда, к его отцу, – отчетливо проговорила она. – Сама леди Линч очень больна. Она умирает.
– Леди Линч? Какая еще леди Линч?! – в ярости воскликнула старая дама.
– Думаю, это заинтересует тебя, мама, – ответил лорд Линч и разложил перед матерью полученные от Карины документы.
Старая дама достала лорнет. Рукава ее неглиже опустились, и на руках зазвенели и засверкали многочисленные браслеты с бриллиантами. Она прочитала оба свидетельства, и в комнате повисла тишина.
– Это ложь! Заговор! Здесь нет ни слова правды.
– Нет, мама. Все, что ты прочитала, правда, – возразил лорд Линч. – Сейчас вопрос только в том, что ты предлагаешь сделать со всем этим, а точнее – с ребенком.
И снова в его голосе слышались насмешка и желчь, заставлявшие Карину краснеть от стыда.
Но вдовствующая леди, казалось, едва слышала сына. Она обратила свой взор к Карине.
– Вы кто такая? Откуда? – враждебно спросила она.
