Сари Робинс - Одна грешная ночь
Лилиан почувствовала облегчение.
– Данн? – Имя показалось ей знакомым. – Мистер Урия Данн, директор сиротского приюта?
– Он самый, да упокоит Господь его благородную душу. Его убили.
– Убили?
Лилиан выпрямилась. Убийства превратились в своего рода эпидемию.
– Ужасный день, не правда ли, миледи? Человека убили за то, что он пытался помочь несчастному.
– А что случилось?
Ее руки сжались в кулаки.
– Это Конрад Форкс. Чертов вор и нищий. – Женщина раскраснелась. – Ах, прошу простить мне брань, миледи. Дело в том, что наш Данн никому не мог отказать в помощи, даже последнему мерзавцу. В благодарность его убили.
– Убийцу поймали с поличным?
– Совершенно верно. Он был весь в крови, как мясник. И украл часы Данна.
– Какой ужас! – содрогнулась Лилиан. – Надеюсь, изверга взяли под стражу?
– Но что будет с детьми? И с Андерсен-Холлом? Даже мы здесь зависели от Данна. А бедный Ник… Она шумно вздохнула. – Ник и Данн были ближе, чем отец с сыном. Иногда это даже вызывало недовольство сына Данна, Маркуса.
– Хватит, Мэйбл, – послышался звучный баритон.
У Лилиан по спине побежали мурашки. Она поднялась. Сердце бешено забилось, рванувшись к горлу.
Он возник в дверях, вовсе не похожий на Аполлона, каким он ей представлялся в лунном сезте. Теперь она отчетливо видела, что он состоит из углов и темной мрачной силы. Даже глаза, прежде сверкавшие золотым светом, казались холодными. Перемена была разительной. Возможно, это лунный свет сыграл с ней шутку, или ей вообще все это приснилось?
Под его жгучим взглядом Лилиан залилась румянцем. Он хоть и выглядел иначе, но действовал на нее так же, как и в ту ночь. У нее перехватило дыхание, жар разлился по телу горячей волной.
– Леди Джейнос. – Он кивнул ей.
Лилиан буквально лишилась дара речи.
– Это леди Джейнос? – воскликнула Мэйбл, вставая. – Та самая леди, из-за которой весь высший свет стоит на ушах?
– Прекрати, Мэйбл, – одернул ее Редфорд и обратился к Лилиан: – Не будет ли вам угодно пройти сюда, леди? – Он жестом указал на соседнюю комнату.
Она последовала за ним, кожей ощущая его присутствие.
Комната оказалась безупречно чистой. Главное место в ней занимали большой письменный стол, стул и два дивана, обитые коричневой кожей, стоявшие один против другого. Этот идеальный порядок помог ей восстановить пошатнувшееся душевное равновесие.
Вместо того чтобы усесться за письменный стол, он пригласил ее присесть на диван, а сам опустился на другой.
– Добро пожаловать в мое скромное агентство.
– Примите мои поздравления с открытием собственной конторы, – произнесла Лилиан. Эту фразу она приготовила еще в экипаже по пути сюда.
– Я здесь для того, чтобы…
– При дневном свете вы выглядите иначе, – произнес он, словно размышляя вслух.
Он запомнил ее. И их первую встречу.
– И как же я теперь выгляжу?
– Ваши волосы похожи скорее на землянику, а не на золото.
Она смутилась под его пристальным взглядом и кашлянула в кулак.
– Я сожалею о вашей утрате, мистер Редфорд. Мистера Данна очень уважали в определенных кругах.
Он сомкнул руки замком и уставился в пол.
– Он заслужил уважение. Я не знал лучшего человека.
Время остановилось. Между ними повисло молчание. Внезапно он поднялся.
– Я не смогу помочь лорду Бомону.
– Не сможете?
– Молва распространяется быстро, если пэра королевства обвиняют в убийстве.
– Но почему не сможете мне помочь?
– Я не могу взяться за дело, если замешанное в нем лицо явно вне закона.
Она вскочила с места.
– Диллон не виноват.
– Это вы так говорите! – Николас вскинул брови.
– Он не способен сделать то, в чем его обвиняют. – Она сделала шаг вперед. – Я всю жизнь знаю Диллона. Он мухи бы не обидел.
Николас помрачнел:
– Ярость превращает людей в животных.
Она сочувствовала ему в его несчастье, но не могла позволить очернить Диллона. Тем более что это из-за нее Диллон оказался в беде.
– Диллон не убивал леди Лэнгем. Я знаю это так же хорошо, как то, что солнце утром встает. Ведь это он из-за меня пострадал.
– Из-за вас?
– Лорд Кейн искал случая разлучить нас с Диллоном.
– И мишенью оказалась леди Лэнгем, – перебил он Лилиан.
– Но ведь обвиняют Диллона. Говорю вам, за этим стоит Кейн.
– Это было преступление в состоянии аффекта, преступление по страсти, а вовсе не деяние негодующего отца.
– Кейн – нечто большее, чем негодующий отец. Он человек без чести и совести. Должно быть, он давно знал леди Лэнгем, чтобы совершить такое.
– У офицеров полиции есть бесспорные доказательства вины Бомона. – Он провел рукой по глазам, будто старался стереть усталость. – Возможно, вам захочется пересмотреть свое отношение к нему.
– Да я скорее соглашусь, чтобы мне отрубили руку.
– Похвально, но едва ли это поможет защите.
Она с такой силой сжала зонтик, лежавший на коленях, что рука задрожала от напряжения. Лилиан попыталась успокоиться.
Ведь она так рассчитывала на помощь Редфорда. Она знала, скольких преступников он упек за решетку, сколько пропавших ценностей нашел, сколько собственности спас для ее владельцев, доказав, что претензии на нее незаконны. С его помощью Диллон получил бы реальный шанс на свободу.
– Что… что столь убедительного в уликах, которые они предъявили?
– Вы и в самом деле хотите услышать неприглядные подробности?
– Пожалуйста!
Он колебался, внимательно вглядываясь в ее лицо, возможно, гадая, насколько откровенным может с ней быть.
– Офицеры полиции обнаружили любовные письма, которыми обменивалась эта парочка. Нет сомнений в том, что там почерк Бомона.
– Ложь!
Не желая, чтобы он принял ее за живое воплощение разъяренной любовницы, она спросила более спокойным тоном:
– Что еще?
– Записка на бумаге с гербом леди Лэнгем с угрозами рассказать обо всем мужу.
– Она адресована Диллону?
Он покачал головой:
– Нет, но есть другие улики. – Заметив сомнение на лице Лилиан, он добавил: – Возле тела остался окровавленный носовой платок Бомона.
– Откуда вам известно, что платок принадлежал ему?
– Он помечен инициалами Бомона, и торговец носовыми платками подтвердил, что эти платки изготовлены по особому заказу Бомона.
Это было чертовски неприятно, но ничуть не меняло того простого факта, что Диллон невиновен.
– Едва ли этого достаточно, чтобы повесить человека.
– Случалось, что людей вздергивали и за меньшее.
– Что вам известно об офицерах полиции, связанных с этим делом, о мистерах Киме и Келли?
Он снова покачал головой, как ей показалось, удивленный тем, что она знала их по именам.
