Карин Монк - Сердце воина
– Его нет в живых. – Юноша убрал стрелу в колчан. – Он погиб во время нападения на клан.
Его голос звучал бесстрастно, но Малькольму почудился упрек в этих словах. Юный охотник направился в лагерь.
– Роб!
Паренек остановился, но не обернулся. Должно быть, он считал Черного Волка неспособным даже на учтивость. Что ж, виной тому поведение Малькольма. Оба смущенно помолчали.
– Мы щедро оплачиваем твои услуги, Макфейн, – вымолвил наконец Роб. – Постарайся остаться в живых, иначе некому будет получить золото.
Сказав это, Роб удалился, оставив Малькольма наедине с мертвым волком.
– Сегодня я научу вас поражать человека в самые уязвимые места. Знаете их?
Дункан, Эндрю и Ариэлла обменялись растерянными взглядами.
– Сердце? – предположил Эндрю.
– Да, сердце уязвимо, если его пронзить, – согласился Малькольм. – Но я говорю о тех местах, которые уязвимы независимо от оружия. Поразив их, вы делаете человека беспомощным.
– Глаза! – догадался Дункан.
– Верно. – Малькольм демонстрировал свои познания на Гэвине. – Надо схватить противника за голову – вот так – и вцепиться ему в глаза большими пальцами, чтобы он заорал. Пока он ослеплен, нанесите ему удар в нос, сломайте его, потом двиньте коленом в пах, и он тут же рухнет на землю. Вся штука в том, чтобы удары следовали стремительно один за другим. Не давайте ему опомниться. Пока он лежит, пните его как следует в голову или в ребра. Лучше в голову. Потом завладейте его оружием и перережьте ему глотку или проткните грудь. Главное – убить, а не ранить. Вопросы есть?
Подняв глаза, Малькольм увидел, что ученики взирают на него в немом ужасе.
– Что-то неясно?
– Какая жестокость… – пробормотал Эндрю.
– Потому это и зовется боем.
– Уверен, что такая жестокость необязательна, – заметил Дункан. – Неужели нет других способов победить противника?
– Есть. Например, можно просто попросить его уйти подобру-поздорову, – съязвил Малькольм. – Правда, как правило, это бесполезно.
Эндрю покачал головой:
– Не надейся, что Роб усвоит столь отвратительные приемы. Он ведь еще ребенок!
– Именно Робу я их и предлагаю, – ошеломил учеников Малькольм. – Он невысок и худ, поэтому ему не победить крупного мужчину обычным применением силы. Зато он вполне способен выдавить ему глаза, укусить, ударить коленом в пах, дернуть за волосы. Так Роб отвлечет внимание противника и завладеет инициативой. А теперь деритесь вы! – приказал он Эндрю и Дункану. – Только не до смерти. А твоим противником, Роб, будет Гэвин.
Эндрю и Дункан с тревогой посмотрели на Ариэллу. Она не осуждала их за это. Лэрд Маккендрик души в ней не чаял и баловал, готовя к легкой и роскошной жизни. Он не желал, чтобы дочь слышала бранные слова и видела дурные манеры. Лэрд ни за что не позволил бы ей схватиться в рукопашную с мужчиной. «Но все это было до появления Родерика, – мрачно подумала девушка. – До того, как убили отца, ограбили наш дом и замучили до смерти моих соплеменников».
Теперь она стала совсем другой.
– Отлично! – сказала Ариэлла и, расправив плечи, шагнула к Гэвину. – Начнем.
В ходе тренировки он столько раз опрокидывал ее на спину, что она потеряла счет своим неудачам. Гэвин не причинял девушке особой боли, но обращался с ней как с тринадцатилетним пареньком. К счастью, небольшая грудь Ариэллы была плотно затянута, поэтому, даже прижимая девушку к себе, Гэвин не замечал ничего необычного. Тренируясь, было вовсе не обязательно доставлять сопернику неприятные ощущения, однако, действуя непродуманно и беспорядочно, Ариэлла дважды наносила Гэвину более сильные удары, чем намеревалась. Он твердил, что ему не больно, но она все же стала действовать осторожнее и сдержаннее. Дункан и Эндрю проявляли себя точно так же, поэтому то и дело прерывали борьбу и извинялись друг перед другом, потирая ушибленное колено или помятый бок.
– Как вы научитесь борьбе, если прерываетесь всякий раз из-за сущих пустяков? – не выдержал Малькольм. – Смелее!
– Я двинул его сильнее, чем хотел, – оправдывался Эндрю, смущенно глядя на Дункана. – Прости, друг!
– Извиняться будешь потом. Продолжайте! А ты? – обрушился Малькольм на Ариэллу. – Я видел четырехлетних малышей, которые дерутся с большим напором, чем ты. Борись с Гэвином так, словно от этого зависит твоя жизнь!
– Я не хочу причинить ему боль, – упрямилась Ариэлла.
– Ты не сделаешь мне больно, дружок, – заверил ее Гэвин. – Не бойся, покажи, на что ты способен.
Ариэлла все еще колебалась.
– Делай что говорят! – велел Малькольм. – Иначе твоим противником буду я и, клянусь, не стану тебя щадить в отличие от мягкосердечного Гэвина.
Девушка бросила на него затравленный взгляд.
– Представь себе, что Гэвин угрожает твоему родному дому, – хрипло продолжал Малькольм. – Он уже зарезал у тебя на глазах двоих твоих соплеменников и того и гляди расправится с тобой. А потом ограбит твой дом, замучает женщин и детей твоего клана и подожжет все. Ты стоишь перед ним безоружный. Что ты предпри…
В Ариэлле вспыхнула ярость. В памяти ее всплыли страшные картины, и она накинулась на Гэвина. Как ни страшен был меч, которым он размахивал, девушка уже знала, что противопоставить этому оружию. Молниеносно зачерпнув из-под ног горсть песка, она швырнула его в глаза противнику. Гзвин зажмурился, затряс головой и опустил меч. Воспользовавшись этим, Ариэлла двинула его коленом в пах. Гэвин разинул рот от боли и неожиданности и упал на колени. Девушка гордо взглянула на Малькольма, с трудом переводя дух.
– Отлично, – одобрил тот, стараясь скрыть удовольствие. – Только следовало бы отнять у противника меч и проткнуть его насквозь.
– Может, хватит на сегодня? – взмолился Гэвин. – Оставим протыкание мечом на завтра.
Еще немного – и Малькольм не сдержал бы улыбки.
– Роб, помоги Гэвину встать. Полагаю, бедняга уже убедился, что ты более серьезный противник, чем можно предположить по твоему росточку. – Сказав это, он, хромая, отошел в сторону.
Ариэлла протянула Гэвину руку.
– Не держи на меня зла, – искренне проговорила она. – Я не хотел причинить тебе боль.
– Ничего, парень, – отозвался тот поднимаясь. – Я пострадал не зря.
– Как это? – хмуро спросила Ариэлла.
– Ни разу за три года мне не случалось видеть, чтобы Малькольм сдерживал улыбку! – Казалось, от радости Гэвин забыл про боль. – Ради этого я готов снова выдержать твой натиск.
Теплый солнечный луч упал на лицо Малькольма и разбудил его. Вечный враг проснулся вместе с ним, пронзив болью все тело. Но необычайно ясная голова помогла ему быстро преодолеть дремоту. Открыв глаза, Малькольм увидел солнце, пробивающееся сквозь густые кроны деревьев, и удивился, почему его не мутит, как обычно. Потом припомнил, что накануне не пил. Вот она, причина усталости! Малькольм несколько часов промаялся без сна на жесткой земле, борясь с болью и пытаясь забыться.
