Анн Голон - Анжелика в Новом Свете
Без лишних слов она подхватила девочку на лошадь, натянула поводья и выбралась на тропинку.
Довольно долго она ехала, как в тумане, не отдавая отчета, куда идет лошадь. Потом заметила, что глинистая тропинка, которую ступенями перерезали огромные корни, поднимается в гору. Возможно, мул нашел бы такую дорогу вполне сносной, но аристократку Волли она явно не устраивала.
Тропинка резко свернула в сторону, и Анжелику тут же оглушил грохот падающей воды. Срываясь с крутых скал тремя бурными потоками, вода с ревом низвергалась в кипящую белой пеной реку, несущуюся в глубине ущелья. Деревья, сплетаясь кронами, почти скрывали его.
Из-за густой листвы не видно было неба, но солнечные лучи пробивались сквозь медную стену леса и, пронизывая пещерный мрак, слепили глаза. Анжелика уже давно потеряла из виду индейцев, которые шли впереди. Шум водопада заглушал теперь те звуки, по которым, даже не видя никого из своих спутников, Анжелика угадывала, что караван где-то близко. Словно всадница из страшной сказки, она очутилась у пределов опасных земель, где не слышно было даже шагов ее лошади.
Грохот становился чудовищным.
Вдруг со склона, вдоль которого тянулась тропинка, скатился огромный плоский камень и, тяжело рухнув под самые копыта лошади, преградил ей дорогу. Затем, будто под колдовским действием сине-зеленого цвета, эта овальная глыба вдруг задвигалась, приподнимаясь, начала раздуваться, превратившись в какой-то морщинистый серый пузырь, и, наконец лопнув по швам, выбросила наружу маленькую головку, отвратительно раскачивающуюся на вытянутой тонкой шее.
Волли в ужасе взвилась на дыбы. Анжелика закричала, но сама не услышала звука своего голоса. Должно быть, кричала и Онорина… Вздыбившаяся лошадь била копытами в воздухе и пятилась к пропасти. Еще минута, и, запутавшись в поводьях, она скатится вниз, увлекая за собой Анжелику с ребенком. Сделав над собой нечеловеческое усилие, Анжелика бросилась на шею лошади и, навалившись всей тяжестью своего тела, заставила ее опуститься на передние ноги. Но это не спасло положения. Волли продолжала отступать к роковому обрыву.
А между тем на тропинке была всего-навсего безобидная, правда, гигантских размеров, черепаха. Но как это объяснить обезумевшему животному? Ужасный грохот вокруг заглушал все звуки. Анжелика не слышала, как трещат ветки, хотя на ее глазах они ломались, разлетаясь в разные стороны. Все ближе бесновалась вода в потоке, все ближе видела Анжелика бешеный танец бурлящей пены, которую, казалось, изрыгает таинственное чудовище, но она не осознавала сейчас, что оглушающий ее грохот исходит именно оттуда.
Вдруг перед глазами Анжелики мелькнуло что-то красное. «Кровь», — пронеслось у нее в голове. Это длилось долю секунды. Потом ей почудился глухой шум падения — это катились на дно пропасти их тела, и она даже ощутила, как подхватил ее с ревом несущийся поток.
В этот момент ветка, больно хлестнув по лицу, привела ее в чувство. Каменистая почва уже осыпалась под копытами Волли, топтавшейся в нескольких дюймах от края пропасти. Но со смертью еще можно было бороться. Мысль об Онорине, маленькие ручонки которой вцепились в нее, побудила Анжелику к действию. Ей казалось, что вся ее воля и до предела обострившаяся мысль сосредоточились сейчас на этих ручонках. Теперь она знала, что надо делать. Она совсем бросила поводья и дала лошади полную свободу. Волли, не ждавшая этого освобождения, только успела мотнуть головой, как Анжелика до крови пришпорила ее. Лошадь скакнула вперед, спасительное пространство было отвоевано. У Анжелики хватило сил вывести лошадь на тропинку, но она снова остановилась там с дрожащими коленями — гигантская черепаха, попрежнему, преграждала путь.
— Черепаха! Это же черепаха! — прокричала Анжелика, словно лошадь могла ее понять.
Она не слышала звука собственного голоса. Но теперь она чувствовала, как мучительно ноют у нее руки и ноги. Она знала, что никто не придет к ней на помощь, никто не поможет справиться с лошадью, никто не отгонит с тропинки это чудовище.
И вдруг она заметила, что совсем рядом безмолвно стоят индейцы. Должно быть, они видели, как она укрощала лошадь, как отчаянно боролась со смертью, с каким бесстрашием, удивительным даже для существа необычного, смотрела она в глаза смерти. Анжелике показалось, что лица индейцев искажены ужасом и они пребывают в каком-то странном оцепенении…
Онорина все еще была за ее спиной. Анжелике удалось повернуться к ней и прокричать, чтобы та прыгала на землю. Девочка, видимо, поняла… Анжелика с облегчением увидела, как она скатилась на сухие листья и подбежала к индейцу, который стоял ближе всех.
Тогда и она сама спрыгнула с лошади. Сделать это было нелегко. Волли вся напряглась, пытаясь вырваться и ускакать в чащу. Она снова вздыбилась, и Анжелика чудом избежала удара копытом. Ей удалось удержать повод, и, сильно стегая лошадь, она заставила ее сойти с тропинки — необходимо было увести Волли от черепахи, которая наводила на нее такой страх.
Наконец лошадь начала понемногу успокаиваться. Вся еще дрожащая и взмыленная, она дала привязать себя к дереву; она больше не вырывалась и, вдруг смирившись, беспомощно опустила к самой земле свою узкую, породистую голову.
Тогда Анжелика вернулась на тропинку и медленно направилась к черепахе. Индейцы замерли. Затаив дыхание, они ждали, что же сейчас произойдет. Панцирь черепахи был похож на овальный гостиный столик, а покрытые чешуей лапы были толщиной с руку подростка.
Гнев Анжелики был сильнее того омерзения, какое вызывало у нее это допотопное чудовище, которое, видя, что она приближается к нему, начало медленно втягивать голову. Упершись ногой в черепаху, Анжелика столкнула ее с тропинки. Не удержавшись на обрыве, огромная колода перевернулась, подскочила и покатилась вниз. Все кончилось тем, что в воду, подняв столб брызг, рухнула черепаха.
Анжелика была как в тумане. Она вытерла руки о сухие листья и на минуту опустилась на землю, потом медленно встала и пошла к лошади. Она довела ее до вершины, крепко держа за повод. Вскоре они спустились к поляне, поросшей спелой черникой и маленькими голубыми елочками. Как по волшебству, рев водопада стих, его словно поглотила бездна. И сразу стало слышно, как поют птицы, звенят кузнечики, гудит ветер. У подножия гор, насколько хватало глаз, простиралась долина, по которой продолжал свой путь караван. Вслед за Анжеликой на поляне появились и индейцы. Они снова обрели дар речи и что-то живо обсуждали на своем гортанном языке. Анжелика слышала, как позади, едва поспевая за ней, тихонько всхлипывает Онорина. Но вот девочка заплакала навзрыд. Пришлось снова садиться на лошадь. А она многое бы сейчас отдала, чтобы упасть в траву и хоть ненадолго забыться сном.
