Диана Гэблдон - Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)

Джейми покачал головой, склонившись над своей работой.

— Я сказал ему не ходить. Он был в Хиллсборо во время волнений. Лучше ему подождать немного, и тогда он может честно заявить, что здесь нет ни одного человека, принимавшего участие в бунте, — он поглядел на меня и невесело улыбнулся. — К ночи никого из них здесь не будет.

Я наблюдала за его руками большими и умелыми, отжимающими прополоснутое полотно Шрамы на его правой руке обычно были почти невидимы, но сейчас они выделялись рванными белыми линиями на красной от холода коже. Все происходящее меня немного тревожило, хотя и не имело к нам прямого отношения.

Как правило, я думала о губернаторе Трайоне лишь с легким беспокойством; в конце концов, он был достаточно далеко в своем новом прекрасном дворце в Нью-Берне, отдаленном от нашего маленького Фрейзерс-Риджа на триста миль, заполненных прибрежными городами, плантациями, сосновыми лесами, непроходимыми горами и абсолютно дикой местностью. Со всеми проблемами, которые он был вынужден решать, такими как самопровозглашенные регуляторы, терроризировавшие Хиллсборо, коррумпированные шерифы и судьи, спровоцировавшие эти выступления, я сомневалась, что у него было время подумать о нас. Я надеялась на это.

Но все же тот факт, что земля в горах Северной Каролины была дарована Джейми губернатором, оставался, а сам Трайон в свою очередь до поры до времени скрывал один маленький, но важный факт — Джейми был католиком. Тогда как согласно закону королевские гранты на землю могли быть дарованы только протестантам.

Благодаря незначительному количеству католиков в колонии и их слабой организации, вопрос об их религии редко становился проблемой. Здесь не было католических церквей и оседлых католических священников. Отец Донахью преодолел трудный путь из Балтимора по просьбе Джокасты. Она и ее покойный муж, Гектор Камерон, пользовались значительным влиянием среди шотландского сообщества на протяжении такого длительного времени, что ни у кого не возникало и вопроса об их религиозных убеждениях. И я была уверена, что немногие из шотландцев, собравшихся на этот праздник, знали, что мы были папистами.

Но скоро это станет известно. Бри и Роджер, сочетавшиеся гражданским браком около года назад, будут обвенчаны сегодня вечером наряду с двумя другими католическими парами из Бремертона и тетей Джокастой с Дунканом Иннесом.

— Арчи Хейес, — внезапно произнесла я, — он католик?

Джейми повесил мокрую тряпку на ближайшую ветку и отряхнул воду с рук.

— Я не спрашивал его, — сказал он, — но я так не думаю. То есть его отец не был папистом, и я бы очень удивился, если бы Хейес, будучи офицером английской армии, был католиком.

— Понятно.

Шотландское происхождение, бедность и экс-якобитское прошлое делали положение Хейеса неустойчивым, и просто удивительно, что ему удалось преодолеть их и возвыситься до его нынешнего положения. В такой ситуации папизм для него был бы нежелательным бременем.

Но меня беспокоили не мысли о лейтенанте Хейесе и его солдатах, а сам Джейми. Внешне он был спокоен и уверен как всегда с постоянной легкой улыбкой в уголках рта. Но я знала его очень хорошо, я видела, как два жестких пальца его правой руки, искалеченных в английской тюрьме, постукивали по его бедру, когда он обменивался историями и шутками с Хейесом прошлой ночью. Даже теперь я могла видеть тоненькую морщинку, которая появлялась между его бровями, когда он был чем-то обеспокоен.

Было ли это простым беспокойством из-за воззвания губернатора? Я не могла понять, почему это должно его беспокоить, ведь никто из наших людей не участвовал в волнениях в Хиллсборо.

— …пресвитерианец, — говорил он. Он посмотрел на меня с кривой улыбкой. — Как молодой Роджер.

Мысль, которая неясно мелькала в моей голове, вдруг стала ясной.

— Ты знал это, — сказала я. — Ты знал, что Роджер — не католик. Ты видел, как он крестил ребенка у индейцев в Шейктауне.

Слишком поздно я заметила, как тень набежала на его лицо, и прикусила язык. Тогда мы забрали Роджера и вместо него оставили его любимого племянника Иэна.

Тень быстро исчезла, и он улыбнулся, отодвинув мысли об Иэне.

— Да, я знал, — сказал он.

— Но Бри…

— Она вышла бы замуж за этого парня, даже будь он готтентотом, — прервал меня Джейми. — Это ясно любому. И не могу сказать, что я стал бы сильно возражать против молодого Роджера, даже если бы он им являлся, — добавил он к моему удивлению.

— Не стал бы?

Джейми пожал плечами и переступил небольшой ручеек, вытирая мокрые руки о плед.

— Он хороший и добрый парень. Он принял малыша, как своего собственного, и ничего не сказал девушке. Это не больше, чем должен сделать мужчина, но не каждый мужчина поступил бы так.

Я невольно взглянула на Джемми, который уютно свернулся на моих руках. Я пыталась не думать об этом, но все равно время от времени не могла не искать в милых чертах ребенка какой-либо признак, который мог указать на его настоящего отца. Брианна после объявления своего гражданского брака провела ночь с Роджером, потом через два дня она была изнасилована Стивеном Боннетом. Сказать, кто был отцом Джемми, не представлялось возможным, так как ребенок не походил ни на одного из них. В настоящее время он с сосредоточенным видом грыз свой кулачок, и со своим красно-золотистым пушком на голове походил только на одного человека, на Джейми.

— Мм. Тогда зачем требовать, чтобы они венчались?

— Ну, они поженятся в любом случае, — разумно сказал он. — Я просто хочу, чтобы малыша крестили в католической вере, — он нежно положил большую ладонь на голову Джемми, поглаживая большим пальцем крошечные рыжие брови. — И если я побранюсь немного насчет протестантства МакКензи, я думаю, они согласятся со мной насчет нашего рыжика, да?

Я рассмеялась и натянула одеяло на уши Джемми.

— А я думала, Брианна разгадала тебя!

— Да, она разгадала, — сказал он с усмешкой, потом внезапно наклонился и поцеловал меня.

Его рот был мягким и очень теплым. В нем ощущался вкус хлеба и масла, и он сильно пах свежими листьями и немытым мужчиной со слабым запахом грязного подгузника.

— О, хорошо, — сказала я с одобрением. — Еще.

Лес вокруг нас был тихим. Такой бывает лесная тишина: ни птиц, ни животных, только шелест листьев над головой и журчание воды в ручье. Постоянное движение, постоянный звук, и в центре всего этого, совершеннейший покой. На горе было много людей, и большинство из них не так уж далеко от нас, но все же здесь и сейчас мы были одни, как на Луне.