Джуд Деверо - Золотые дни
— По поступкам отца? По каким, например? Может, это его отец подрезал подпругу на седле, в которое предстояло сесть юной племяннице Лоулера? — пробормотал Ангус.
— Он никогда бы такого не сделал! Он добрый, чуткий, внимательный! — Пруденс выразительно посмотрела на Ангуса, и он с легкостью догадался, что Шеймас говорил ей о нем.
Ангус посмотрел на ЭДилин, ища в ней сочувствия, но она всегда хорошо относилась к Шеймасу. Ангус отодвинул штору на окне кареты и выглянул наружу.
— Мы почти приехали. — Он посмотрел на Пруденс: — Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как случилось, что вы убили Джеймса.
Все в карете затихли, устремив взгляды на Пруденс.
— Я не хотела… Я была… Шеймас и я были…
— В комнате Кадди над каретным сараем, — бесстрастно доложила Харриет. — Мы все это знаем, и, между прочим, я думаю, что ты платила Кадди слишком много. — Харриет взглянула на Эдилин. — С тех пор как он помог тебе той ночью, когда ты и… — Она затихла на мгновение. — В любом случае я считаю, что Катберт слишком много себе позволяет.
— Это он присваивал половину годовой прибыли? — парировала Эдилин.
— Я делала это потому… — Харриет хотела что-то объяснить, но Ангус ее перебил.
— Вы обе можете разрешить свои разногласия позже. Я взял себе за правило не браниться в присутствии мертвецов, а сейчас в карете находится мертвец. Итак, миссис Харкорт, продолжайте.
— Пожалуйста, не называйте меня так, — попросила Пруденс. — Я не выношу это имя. Я с радостью возьму фамилию Шеймаса и буду зваться миссис Фрейзер. Мы…
Ангус устремил на нее тяжелый взгляд.
— Да, верно, вернемся к убийству. Я выглянула и увидела свет на кухне: я подумала, что это Харриет, и потому пошла туда. Но когда я дошла до дверей, свет из кухни переместился в гостиную. Там был Джеймс с полным мешком серебряных подсвечников. Наверное, я вскрикнула, потому что он обернулся, у него в руке был пистолет. Джеймс сказал: «Но ты же мертвая». Я быстро нашлась и сказала: «Да, я мертвая, я пришла забрать тебя с собой». Он сказал: «Черта с два», — и прицелился в меня. Я отпрыгнула, мы стали бороться, пистолет случайно выстрелил, и Джеймс упал на пол. Замертво. По-моему, я завизжала.
Воцарилась тишина. Все смотрели на Пруденс. Каждый понимал, что ее история — чистый вымысел, но никто ничего не сказал. Если бы они боролись и пистолет выстрелил во время схватки случайно, то пуля не пробила бы лоб Джеймса аккурат между глаз. Возможно, она попала бы ему в живот, но не в голову. Кроме того, все знали, что тот пистолет, из которого стреляла Пруденс, принадлежал Кадди.
Харриет и Эдилин посмотрели на Ангуса, гадая, что он скажет.
— Я так и думал, — кивнул он. — Это была самозащита.
— Да, это ясно как день, — поддержала Харриет и посмотрела на Эдилин, а та сказала:
— Это не подлежит сомнению.
Ангус очень обрадовался, что карета остановилась.
— Мы на месте. Я думаю, всем лучше оставаться в карете. Я пойду к Мэтью один. Мы знаем друг друга, но не слишком хорошо. Кто знает, как он себя поведет? Я решу вопрос, и тогда мы все поедем домой. Идет?
Женщины согласно кивнули и остались в карете. Ангус вышел. Эдилин обвела взглядом остальных и спросила:
— Кто выйдет первой?
Поскольку к тому времени она уже наполовину выбралась из кареты, вопрос оказался риторическим. Пруденс по причине своих габаритов вышла второй, а следом за ней и Харриет. Харриет, прихорашиваясь, пригладила волосы. Похоже, она напрочь забыла, зачем приехала.
Харриет неодобрительно взглянула на Эдилин, все еще одетую в мужской костюм, но Эдилин посмотрела на нее так, что у Харриет пропало желание спорить.
Глава 26
Две недели, подумала Эдилин. Прошло целых две недели с тех пор, как она видела Ангуса. После той ночи, когда они все поехали к Мэтью Олдриджу, и после того, что случилось с несчастным Джеймсом, Ангус сказал, что он не станет возвращаться домой с ними.
Только сейчас Эдилин осознала, что все это время она жила предвкушением предстоящего разговора. Ангус скажет, как он сожалеет о том, что ему пришлось оставить ее, она скажет, что никогда его не простит, и… и все закончится тем, что он опустится перед ней на колени и будет умолять ее выйти за него замуж. Она, конечно, скажет «да», но с ответом торопиться не станет.
Эдилин даже представила, как они с Харриет будут готовить тройную свадьбу в самой большой церкви Бостона. Они все обвенчаются вместе, но потом каждая из пар отправится в свое свадебное путешествие. У Эдилин голова кружилась от такой романтики.
Но все пошло совсем не так, как было задумано. Ангус остался с Мэтью, а все остальные вернулись в дом Эдилин. Два дня она улыбалась, предвкушая момент, когда Ангус появится на пороге с охапкой роз и извинениями. Две другие парочки ворковали друг с другом, а Эдилин все, пыталась представить, что, произойдет, когда она в следующий раз увидит Ангуса. Принесет ли он кольцо?
Но шли дни, а он не появлялся. На пятый день Шеймас вызвался его разыскать.
— Я скажу ему, что думаю по поводу того, как он с вами обращается, мисс.
— О, Шеймас! — воскликнула Пруденс. Голос ее был полон любви. — Ты его покалечишь.
— Этого я и хочу, — пробурчал Шеймас.
Эдилин живо представила, как Ангус принимает вызов. Но Ангуса в трактире не оказалось, и никто не знал, где его искать.
Шеймас с Пруденс и Харриет с Малькольмом вели себя как самые настоящие молодожены, не расставаясь ни на час. Малькольм сделал Харриет предложение и попросил ее переехать с ним в Шотландию. Харриет без колебаний согласилась, и к концу лета они должны были пожениться. С тех пор они постоянно говорили о том, что им предстоит сделать в Шотландии. Малькольм в подробностях рассказывал ей о каждом члене клана Мактернов, и у Харриет возникло ощущение, что она уже хорошо знакома со всеми. Эдилин слышала, как Харриет повторяет имена детей, словно учит стихотворение.
— И у Кенны шестеро детей, пять мальчиков и девочка. Ее дочь зовут… Нет! Не говори мне, я сама вспомню.
Для Эдилин было настоящей мукой смотреть на счастливые пары.
Что касается Шеймаса и Пруденс, то их, похоже, волновала только физическая сторона любви. После того как однажды днем, когда Эдилин, Харриет и Малькольм услышали энергичный ритмичный грохот на верхнем этаже, Малькольм вызвал Шеймаса на серьезный разговор, поэтому свадьба Шеймаса и Пруденс тоже была не за горами. Бракосочетание назначили на конец лета.
За это время, однако, произошел один неожиданный поворот в развитии событий. Тэм начал строить глазки Табите, и Эдилин дала Табите понять, что она по этому поводу думает.
