Джулиана Грей - Как покорить маркиза
Его жена глухо застонала и запустила пальцы ему в волосы.
– Не понимаю, почему я опять хочу тебя? Мы ведь весь день не останавливались. Мне кажется, горничная пришла в ужас, когда мы вернулись обратно после полудня.
– А что еще делать мужчине, когда его жена так смотрит на него посреди Тюильри?
– Я призывно на тебя смотрела?
– Конечно. И на тебе было такое платье, с кружевом на груди, и я сразу вспомнил, как занимался с тобой любовью утром, а ты надела это новое парижское неглиже. В любом случае тебя с самого начала предупредили, что я…
– Ненасытен.
– Точно. Так что все идет как надо. – Он слизнул языком с ее соска оставшийся там сок от малины. А потом принялся дразнить и ласкать его ртом до тех пор, пока Стефани не выгнула вперед спину, отчего лежавшая в центре ее живота ягода скатилась вниз.
– Я ведь говорил, чтобы ты лежала тихо, – сказал герцог. – Ночь коротка, а мне надо собрать еще много ма-лины.
Стефани взяла его за плечи и перевернула на спину. Все ягоды скатились вниз с кровати.
– Забудь о них, – сказала она, а потом прильнула – сверху к прекрасному телу своего мужа.
Позже они лежали на кровати и кормили друг друга легким ужином, который принес довольно рассерженный на вид официант. Стефани отложила кусок мягкого багета и прижалась к груди мужа.
Он поднял хлеб и отдал ей обратно.
– Ты должна хорошо питаться, – заявил герцог, забавно поднимая брови.
– Побудь серьезным хоть минуту. – Стефани коснулась его щеки. – Я знаю, мы решили не говорить ни о чем таком во время наших каникул…
– Точно. Любое воспоминание о прошлом будет слишком тяжелым для этого легкого отдыха.
– Но так как у нас с трудом получается даже вылезти из постели…
– Ерунда. Это неправда. Я вставал всего полчаса назад, чтобы взять поднос с едой.
Стефани взяла подушку и ударила его, но сразу опять устроилась у любимого на груди.
– Но есть одна вещь, о которой я давно хочу рассказать тебе.
– Какая?
– В тот вечер, когда произошло убийство… Тогда в библиотеку вошел герцог и заговорил со мной, а я рассказала ему… в общем, я была так зла, что не помню в точности своих слов. Но поведала ему в общих чертах о том, что с тобой делала твоя мачеха. И мне кажется… вернее, я почти уверена, что поэтому-то он ее и убил. Чтобы отомстить за тебя.
– Или наказать жену за неверность.
Стефани приподнялась и удивленно воззрилась на – него.
– Похоже, тебя это не удивило.
– Ну, сложить два и два я умею, – сказал герцог, глядя в потолок. – Как и Шарлотта, я знал правду все это время, но отказывался принимать ее. Не мог смириться с тем, что отец убил ее, но едва не позволил суду повесить за преступление собственного сына. Наверное, я так никогда и не пойму его. Он всегда был эгоистом и трусом, который боялся признавать свои недостатки. Не припомню, что отец хоть раз обратился ко мне с ласковым словом, однако мне кажется, что он по-своему любил меня. Просто себя мой родитель любил гораздо больше. – Помолчав, герцог добавил: – Но в конце концов он все-таки не смог допустить такого. Чтобы меня повесили за его преступление. Думаю, это много значит.
– Ты станешь лучшим отцом для нашего малыша.
– Я очень на это надеюсь. Но только если ты будешь рядом, чтобы указывать мне путь.
Стефани улыбнулась и погладила его по щеке.
– Нам нужно решить, где мы будем жить. Сможешь ли ты сохранить резиденцию на Белгрейв-сквер после того, что там случилось…
– Мы можем жить везде, где тебе понравится, любимая. – Он взял прядь ее волос и пропустил через пальцы. – Ты, словно солнце, затмеваешь все плохие воспоминания.
Чтобы ответить мужу, Стефани сначала пришлось справиться с комом в горле. Но когда она заговорила, в голосе все же слышались хрипловатые нотки:
– Я просто хочу, чтобы ты знал: мне не нужна роскошь, если она тебе тоже не по нраву. Белгрейв-сквер или мансарда над лодочным сараем – для меня это все равно. Главное, чтобы ты был рядом.
Герцог провел большим пальцем по ее щеке.
– Я знаю, что тебя не волнует богатство. И это одна из бесчисленных причин, почему я полюбил. Но ты ведь прочитала утреннюю телеграмму мистера Райта, да? По поводу грандиозного успеха моего проекта домов в Хэммерсмите? Это значит, что скоро у нас появится куча денег и мы сможем начать все заново. Как раз вовремя – ведь теперь мне надо заботиться о нашей семье, которая отныне будет только расти.
– М-м-м… – Стефани положила руку на его мускулис-тую руку и сказала: – Твои слова напомнили мне об одной вещи.
– О какой же?
– Я давно хотела спросить… – Она перевела дыхание и продолжила: – Джейми, я понимаю, у тебя теперь очень высокий титул. Ты стал одним из самых влиятельных людей в Англии, и наш ребенок… наши дети…
– Продолжай, любимая, – отозвался он, гладя ее по обнаженной руке, – скажи, чего ты хочешь?
– Я знаю, что наши дети будут англичанами, что их судьба связана с твоей родиной. Но я бы хотела… мне было бы очень приятно, если наш ребенок… по крайней мере, наш первенец…
Муж терпеливо ждал. И наконец она храбро докончила:
– Ты станешь очень возражать, если наш малыш родится в Германии? И рядом будут мои сестры? Я понимаю, что будущий герцог обязан появиться на свет на огромной герцогской постели и все такое, но…
Ее любимый громко рассмеялся и воскликнул:
– И это все? Боже правый, Стефани, ты можешь рожать где хочешь. Главное, чтобы там неподалеку дежурили с десяток докторов, готовых примчаться к тебе по первому же требованию. Все, чего я желаю, о чем молюсь, это… – Его голос стал мягким. Он лег на бок и обнял Стефани. – Любимая, после того как человек чуть не потерял все и уже приготовился к смерти, но чудом избежал ее, он начинает понимать, что́ самое главное в жизни. Для меня это – здоровая жена и ребенок, и твои легкие роды тоже. Моя маленькая семья. Любимая женщина рядом. Поэтому если тебе взбредет в голову лезть на гору Килиманджаро и рожать там, то я сам понесу тебя туда на руках.
– О, звучит прекрасно! Отличная идея! Только представь, какой оттуда открывается вид.
– Вот только врачей там нет, поэтому, боюсь, нам придется остаться в менее романтичном месте, на уровне моря. – Он с сожалением пожал плечами и потянулся губами к ее рту.
В дверь постучали. Герцог Сотем, который уже был занят страстным поцелуем, поднял голову и крикнул:
– В другой раз!
Стефани обвила его голову руками и притянула обратно к себе. Но в дверь опять постучали, на этот раз – более настойчиво.
– Я же сказал – приходите позже! – крикнул он.
– Ваша светлость, вам телеграмма, – раздалось из коридора. – На ней пометка «срочно».
