Дебора Мартин - Любовь срывает маски
— Все это полная чушь! — громко возмутился сэр Питни.
Однако Карл не обратил никакого внимания на его реплику.
— Продолжайте, Фолкхэм, — кивнул он Гаретту.
— И все же меня, как и всех остальных, приводил в смущение этот факт, — вновь заговорил Гаретт. — Если не сэр Генри задумал и осуществил это преступление, то кто? Ведь сам сэр Генри настаивает на том, что леди Мэриан приготовила лекарства перед самым его отъездом в то утро и отдала ему прямо в руки. Он вышел с лекарствами из дома и не расставался с ними до тех пор, пока не пришло время применить их по назначению. Его рассказ полностью совпадает с тем, что сообщила мне леди Мэриан. Так кто и каким образом мог подложить яд в лекарство?
Карл наклонился вперед, с живым интересом внимательно слушая графа.
— Да, вот именно, кто и как? — И он бросил быстрый взгляд на бледное, застывшее в напряжении лицо сэра Питни.
Гаретт также обернулся к своему дяде.
— Скажите мне, тетя Бесс, помните ли вы ту шутку, которую я однажды сыграл с моим дядей, когда был ребенком? Когда я натер мылом его кружку? Затем, позже, когда он налил в нее эль, то был очень неприятно удивлен неожиданным вкусом и долго бранился. Вы это помните?
Бедная женщина нервно взглянула на мужа, но вопрос казался столь невинным, что она не видела причины, по которой не стоило бы отвечать. Она медленно кивнула.
— Он был очень зол на меня тогда, — продолжал Гаретт. — И с тех пор он еще долго проверял каждую кружку, каждую табакерку… каждый кисет — действительно ли он пуст, — прежде чем воспользоваться им.
Каждый кисет. Мэриан внезапно почувствовала, что дрожит, она догадалась, куда клонит Гаретт. Она наполняла кисеты, в которых хранились лекарства, но она никогда не проверяла их перед тем, как сделать это. Да и с какой стати? Ведь за день или два до этого она их тщательно стирала. Ей никогда не приходило в голову, что мешочек, в который она насыпала лекарство, может содержать какой-либо посторонний порошок… например, яд.
Сэр Генри наклонился, взял ее за руку и слегка пожал, стараясь успокоить и утешить.
Король, без сомнения, тоже понял, что хотел сказать Гаретт. Он выпрямился в своем кресле и, нахмурив лоб, задумчиво сказал:
— Если кто-нибудь мог проникнуть в комнаты к леди Мэриан и подложить в ее мешочки яд заблаговременно…
— Она сшила эти мешочки из белого шелка и наполняла обычно рано утром, при свете свечей, — вставил Гаретт. — Она никогда бы не заметила тонкую пыль мышьяка, присыпавшего дно мешочка. Любой имеющий возможность проникнуть в дом мог воспользоваться…
— Все это полная чушь! — заявил сэр Питни с деланным смехом. — Все эти ваши глупые рассуждения о кисетах и кружках с мылом. Если предположить, что все и в самом деле произошло так, как вы здесь описали, то это мог быть кто угодно! Найти виновного таким образом вам не удастся!
Гаретт быстро повернулся к Питни, пригвоздив его к месту своим пронзительным взглядом.
— Но ведь это был не просто «кто угодно», не так ли, дядюшка? Он наверняка должен был быть «круглоголовым» и особенно яро не любить Его Величество короля Англии. И он очень хотел получить назад Фолкхэм-хауз. Он хотел этого так сильно, что был готов пойти на убийство. Если бы сэра Генри удалось убрать с дороги…
— Все это пустые выдумки и грязные измышления! — возмущенно запротестовал сэр Питни. — У вас нет доказательств, милорд. Ни одного!
Гаретт вновь повернулся к Бесс и прямо взглянул на нее.
— Полагаю, кое-кто из присутствующих здесь может предоставить нам необходимые доказательства, если на то будет их воля. Я прав, тетя Бесс?
Питни напряженно застыл, все больше бледнея.
— Бесс, ты ведь не позволишь ему заставить тебя наговорить обо мне всякой лжи, ты слышишь меня, Бесс? — предупредил он ее.
Бесс казалась совершенно больной и измученной, и Мэриан от души пожалела ее. Но в то же время она не могла остановить Гаретта, понимая, как много зависит сейчас от слов жены сэра Питни. Ей так нужны были доказательства невиновности ее отца и себя самой!
— Вы можете что-нибудь сказать нам, тетя Бесс? — мягко настаивал Гаретт.
Бесс взглянула в сторону сэра Питни, и выражение ужаса исказило ее черты. Гаретт оставил сэра Генри и Мэриан и подошел к тете.
— Не позволяйте запугать себя, — сказал он, мягко взяв ее за руку. — Он больше не сможет обидеть вас, клянусь вам в этом. Совершенно не важно, что произойдет сейчас здесь и что за тем последует. Я не позволю ему больше издеваться над вами. Никогда.
Было заметно, что она колеблется. Она стояла, тяжело опираясь на руку Гаретта, прижав свободную руку к животу. Затем взглянула на Питни и быстро перевела глаза снова на Гаретта, однако не решилась встретиться с ним взглядом.
— Я… я ничего не знаю, милорд, — прошептала она.
В этот момент король поднялся во весь свой рост.
— Леди Бесс, — сказал он мрачным тоном, — вы находитесь сейчас в присутствии своего короля, не забывайте этого. Ложь здесь совершенно недопустима.
На лице Бесс отразились ужас и мучительная борьба, которая происходила сейчас в ее душе. В отчаянии она взглянула на Мэриан, и та ласково ей улыбнулась, желая подбодрить.
— Тетя Бесс? — тихо окликнул ее Гаретт.
Но вместо нее ответил Питни:
— Я не позволю вам мучить мою жену, Фолкхэм! — выкрикнул он со злостью. — Она же носит моего ребенка! Если она потеряет его из-за ваших абсурдных, голословных обвинений…
— Как я когда-то потерял отца и мать из-за вашей алчности? — прервал его Гаретт. В зале раздался удивленный шепот. Даже короля, казалось, эти слова застали врасплох.
— Думаете, я не знаю, по чьему приказу они были убиты? — ледяным тоном продолжал Гаретт, буравя взглядом сэра Питни. — Я ведь хорошо помню, как гонец от отца сказал мне, что если родители не прибудут вовремя в Вустер, то я должен буду спросить у вас, потому что только вы знаете точно, по какой дороге и в какое время они отправляются.
Бесс судорожно всхлипнула и покачнулась, но Гаретт поддержал ее, не дав упасть.
— Гаретт, — прошептала она так тихо, что в комнате мгновенно наступила полная тишина, все задержали дыхание, ловя каждое ее слово. — Он… он сказал мне, что ничего не знал… что он вообще не знал о том, что они уехали из Англии.
— Он все знал, — возразил Гаретт. — Я думал, что и вы знали.
Эти слова, казалось, вернули ее к жизни.
— Нет! — воскликнула она, вырываясь из рук Гаретта. — Нет! Я ничего, совсем ничего не знала до самого последнего времени! — Бесс сделала несколько шагов в сторону сэра Питни и, подняв руку, ткнула в него пальцем. — Так это ты убил их, ты? Признавайся! — закричала она почти в истерике. — Ты ведь всегда хотел заполучить земли Ричарда! Я слышала, как ты достаточно часто говорил об этом! Боже, ты убил моего брата! Что же ты за чудовище!
— Он лжет, Бесс, не слушай его, — с холодной угрозой произнес сэр Питни. — Вспомни, что я говорил тебе, подумай о ребенке!
— Ты никогда не увидишь этого ребенка! Никогда! Это не твой ребенок! — выкрикнула она. — И я никогда не позволю, чтобы моего ребенка вырастило такое чудовище, как ты!
Затем она повернулась к королю.
— Ваше Величество, мой племянник сказал правду, так же как этот невинный человек и его дочь. Мой муж задумал это отравление, так как очень хотел получить земли и поместье моего племянника. Но только я совсем недавно случайно об этом узнала…
— Она лжет, — завопил Питни. — Она тоже принимала в этом участие, клянусь!
— А у тебя есть этому доказательства? — холодно спросил Гаретт. — Нет, думаю, что нет! Она просто еще одна невинная жертва, на которую ты хочешь свалить ответственность за свои преступления. Но на этот раз у тебя ничего не выйдет.
Бесс между тем продолжала, и ее темные глаза пылали ненавистью:
— Зато у меня есть доказательства, Ваше Величество, в предательстве моего мужа! Если вы пошлете стражу за человеком по имени Эштон в наш дом, то сможете заставить его признаться в том, что он делал по приказу моего мужа. Он был его верным слугой, и я слышала, как они говорили о том, что именно он и подсыпал яд.
— Я убью тебя за это, ты, неблагодарная дрянь! — взвизгнул ее муж.
— Арестуйте его, — приказал король стражникам, и те в тот же миг двинулись в сторону сэра Питни.
Но, прежде чем они смогли его схватить, сэр Питни выхватил шпагу и в два шага оказался возле Мэриан, стоящей совсем близко от него. В мгновение ока он обхватил ее за плечи и приставил к горлу кончик шпаги.
— Если кто-нибудь двинется с места, чтобы меня арестовать, она тут же умрет, — крикнул он и потащил ее за собой к двери.
Мэриан чувствовала, как острый клинок царапает ей кожу, и постаралась отклониться от него.
В этот момент Гаретт выхватил свою шпагу из ножен.
