Патриция Мэтьюз - Волшебная сила любви

Люти исчезла в темноте, а Ребекка взяла его за руку и повела к дивану. Арман сделал несколько шагов, и она заметила, что он сильно хромает.

– О дорогой мой! Ты был ранен?

– Ш-ш-ш, – он приложил палец к губам. – Все теперь позади, и скоро я стану как новенький. В этом меня заверил очень хороший доктор и очень хороший человек. Я расскажу тебе о нем позднее.

Стоило им опуститься на диван, в то же мгновение он притянул ее к себе и они слились в долгом страстном поцелуе. В Ребекке все всколыхнулось, ей хотелось, чтобы поцелуй этот не кончался никогда, но все же она мягко отстранилась.

– Арман… я хочу, чтобы так продолжалось вечно, но вначале нам нужно серьезно обсудить ситуацию в доме. Это очень важно.

Он вздохнул и коснулся пальцем ее щеки.

– Понимаю, здесь, по-видимому, стряслось что-то ужасное. Но я так по тебе соскучился. Когда я пришел сюда и обнаружил, что дом пустой, я чуть с ума не сошел. Я думал…

Она схватила обеими руками его ладонь и прижала к щеке.

– Я знаю, милый. Потому что чувствовала то же самое. Прежде чем начать рассказ, я хочу сказать одну только фразу: я была не права. Мне нужно было уехать с тобой. И если ты еще любишь меня, я с радостью с тобой уеду, когда все это закончится. Хоть на край света.

– Ребекка, Ребекка, моя любимая Ребекка. – Арман снова обнял ее. – Ведь я возвращался сюда в твердым намерением умолять тебя изменить свое решение и уехать со мной. Видимо, здесь действительно произошли какие-то страшные события. Но я счастлив бесконечно! И что бы ни случилось, сейчас или в будущем, я смогу это перенести, зная, что рядом ты, любимая. А теперь расскажи все по порядку, потому что, как я понимаю, время не терпит.

Ребекка коротко рассказала ему, что происходило здесь после его отъезда, чувствуя по мере изложения все большее и большее облегчение.

– Вот, видимо, почему мы нашли дом пустым, – закончила она, и в этот момент появилась Люти, толкая перед собой большой, уставленный тарелками столик.

– Вся домашняя прислуга разбежалась по своим домам. Они ужасно перепуганы.

Арман взял большой бутерброд и начал жадно есть, запивая вином.

– Спасибо, Люти. Я только сейчас понял, насколько голоден. Пожалуйста, налей мне чаю и добавь побольше молока и сахара.

Люти начала разливать по чашкам дымящийся чай.

– Надо опросить слуг, – проговорил Арман, проглотив очередной кусок. – Может быть, кто-нибудь из них видел Жака и Маргарет, когда они выходили.

– В том-то и дело, что они, кажется, никуда не выходили, – произнесла Люти, подавая ему чашку.

Арман посмотрел на Ребекку, а затем снова на Люти.

– Что ты имеешь в виду?

– Она хочет сказать, – вмешалась Ребекка, – что скорее всего Жак и Маргарет находятся в доме. Было бы гораздо лучше, если бы они куда-нибудь ушли.

Глаза Армана потемнели.

– То есть ты считаешь, что они находятся в том самом «потайном кабинете»? Ты думаешь, это возможно, что он привел ее туда?

Ребекка кивнула:

– Да. И если Маргарет побывала там… я уже говорила тебе, какая она чувствительная к такого рода вещам. Так вот, если она увидела эту комнату… я просто не представляю, как это могло на нее подействовать. С той самой ночи, когда твой отец… она сильно изменилась. Она всегда была слишком правильной, но с той ночи это качество развилось в ней до невозможных пределов. К тому же она вообразила Жака почти святым. Так что, если он отвел ее в эту комнату, последствия предсказать невозможно.

– Да, ты права, – кивнул Арман и, немного подумав, добавил: – Ну а если мы их там не найдем?

– Тогда я просто не знаю что и делать. – Ребекка взяла его руку.

Арман вопросительно посмотрел на Люти. Та молча кивнула.

– Что, есть еще что-то, чего я не знаю? – спросила Ребекка, заметив, что они как-то странно переглядываются.

– Да, Ребекка, боюсь, что есть, – отозвался Арман, а Люти только грустно улыбнулась. – Мне нужно было рассказать об этом еще тогда, когда я просил тебя уехать со мной. Ты имеешь право это знать, если собираешься стать моей женой.

Ребекка вскинула руки:

– Я не хочу ничего знать. Я люблю тебя, и ты любишь меня. Все остальное не имеет значения. Если в твоем прошлом есть что-то неприятное, я не хочу о нем знать!

И тут Люти вдруг начала смеяться. Через секунду к ней присоединилась Ребекка, и они зашлись смехом до слез. Ничего не понимая, Арман смотрел на них с испуганным удивлением, боясь, по-видимому, что они внезапно рехнулись.

Наконец Ребекке удалось подавить смех.

– Извини, дорогой. Я понимаю, что это совсем не смешно, особенно с учетом той ситуации, в какой мы сейчас находимся, но, глядя на Люти, меня вдруг тоже разобрал смех. Дело в том, что Люти прекрасно известно, насколько я любопытна, и поэтому ее, видимо, рассмешили мои восклицания, что я не хочу ничего знать. Это действительно смехотворно. Но если серьезно, то ты совсем не обязан ничего мне рассказывать. Если это касается женщины…

– Нет, Ребекка, совсем не то, – прервал ее Арман, сильно покраснев.

– Ив этом нет ничего такого, чего можно было бы стыдиться. Вы просто должны знать… – добавила Люти, а затем обратилась к Арману: – Может быть, расскажу я?

– Это было бы лучше всего, – кивнул он. – В конце концов, мне рассказала именно ты.

Люти подвинула свое кресло ближе к дивану, где сидела Ребекка.

– Видите ли, Ребекка, Арман не сын Эдуарда и Фелис. Об этом во всем свете знают только пятеро, причем двоих уже нет в живых. Даже Арман узнал это только после того, как я ему рассказала.

Теперь для Ребекки стали ясными несколько моментов, которых она никак до сих пор не понимала.

– Так вот, значит, почему Фелис относится к Арману совсем иначе, чем к Жаку! Вот чем объяснялось грубое обращение Эдуарда! Но вы-то как об этом узнали, Люти?

– Как я уже сказала, правду знали пятеро. Одной из них была моя мама, Бесс. Перед смертью она поведала мне эту печальную историю, взяв обещание, что со временем я все расскажу Арману, если у него будут неприятности в семье Молино.

– Вы сказали, что правду знали всего пять человек. Кто же пятый?

– Пятый? Вы помните, Ребекка, тот день, когда мы беседовали с вами в саду и я еще тогда сказала вам, что не могу больше ничего рассказать об Элисе Хантун, потому что здесь замешаны другие люди? Так вот, теперь, поскольку господин Арман хочет, чтобы вы знали' правду, я могу рассказать остальное.

Ребекка вопросительно посмотрела на Армана.

– Да, Ребекка, – кивнул он. – Элиса Хантун была моей матерью, хотя я ее никогда не видел. Она умерла при родах.

– Нет, Арман, она не просто умерла, – хрипло проговорила Люти, – ее убили.

– Убили? Во время родов? Не понимаю! – воскликнула Ребекка.