Джейн Фэйзер - Непокорный ангел
Генриетта поняла, что ей придется несколько изменить свои планы. Фрэнсис и Джеймс не были способны позаботиться о Лиззи и Нэн, как она надеялась, следовательно, надо искать другое решение.
— Дэниел отправился к королю? — спросила Фрэнсис, хотя заранее знала ответ.
— Да, и с ним Уилл, муж Джулии, — спокойно сказала Генриетта. — Когда Джулия родит, я тоже присоединюсь к ним.
Фрэнсис была крайне удивлена, а Джулия выронила иглу.
— Но сэр Дэниел сказал, чтобы ты оставалась здесь, Гэрри.
— Да, но я не могу, — ответила она тем же спокойным тоном.
— Но… но ты же тоже ждешь ребенка, — возразила Джулия, — и не можешь находиться среди солдат, как прежде.
— Ты действительно беременна? — спросила Фрэнсис.
Генриетта кивнула.
— Четыре месяца. Но пока это мне не мешает. — Она подошла к двери. — Присаживайтесь, Фрэнсис. Я принесу напитки. Лиззи и Нэн, вы можете пойти со мной и захватить бокалы и яблочный пирог, который повар испек сегодня утром.
Фрэнсис сняла плащ и села.
— Какое удивительное превращение, — сказала она, качая головой. — Давно вы знаете Генриетту, госпожа Осберт?
Джулия рассказала о своем знакомстве с Генриеттой.
— Если Гэрри что-нибудь задумала, ее очень трудно остановить, — сказала она под конец. — Только сэр Дэниел способен повлиять на нее… и то…
— И то не всегда, — закончила Фрэнсис.
— Ну да. Если он знает о намерениях жены, то ему удается остановить ее, но если нет… — Джулия пожала плечами.
Фрэнсис нахмурилась и решила больше не обсуждать этот вопрос.
— Я очень опасалась, что за последние месяцы поместье придет в упадок, однако вижу — этого не случилось.
— О, это все-таки произошло! — воскликнула Джулия. — Но Гэрри почти не спала все это время. Она сделала выговор управляющему и экономке, нашла повара и заставила его вернуться. Гэрри сказала, что не допустит, чтобы обкрадывали сэра Дэниела.
Фрэнсис с радостью слушала Джулию, и ей вдруг захотелось увидеть своего брата рядом с женой. Переросла ли его глубокая нежность во что-то более серьезное? Генриетта уже не та простодушная, колючая, но трогательная девочка, какой была раньше. И дочери Дэниела признают ее авторитет, впрочем, они относятся к ней скорее как к старшей сестре, чем как к мачехе.
Однако Фрэнсис чувствовала, что должна ради брата по крайней мере попытаться повлиять на Генриетту, чтобы отговорить ее от безрассудного плана.
— Генриетта, мне кажется, что тебе следует изменить свое решение, — начала она, взяв в руки бокал теплого вина. — Дэниел настаивал на том, чтобы ты оставалась здесь, и жене не подобает игнорировать наказ мужа. Кроме того, идти на поиски Дэниела — это полное безумие.
Генриетта покачала головой и отрезала кусок яблочного пирога.
— Нет, это не безумие, Фрэнсис. Я должна это сделать. Если Дэниел в опасности, я обязана быть с ним, что бы он ни говорил.
Этому простому утверждению даже Дэниел Драммонд ничего не смог бы противопоставить и со стоном смирения вынужден был бы согласиться. Фрэнсис помолчала минуту, затем горестно покачала головой:
— Ты же не возьмешь с собой девочек?
— Конечно, нет. Я оставлю их в Лондоне с Доркас. Она позаботится о них.
— Я бы предложила, ио…
— Понимаю, Фрэнсис. — Генриетта коснулась ее руки. — Я и не думала просить тебя, все и так будет хорошо.
— Мы поедем в Лондон! — воскликнула Лиззи. — Мы никогда не были в Лондоне?
— Нет, потому что ваш отец считал этот город неподходящим местом для детей, — сказала Фрэнсис, глядя на Генриетту.
Генриетта пожала плечами.
— Сейчас неспокойное время, и каждый должен делать то, что должен.
Вскоре Фрэнсис уехала, убежденная, что Гэрри поступит так, как считает нужным, и никакие уговоры и протесты не изменят ее решения. Возможно, при данных обстоятельствах никто и не имеет права отговаривать ее. Если Дэниел выживет в этой войне, он сам разберется со своей непокорной женой, а если нет, то все остальное не имеет значения.
На следующее утро Генриетта проснулась от дикого крика. Она буквально подскочила в огромной постели, на которой теперь спала одна. Сердце ее бешено забилось. Она закрыла глаза, ошеломленная и сбитая с толку. Затем поняла, что это, соскочила с постели и быстро надела халат. Когда Генриетта открыла дверь, крик повторился, и она побежала по коридору к спальне Джулии.
— Я не могу терпеть, — задыхаясь, сказала Джулия. — Ты не представляешь, какая это боль, Гэрри.
Генриетта подбежала к постели и взяла руку Джулии, крепко сжав ее.
— Когда начались боли?
— Несколько часов назад, — со стоном ответила Джулия. — Я не хотела никого будить. Но сейчас… — Она снова закричала, изо всех сил сжимая ладонь подруги. — Я боюсь, Гэрри.
Генриетта лихорадочно думала, что делать. Она имела некоторое представление о родах. Ее мачеха рожала не один раз, и любопытной, смышленой девочке невозможно было не знать, как это происходит. Но самой ей никогда не приходилось принимать роды. Должна была приехать мать Уилла, но ее до сих пор нет. Почему нарушаются все планы?
Генриетта осторожно отняла свою руку.
— Я пошлю кого-нибудь в деревню за акушеркой, Джулия.
— Не уходи! — Джулия с искаженным от страха лицом снова схватила Генриетту за руку. — Мне кажется, уже начинается… не оставляй меня, Гэрри.
Генриетта проглотила подступивший к горлу ком, с трудом сдерживаясь, чтобы не поддаться панике, и откинула в сторону одеяло. Ребенок должен родиться в любом случае: с ее неумелой помощью или без нее, так лучше уж она попытается как-то помочь подруге.
Джулия снова закричала так, что от неимоверного напряжения у нее на шее вздулись вены. Генриетта шептала ей слова поддержки и утешения, со страхом наблюдая, как на свет появляется темная круглая головка ребенка. Она инстинктивно наклонилась, чтобы помочь этому новому человечку в его естественных усилиях, и наконец в ее руках оказался маленький сын Уилла и Джулии.
Генриетта стояла, ошеломленно глядя на испачканный кровью комочек.
— Это мальчик, Джулия. — Ребенок, не шевелясь, лежал в ее руках, и она неуверенно приподняла его. От этого движения крошечный ротик открылся, и комната огласилась детским криком. Генриетта облегченно вздохнула и подумала, что делать дальше.
— Дай мне его, — попросила Джулия усталым голосом.
Генриетта положила ребенка рядом с ней.
— Согрей его, а я пойду и позову кого-нибудь, потому что не знаю, что делать дальше.
Она поспешила в мансарду, где спали слуги, и разбудила старую Дженни, которая вскрикнула, увидев окровавленные руки Генриетты, но затем сообразила, в чем дело, и успокоилась. Генриетта внимательно наблюдала за родами, чтобы знать, как вести себя в будущем. Она завидовала Джулии, оттого что для нее роды уже позади. У груди матери лежал здоровый сынишка, и она удовлетворенно улыбалась. Будет ли у нее такая же радость через пять месяцев? Останется ли в живых отец ее ребенка, как и отец ребенка Джулии? Однако такие мысли не должны омрачать радости сегодняшнего дня. Генриетта наклонилась, чтобы поцеловать подругу и коснулась пальцем головки ребенка.
