Сьюзен Виггз - Голос сердца
— Шесесяй–сей бутыло–ива у сены…
— Дядя Шон, стой! — крикнула Чарли. — Пожалуйста, остановись!
Лили обернулась, встревоженная паническими нотками в ее голосе.
Шон моментально свернул на обочину.
— В чем дело?
— Мы должны вернуться к этой зоне для отдыха. Мы должны сделать это немедленно! — Она была почти в истерике.
— Но детка, ведь в фургоне есть туалет.
— Пожалуйста, вернись назад, — умоляла она. — Пожалуйста! Я там увидела кое–что.
Лили заметила скептицизм Шона. Интуиция подсказывала ей, что им следует прислушаться к желанию Чарли, а интуиция у нее в последнее время обострилась. Когда Лили сообщила сестре, зачем ей понадобился «виннебаго», Вайолет сказала: «Помни, когда становишься родителем, оказывается, что ты знаешь гораздо больше, чем думала».
Повернувшись к Шону, Лили указала назад.
— Мы сегодня никуда не спешим, — сказала она. — Можем остановиться на пару минут.
Она надеялась, что это не еще одно мертвое животное. Зверьки, погибшие под колесами автомобилей, часто встречались им по пути, и, увидев их, Чарли всегда начинала плакать. Вслед за ней ударялась в рев Эшли, и после этого дорога казалась страшно долгой и утомительной.
Поскольку на дороге никого не было, Шон развернулся через оба ряда и заехал на заросшую сорняками обочину. Когда они вернулись к зоне для отдыха, Чарли бросилась к двери. Лили и Шон закричали на нее, но она распахнула дверь в тот самый момент, когда фургон остановился.
Камерон выскочил сразу за сестрой, такой же встревоженный, как и взрослые. Шон подхватил малышку и вышел с ней на улицу, где увидел, как Чарли стоит посреди заросшего травой участка для пикников и в восторге тычет пальцем в написанное от руки объявление, свисающее с края стола.
— Видите? — твердила она. — Видите? Я знала, что все поняла правильно. Тут написано: «Отдадим в хорошие руки»; значит, мы должны его взять.
— Кого взять? — спросил Камерон.
— Для ребенка, не умеющего читать, Чарли разобралась чертовски быстро, — пробормотал Шон.
Возле стола для пикников стояла алюминиевая миска с грязной водой и упаковка сухого собачьего корма; половина высыпалась на землю, и теперь по ней ползали красные муравьи.
— Наверное, его уже забрали. — Лили с облегчением отметила, что никаких признаков жизни поблизости нет. Только животных им и не хватало!
— Здесь кто–то есть, я видела, когда мы проезжали мимо, — настаивала Чарли, обходя стоянку. — Эй! — позвала она. — Есть тут кто–нибудь?
Мальчишка–подросток, долговязый и угрюмый, появился возле границы стоянки, вскарабкавшись по крутому берегу ручья. Через секунду к нему присоединился такой же долговязый младший брат, видимо, погодок. Наконец, в траве мелькнула черно–белая молния — собака, тоже поднявшаяся по откосу.
— Видите! — закричала Чарли. — Видите! Привет, песик, — позвала она, хлопая в ладоши и причмокивая. — Иди ко мне, песик!
Пес стрелой носился туда–сюда — настоящий сгусток энергии. Увидев его, Эшли заулыбалась и радостно залепетала. Камерон отошел на шаг, хотя Лили видела, что и он заинтригован.
— Вы хотите отдать его? — спросила Чарли. Ее широко распахнутые глаза сияли.
— Приходится, — сказал старший. — У нашей собаки родились щенки, но папа сказал, что мы не можем их оставить.
Лили откашлялась.
— Чарли, нам нужно ехать.
— Подожди, — прошептал Шон, положив руку ей на плечо и улыбаясь так, что Лили вспомнила прошлый вечер и их поцелуи. Как она ни старалась, ей не удавалось забыть об этом.
— Он добрый? — спросила Чарли. — Можно мне погладить его?
— Ее, — поправил младший. — Ей шесть месяцев, и она очень умная. Сама просится гулять и спокойно сидит в загородке, когда надо. Но папа потребовал, чтобы сегодня вечером ее у нас дома не было.
Его брат свистнул и хлопнул себя по ляжке.
— Ко мне, Крошка!
Щенок остановился, приподняв шелковистые уши. Потом повернулся, и, припадая к земле и размахивая хвостом, подбежал к братьям.
— Погладь ее, если хочешь, — предложил младший брат. — Мы назвали ее Крошкой, потому что она самая маленькая из всех щенков. Она последняя у нас осталась.
— Крошка, — зачарованно повторила Чарли.
— Боже, сделай же что–нибудь! — сказала Лили Шону. — Собака может быть опасной.
— Хорошая собачка, хорошая Крошка, — приговаривала Чарли таким ласковым и мелодичным голосом, словно пела песню. Собака перекатилась на спину, выставив живот и подняв вверх лапы. — Смотрите! — Чарли показала, как Крошка лижет ей руку. — Мы с ней уже подружились.
Лили покачала головой.
— Ни за что! Мы не можем оставить собаку. Мы довезем ее до соседнего города и отдадим в приют для животных. Оттуда она попадет в семью, где ее ждут и где о ней позаботятся.
Шон и трое детей молча посмотрели на Лили. То же самое сделали братья.
— Никаких собак, — заявила она. — Вы даже не знаете, что это такое — завести собаку. Особенно подобрать на улице. У нее могут быть глисты.
— Ей дали лекарство от глистов, — сказал старший брат.
Лили скрестила руки на груди.
— Она только разобьет вам сердце, вы это знаете? Собака никогда не переживет своего хозяина.
— О Лили! — воскликнула Чарли, поглаживая шелковистую шерстку собаки.
— Никаких собак, — отрезала Лили, — и это окончательно.
— Постой спокойно, Крошка! — Лили гневно смотрела на нового члена их семейства. Собака присоединилась к ним два дня и пятьсот миль назад. Предложение Лили оставить собаку в приюте в городке Элко, Невада, все четверо восприняли с негодованием.
— Нельзя бросить животное только потому, что оно пришлось тебе не по нраву, — заявил Шон.
— Да, — согласилась Чарли.
Даже Камерон подал голос:
— Верно!
Лили взглянула на Эшли.
— Твоя очередь, — сказала она.
— Да! — ответила малышка.
И теперь, конечно, эта обожаемая всеми дворняжка оказалась на попечении Лили. Шон ушел в душевую кемпинга, а Камерон повел девочек на игровую площадку, предоставив Лили заниматься собакой. Привести в надлежащий вид лохматую Крошку можно было, только засунув ее под душ. На всех душевых кемпинга висели таблички: «Мыть животных запрещено». Оставалось только одно. Лили втиснулась со щенком в крошечную ванную фургона, двадцать пять минут вела с ним ожесточенную борьбу, после чего вода, стекающая с собаки, наконец–то стала чистой. Обе вышли из ванной мокрыми, раздраженными и в дурном настроении. Крошка забрызгала весь фургон, бросаясь то взад, то вперед, отряхиваясь и чихая.
