Джулия Гарвуд - Дар
Наконец он оторвал от нее взгляд и огляделся. Кругом царил беспорядок. На крючках вперемежку с его рубахами висели платья Сары.
Каюта была превращена в ее дом. Принадлежности ее туалета висели и валялись повсюду. Расческа из слоновой кости и щетка вместе с многочисленными разноцветными булавками для волос усыпали крышку его письменного стола. От стены до стены по всей комнате была натянута веревка, на которую Сара повесила для просушки кое-что из выстиранного ею женского белья.
Когда он снимал рубашку, ему даже пришлось увернуться от мокрого белья. Он ни о чем другом не мог думать, кроме тех самых верных и единственных слов, которые он собирался сказать ей, чтобы выразить свое сожаление и свою вину. Боже, это будет не так просто. Он никогда раньше ни перед кем не извинялся, но теперь он был преисполнен решимости ничего не испортить.
Он нагнулся, чтобы снять сапоги, и зацепил импровизированную веревку. Одна из шелковых сорочек Сары сорвалась, и Натан протянул руку, чтобы поймать ее на лету. Только тут он понял, что использовала его жена вместо веревки.
– Ты использовала мой хлыст для развешивания белья?
Он не хотел кричать. Просто у него вырвалось. К счастью, его гневный рык не разбудил ее. Сара, пробормотав что-то во сне, перевернулась на живот.
Ему хватило одной минуты, чтобы успокоиться, И тут он оценил забавную сторону этой ситуации. Улыбаться он еще не мог, но хмуриться перестал. Завтра, как только он переговорит с ней об опасности пожара, не забудет упомянуть и о ее особой привязанности к его хлысту, попросив ее больше никогда не использовать его для такой неподходящей цели.
Он снял остальную одежду и вытянулся рядом с Сарой. Она была слишком потрясена той сердечной мукой, которую ей доставили ее родня и он тоже. Она нуждалась в отдыхе, поэтому даже не пошевелилась, когда он положил на нее руку.
Он не осмелился подвинуть ее поближе, потому что знал, что стоит ей, уютно устроившись, прижаться к нему, как он не сможет устоять перед ее женскими чарами.
У него были благородные намерения, но его разочарование оказалось чертовски болезненным. Натан посчитал это справедливым наказанием за ту муку, что перенесла по его милости она. Единственная мысль, что не отпускала его всю эту темную ночь, была клятва самому себе, что, как только наступит утро, он покажет ей, сколь небезразлична она была для него.
До самого восхода солнца Натан не сомкнул глаз. Несколькими часами позже он проснулся, как от толчка, и сразу повернулся к жене, чтобы обнять ее.
Сары не было. Ее одежда тоже исчезла. Натан натянул брюки и вышел на палубу, чтобы отыскать ее.
Первым он встретил Мэтью.
– Где Сара? – властно спросил он. – Она уже на камбузе, да?
Моряк жестом указал в сторону пристани.
– Рано утром сюда на лодке прибыл Колин, он привез тебе на подпись несколько документов. Сара и Джимбо вернулись в контору вместе с ним.
– Какого черта ты меня не разбудил?
– Сара нам не позволила беспокоить тебя, – объяснил Мэтью. – Она сказала, что ты спишь, как мертвый.
– Она оказалась… заботливой, – пробормотал Натан. – Ну что ж, мне это нравится.
Мэтью покачал головой.
– Если тебя интересует мое мнение, то она просто хотела избежать встречи с тобой, – уточнил он. – Кроме того, когда она вчера вернулась на пристань, мы все по очереди обрушились на нее с упреками, от излишнего волнения были резки с ней, так что потом все чувствовали себя немного виноватыми. Поэтому сегодня мы и решили предоставить ей свободу действий.
– О чем это ты говоришь?
– Вчера, когда Джимбо увидел ее выходящей из экипажа, он начал ей читать нотацию о том, как опасно приличной женщине путешествовать одной.
– И?
– Потом настал черед Колина, – продолжал Мэтью. – Следующим был Честер, а может быть, это был Айван. Сейчас я уже и не припомню. Боже, вся команда выстроилась, как на параде, в ожидании своей очереди поучать ее. Думаю, это было зрелище из rex, что человеку удается увидеть один раз в жизни.
Натан представил себе эту картину и не смог сдержать улыбку.
– Люди преданы ей, – промолвил он. Уже направляясь к трапу, так как был намерен забрать жену и вернуть ее обратно, он вдруг остановился и обернулся. – Мэтью, а как Сара чувствовала себя сегодня утром?
Моряк свирепо взглянул на него.
– Она не плакала, если тебя интересует именно это. Ну а если тебя интересует, как она выглядела, то она была чертовски жалкой.
Натан снова подошел к своему приятелю и спросил:
– Что это, черт возьми, значит?
– Словно она все потеряла, – пробормотал Мэтью. – Ты разбил ее сердце, мальчик.
Внезапно перед мысленным взором Натана встала мать Сары. Она определенно была той женщиной, которая потеряла все, и Натан знал, что виноват в этом Уинстон, ее муж, потому что он уничтожил ее душу, «Боже, помоги мне, неужели и я был так же плох?»
Эта мысль привела его в ужас. Мэтью видел, как изменилось выражение лица Натана, и был поражен тем, что прочел на этом суровом лице выражение болезненной уязвимости.
– Какого черта мне теперь делать? – пробормотал Натан.
– Ты разбил его, – промолвил Мэтью, – ты его и склеишь,
Натан покачал головой.
– Я сомневаюсь в том, что она поверит хоть одному моему слову. Боже, я не могу винить ее в этом.
Теперь головой покачал Мэтью.
– Как мало у тебя веры в нашу Сару.
В ответ Натан бросил разъяренный взгляд.
– Что это ты говоришь?
– Она любила тебя много лет, Натан. И я не думаю, что она могла вот так внезапно разлюбить, какое бы зло ты ей ни причинил. Тебе нужно всего лишь сказать, что ты доверяешь ей. Когда наступаешь на цветок, то губишь его. Сердце нашей Сары подобно цветку, мальчик. Да, верно, ты нанес ей рану. Тебе нужно найти способ и показать ей, что ты тоже испытываешь к ней любовь. Если ты не сумеешь сделать этого, то потеряешь ее навсегда. Она спрашивала меня, не возьму ли я ее с собой на остров к Норе.
– Она не оставит меня.
– Тебе не нужно кричать, мальчик. Я прекрасно слышу. – Мэтью с трудом сдержал улыбку. – Она говорила, что ты будешь возражать против ее отъезда.
Значит, она понимает, что стала… – Натан вдруг почувствовал себя неловким школьником, – что она небезразлична мне.
Мэтью фыркнул.
– Нет, она не понимает этого, – сказал он. – Она думает, что ты хочешь получить землю и сокровища. Себя она считает дополнительной обузой, которая прилагается к дару короля.
Вначале это действительно было так, но прошло совсем немного времени, и он понял, что Сара является для него совсем не приложением к королевскому дару. А теперь он терял ее. Он разбил ее сердце. Боже, помоги, он не знал, как поправить дело. Ему нужен был совет опытного человека. Приказав Мэтью взять на себя заботу о «Морском соколе», он привел себя в порядок и отправился в Лондон. Он знал, что если Джимбо и Колин присмотрят за Сарой, с ней ничего не случится. А сам отправился прямо в дом своей сестры. Ему не хотелось видеть Сару, прежде чем он не будет знать, что ей сказать и как себя вести.
