Людмила Сурская - Проклятая война
Вымотанный он возвращался с Казаковым от артиллеристов. По дороге завернули в развернувшийся вновь в леске госпиталь. Казаков хотел повидать Шишманёву. Рутковскому было не совсем приятно, но Казакову отказать не мог. К тому же готовность медиков тоже не мешало проверить. Приехали, проверили, но уехать быстро не вышло. С Галиной тут же прибежала и другая, "воробышек". Глазки девчонки сияли, она преданно смотрела на него и ждала каких-то действий, ему было страшно неудобно. Получается не совсем порядочно. Расстались они не очень красиво. Казаков, как факир извлёк из машины подарки. "Готовился стервец. Опять хочет сделать меня счастливым. Вот может он перед женщинами выглядеть неповторимым и желанным, талант у человека, а у меня сплошная заторможенность в этом вопросе". "Воробушек" стоя рядом чирикала, не спуская с Рутковского глаз. Вспомнила о письмах, посокрушалась что не получила на них ответа. Казаков с Галиной ушли, и они одни топтались на виду у всех.
— Давай пройдёмся, — щебетала девчонка.
Её губы улыбались такой счастливой улыбкой, что лицо всё сияло. Сущий ангел. В ушах колотушкой застучали слова пророка в устах жены: "Не верь месяцу, что улыбается, у него есть тёмный бок".
Перед соблазном трудно устоять. Но критически себя всё же оценил, подумал: "Сукин я сын". Отлично же знал чем дело кончится и всё же кивнул:
— Ну давай!
Они куда-то шли. Получилось, по тропинке уводившей в рощу. Сворачивали. Опять шли. Она трещала без умолку. О том, что опять будет вместе с ним, о том, что скучала и о всякой чепухе. Много смеялась. Потом принялась оправдываться. Он чувствовал себя, как школьник с невыученным уроком. Наверное, надо было что-то сказать, но в голову упорно ничего не приходило. Покрутив на зелень и птичек головой, ляпнул что быть здесь кровавому сражению, а жаль… Она тут же подхватила эту тему и объявила, что они похожи. И объединяет их не иначе как Смерть. Только она спасает солдат от смерти, а он посылает их на неё. По его спине прошёл холодок. Было неприятно. Рутковский поморщился: "В самый бы раз прикусить ей язык. Вот дура! У него и так душа не на месте перед каждым боем, а она такое звонит. Люлю, даже когда он плакался ей об этом, убеждала, что на войне смерти нет — есть только бессмертие. Не зря же даже Бог забирает положивших головы за Родину сразу в рай. Уверяла: он всё делает правильно и потери- удел всех полководцев. Без жертв не бывает побед". Вот вроде и молода девчонка, а внутри бабье. Вон как оно выскакивает. В Люлю же ребёнок сплёл крепкий узел с умной женщиной. Поэтому с ней так легко. Она бы никогда за его счёт не стала самоутверждаться или умничать. Самое время поставить точку. Нет не развернулся и не отослал её обратно в госпиталь, шёл. Всё та же мужская необходимость вела. Конец апреля, по земле не взирая на войну, шагала весна. Девчонка сорвала цветок и сунула ему под нос и, не дав сообразить, сомкнула руки на шее. "Чёрт, какая разница. Люлю в курсе. Жену не видел уже несколько месяцев и неизвестно когда теперь с таким непростым положением вещей увижу. Почему бы не воспользоваться". Воспользовался. Когда прижимал это хрупкое тельце к ещё влажной холодной земле, в голове пронеслось: "Наваляется, простудит всё, потом намучится". Верхний слой земли уже немного просох, и от него веяло свежестью и запахом мёда. Под кустом, в зарослях мелкой травы заметил что-то похожее на фиалку. Нежно голубой цветок, словно сверлил его своими чистыми глазками укоряя. "Юлия, любит такую лесную мелочь". Всю обратную дорогу, девчонка просила писать ей, хоть пару строчек. Обещая в свою очередь радовать его своими сочинениями. Ведь она будет страшно страдать в неведении и, волнуясь умирать от страха за него. Он виновато смотрел на неё и думал, что время на пару строк, наверное, можно найти, кругом виноват перед девчонкой, но вот о чём ей писать… Подсказал случай. Отслеживая обстановку на передовой заметил солдата в блиндаже, переписывающего из тетради товарища стихи. Рутковский со смехом забрал у него ту тетрадь. Отличная идея. Хотя чувствовал себя последним подлецом. "Пользуюсь девчонкой, надо найти время хоть что-то сделать ей приятное, романтическое. Дитё совсем. Надеюсь, не сообразит. Молодо зелено. Да и где ей, годочков-то кот наплакал. Это взрослая женщина быстро разгадает такой ребус- мужик переписывает чужие стихи тогда, когда не находит слов для женщины, хочет запудрить лирикой мозги, пустить пыль в глаза и по возможности не оставить следов". Вот для Люлю, он может писать страницы. Хотя, если даже догадается, то что… Какая ему собственно разница, ведь он ей ничего не обещал. Пусть себе думает, что хочет и радуется тем нежным его потугам, какие наскрёб. Его сейчас больше волновало другое. Юлия оказалась права, и его рассказы про военную жизнь не прошли для дочки даром. Адка жутко воспылала идеей пойти на фронт. Напугавшись, что она так и сделает, он ей написал строгое письмо, где объяснял, что пушечное мясо на фронте не нужно и прежде чем сюда идти, надо научиться какому-нибудь военному делу. А ещё предупредил, чтоб держала рот на замке и не пугала маму. Но, похоже, замочек тот свалился. Потому что Юлия прислала разгромное письмо, упрекая его в тех необдуманных рассказах о боях и попутно извещая о том, что дочь поступила на курсы радистов при Центральном штабе партизанского движения. Выпускников этих курсов готовили для заброски в тыл. Он хорошо понимал, Люлю паниковала, да и сам струхнул. Адуся упряма и решительна. Кинул всё и принялся писать Люлю, успокаивая и ободряя. Он страшно скучал о жене, мечтал хоть на час, два слетать, но с тем же понимал, скорой поездки в Москву не предвидится. Нутром, умом чуял, опыт опять же подсказывал, будет бой, немцы попытаются отыграться за Сталинград. Так оно и было.
Ординарец забрал письмо и предложил поесть. Рутковский отказался. Некогда. Надо ехать. Дороги вели к переднему краю. В десятый раз старался проехать и всё увидеть своими глазами. В одном из лагерей бойцов застал за странной игрой. Они так увлечённо смотрели на картонку с обведённым кругом, что не заметили его приход. Он встал за спины и наклонился с высоты своего роста над тем художеством. В голове кружило: "Что за чертовщина? Гадают, духов вызывают что ли?" Но вскоре разобрался- "вшанка". Каждый снял с себя по вше и посадил в центр. Чей скакун первым выбежит из круга, тот и получает "наркомовские 100 грамм" со всех игроков… Таким разъярённым он сам себя не помнил никогда. "Мыться, стираться… Немедленно. Лично проверю", — гремело над лагерем. Досталось и хозяйственникам за холодную пищу, три сухаря и кусок сахара на день. Командира вызвал к себе на особый разговор.
Зная, что здесь находятся войска из-под Сталинграда, фюрер хотел взять реванш за своё поражение и уничтожить своих обидчиков одним ударом. Ведь соедини два выступа и Курская дуга превратиться в кольцо. Значит, нужна твёрдая, нерушимая оборона, чтоб о неё разбились все усилия врага. А ещё лучше упредить этот удар. Против Рутковского были брошены фельдмаршалы Модель и Манштейн. Весна и начавшееся лето тоже работали на руку противнику: буйно разросшаяся зелень замаскировала и укрыла его заграждения и большинство огненных точек. Он готовился и ждал. К тому же чтоб не скучал враг, его военные действия нацелились на изматывание врага, на перемалывание его живой силы. Для этого были созданы и активно действовали диверсионные группы. Всё проверено и прощитано, но вновь и вновь терзают сомнения: вдруг гитлеровцы ударят не с выступа, как он ожидал, а где-нибудь в середине дуги. Сделать всю линию сильной просто не хватит сил. Он шёл на риск, сосредоточив все главные силы возле орловского выступа. Не может быть, чтобы фашисты избрали другое направление удара, именно это выгодно и заманчиво. Вот всё вроде ясно, как божий день, а сомнения тяжёлые и мучительные берут его в оборот. А что, если немцы окажутся не такими расчётливыми, как он или просто перехитрят, прорвут фронт и выйдут в тыл? Хотя разведка и партизаны доносят, что именно у Орла гитлеровцы сосредотачивают свои главные силы. Тогда он прав и главное — оборона. Днём и ночью войска вгрызаются в землю, создавая оборонительный пояс. Всё что известно человечеству об обороне, это: промежуточные рубежи, отсечные позиции, траншеи и ходы сообщения, противотанковые рвы, минные поля, проволочные заграждения, было применено здесь. Делал всё так, чтоб ни у кого и мысли не возникло о возможности отхода. Штаб, КП, управление и даже тыл фронта располагались в центре курской дуги. Это было сделано для того, чтобы все запасы, необходимые для ведения длительного боя, тоже были сосредоточены здесь. Случись противнику отрезать нас, мы смогли бы удержать Курский выступ. Местное население верило в наши силы и не думало об эвакуации. Здесь у него новый позывной Костин. Немцы опять, поди, как в Сталинграде ломают голову, кто таков?
