Гэлен Фоули - Обольстительная леди
— Помилуй вас Бог, лорд Труро. Я буду молиться за вас, — промолвила она и, шурша юбками, быстро вышла из комнаты больного.
Спустившись в вестибюль, она вышла из дома, решив отправиться на поиски Рэкфорда.
Ветер с моря растрепал ее волосы и надул юбки. Пройдя мимо двух медных фонарей, вокруг которых кружились тучимошкары, Джесинда пошла по узкой дорожке через залитый лунным светом розарий к берегу. В тени деревьев мелькали силуэты летучих мышей.
Вдали от берега на крохотном островке мигал маяк. Его одинокий луч шарил по черным волнам, но не мог разорвать тьму, опустившуюся на землю.
Небо над головой Джесинды было усыпано яркими звездами. Пройдя по деревянным сходням, она спустилась, держась за перила, по шаткой лесенке на песчаный берег. До ее слуха доносился гул прибоя — плеск воды в бухте и рокот мощных волн, разбивающихся о прибрежные скалы. Когда глаза постепенно привыкли к царившей вокруг тьме, девушка заметила в лунном свете пенные гребни волн и причудливые очертания скал, словно выраставших прямо из песка. Они образовывали арки и покрытые зеленоватым лишайником столбы. Вокруг них простирался пляж, усыпанный белым мягким песком. Он заглушал звук шагов.
Вскоре Джесинда заметила мужа, но не стала окликать его. Он стоял на огромном черном камне и смотрел на разбивавшиеся у его ног океанские волны. Луч маяка на мгновение осветил его задумчивое лицо, хранившее мрачное выражение. Ветер играл его золотистыми волосами и раздувал белую рубашку.
Сняв туфли и чулки, Джесинда направилась к нему по прохладному глубокому песку, в котором вязли босые ноги. Она заметила, что он тоже разулся и снял шейный платок. Сюртук Рэкфорда остался в кухне, и сейчас на нем были лишь закатанные по колено брюки, расстегнутый жилет и белая рубашка. Стоя на краю валуна, он бросал камешки в океан.
Высокий, стройный, обаятельный мужчина во цвете лет выглядел потерянным. Когда он повернулся к ней, Джесинда заметила в его глазах печаль. Он был похож на одинокого, брошенного всеми маленького мальчика.
Девушка не знала, что сказать и как утешить его. Наклонившись, он протянул ей руку. Джесинда ухватилась за нее, войдя в морскую воду, доходившую ей до лодыжек. Рэкфорд втащил ее на камень, и Джесинда охнула, когда брызги от разбившейся волны ударили ей в лицо.
Поцеловав ее в щеку, лорд ощутил на своих губах соленый привкус. Прижав Джесинду к груди, он закрыл глаза.
— Что с тобой? — спросила она.
— Не знаю.
Взглянув на мужа, Джесинда увидела его суровое, словно окаменевшее лицо.
— Я хочу, чтобы ты кое-что объяснила мне.
— Что именно, дорогой? Говори. — Джесинда погладила его по голове. — Я очень хочу помочь тебе, Билли.
— Тогда скажи, за что ты любишь меня? — задал он давно мучивший его вопрос.
Джесинда бросила на него изумленный взгляд.
— У тебя множество достоинств, Билли, — мягко сказала она. — Ты умный, отважный, верный, сильный, заботливый, нежный, благородный, галантный, очаровательный, добрый, терпеливый, великодушный, мудрый.
Он недоверчиво смотрел на супругу.
— Ты всегда держишь слово, — продолжала она. — Ты остроумный и умеешь рассмешить меня. Ты внимательно слушаешь все, что я тебе говорю, У тебя интересные суждения. Ты невероятно обаятелен. Кроме того, ты великолепный любовник. Я могу продолжать до бесконечности…
На его губах заиграла грустная улыбка. Он отвел глаза в сторону, смущенный комплиментами.
— Я считаю тебя не только прекрасным мужем и чудесным другом, но и замечательным человеком, способным сделать этот мир лучше и добрее — особенно для тех, кто лишен права голоса. Именно поэтому я вышла за тебя замуж. Хотя, конечно, твои татуировки сыграли в этом тоже не последнюю роль.
— Ты не обманываешь меня? Не лукавишь? — спросил он, устремив взор в непроглядную тьму, туда, где вздымались океанские волны.
— Я говорю совершенно искренне, — обняв его, проникновенным голосом промолвила Джесинда.
— Ты хочешь сказать, что я хороший человек?
— Конечно. А разве ты так не считаешь?
Рэкфорд пожал плечами, а затем молча прижался щекой к ее шелковистым волосам.
— Почему ты задаешь мне эти вопросы, Рэкфорд? — осторожно спросила она.
Он ответил не сразу. Некоторое время лорд молча наблюдал за тем, как луч маяка шарит по свинцовым волнам.
— Я просто… пытаюсь кое-что понять, — наконец задумчиво произнес он и, выпустив Джесинду из своих объятий, сунул руки в карманы. — Я долго стоял здесь, вспоминая свое прошлое и пытаясь убедить себя в том, что не заслужил все те беды, которые выпали на мою долю.
— О, Билли, конечно, ты не заслужил всего этого. Ведь ты был тогда невинным ребенком.
— Но как мог отец так жестоко поступить со мной? — Рэкфорд с горечью бросил взгляд в ту сторону, где возвышался замок Торкэрроу. На его скулах заходили желваки.
— Люди, мой дорогой, часто ведут себя очень глупо, — промолвила Джесинда, стараясь успокоить мужа. — Они часто похожи на слепцов или достойных сожаления безумцев. У них множество пороков и изъянов, и иногда они совершают ужасные ошибки. Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что сам виноват в том, что отец жестоко обходился с тобой. Нет, ты тут ни при чем.
Рэкфорд покачал головой, хотя в его глазах зажегся лучик надежды.
— Я понимаю, почему тебя мучит мысль о собственной вине. Она пришла в твою голову еще в детстве. Такие представления свойственны подросткам, пытающимся объяснить несправедливость окружающего мира. Но ты стал взрослым человеком, и, я уверена, в глубине души ты согласен со мной.
— И все же мне кажется, я чем-то спровоцировал такое отношение к себе. Ведь отец никогда не обращался с Перси так, как со мной.
— Нет, ты ни в чем не был виноват. Заявляя о том, что ты сам заслужил побои и жестокое обращение, лорд Труро тем самым пытался переложить свою вину на твои плечи. Он не мог признаться себе в том, что нещадно мучает собственного ребенка.
— Но ведь это бесчеловечно! Он зверски избивал меня на глазах Реджа и Джастина, которые приехали ко мне в гости. Мой проступок заключался в том, что я взял без спросу подзорную трубу.
Слезы набежали на глаза Джесинды.
— Обними меня, — попросила она мужа, взяв его за руку. Но он отвернулся.
— В чем дело? — удивленно спросила она.
— Не смотри на меня так, — буркнул Рэкфорд.
— Как?
— Так, словно я несчастный маленький мальчик, которого ты хочешь спасти. У меня есть мать, и второй мне не надо.
Джесинда бросила на него обиженный взгляд.
— Не отталкивай меня, Рэкфорд.
— Меня выводит из себя то, что ты знаешь обо мне всю правду! — воскликнул он. — Это унизительно. Меня мучает мысль о том, что ты видела меня там, в переулке, во время кровавой драки… Я не достоин быть твоим мужем, Джес…
