Дженнифер Хеймор - Сезон обольщения
— Для Бекки я сделаю все, но никогда не назову себя благородным. Нельзя назвать благородным мужчиной того, кто женится ради приданого, которым затем собирается уплатить шантажисту.
— Сядь, Фултон.
Джек вернулся в кресло. Светло-голубые глаза герцога словно пришпилили его к месту.
— Ты не женился на Ребекке ради денег.
— Я не смог. Но собирался.
— Мм… Но я не поверю, что это была главная причина, почему ты ее добивался. — Калтон сцепил руки в замок и положил на стол. — Если бы в тебе не было ни капли совести, ты бы отказался от нее в тот же миг, когда она попросила время на раздумья, то есть тогда же, здесь, в этой же комнате. Ты бы стал ухаживать за кем-то еще, соблазнять другую, а то и придумал бы иной способ найти эти пятнадцать тысяч для своего старого дружка. Но ты так не поступил. Тебе моя сестра нужна не из-за денег.
Джек открыто посмотрел ему в глаза. Если бы он встретил Бекки тогда, когда у него над головой не нависали угрозы Тома Уортингема, то все равно нуждался бы в ней. Это было гораздо важнее, чем деньги. Где-то в глубине души Джек знал это всегда, с первой минуты их встречи.
Герцог снова вперился в Джека своими пронзительными глазами.
— Но любишь ли ты ее? Любишь ли так же сильно, как любил ту девушку, из-за которой убил марким?
Джек моргнул. Это было трудно объяснить. Он не говорил никогда плохо об Анне, но и не ставил ее на пьедестал. Он не мог допустить ничьей мысли, что Бекки менее дорога ему, чем Анна. Ведь это неправда.
— Анна была моей первой любовью… И всегда будет занимать свое место в моей памяти. Но Бекки — это здесь и сейчас. Она реальна. Она — моя жизнь.
Калтон даже отпрянул. Выглядел он потрясенно.
— Я отлично понимаю…
И вдруг Джек тоже понял. Ведь герцог любил Софию, нынешнюю леди Уэстклиф, с самой юности. И вот теперь нашел спутницу жизни в Кейт.
— Слушай, я, конечно, поступил неправильно, — сказал Джек. — Ты не можешь желать, чтобы в твоей семье появился мерзавец, преступник, лжец. Но я люблю твою сестру. И снова прошу сделать мне честь — разрешить стать ее мужем. А та ложь, в которую я влип… Мне она самому отозвалась, причем не только физически. — Джек указал на подвязанную руку. — Я себе никогда не прошу, что врал Бекки. Что оскорбил ее. — Он снова вздохнул. — Но видит Бог, я всю оставшуюся жизнь буду жить так, чтобы быть ее достойным.
Помедлив, Калтон сказал:
— Но не в Англии.
— Увы, нет. Жизнь в Англии… Я так хотел этого. Я пытался. Но видно, не судьба.
— Ты должен исчезнуть, прежде чем властям станет известно, что ты был здесь.
— Да.
— И куда ты направишься?
Джек посмотрел в сторону, потом — снова на герцога, прямо в глаза.
— Я взял на себя смелость подготовить нашу поездку в Америку под вымышленным именем. Корабль уходит на следующей неделе из Портсмута.
Калтон покачал головой:
— И ты действительно ожидал, что она согласится на этот план?
— Я надеялся… Я молился, чтобы в глубине своего сердца она смогла простить мне мои грехи. Я просто не мог уехать, не убедившись… — Что-то внутри у него потеплело, как только он вспомнил выражение ее глаз, когда он отвел ее в сторону и рассказал о своем плане. В них было столько ожидания и волнения.
— И какое же имя вы возьмете?
Джек сжал подлокотники кресла, стараясь хранить спокойствие.
— Джеймс. Джек и Ребекка Джеймс. Надеюсь, ты не сочтешь, что это с моей стороны слишком бесцеремонно. За последний месяц я все время наблюдал за вашей семьей. Она так не похожа на мою. Надеюсь только, что наша с Бекки семья, которую мы создадим в Америке, будет такой же сильной, надежной и любящей, как и та, которую вы построили здесь, в Англии.
И даже если их будет только двое — если Бекки не напрасно думает, что она бесплодна, — он все равно верил, что они построят счастье вдвоем. Каждый из них заменит собой целую семью, которая так нужна другому. И даже вдали от Англии Бекки всегда будет знать, что там есть те, кто ее любит.
Герцог кивнул:
— Нет. Это не слишком бесцеремонно. По правде говоря, мне будет приятно, что моя сестра носит свое настоящее имя. Мне целых четыре года приходилось терпеть эту ужасную фамилию Фиск. Но… — в глазах герцога мелькнуло недоверие, — ты на ней по-настоящему женишься?
— Да. Я тебе обещаю: это произойдет, как только мы ступим на американскую землю.
— Так ты предлагаешь, чтобы вы с моей сестрой жили во грехе все время путешествия до самой Америки?
— Ну… — Джек неловко заерзал.
Герцог прищурился — теперь казалось, что Джеку в лицо впивается тоненькая голубая полоска лезвия.
— Нет.
— Нет?
Герцог едва заметно улыбнулся одним уголком губ:
— За последний месяц ты заслужил это право, не так ли?
Когда они с Джеком вернулись из кабинета, Гарретт потребовал тишины и объявил:
— Я позвал викария. Джек Фултон и Ребекка поженятся сегодня же вечером.
Бекки от удивления даже рот открыла. Она так и смотрела круглыми глазами на брата, пока Кейт, София и Сесилия не увели ее из гостиной. Быстро проходя мимо Джека, Бекки успела перехватить его взгляд. Он улыбался ей, и глаза его были полны любовью. Ее охватило, пронзило невероятное счастье, и она тоже ему улыбнулась. Так, с играющей на губах блаженной улыбкой, она вместе с другими дамами вошла в свою спальню.
Потом женщины долго суетились вокруг нее, а она стояла в центре комнаты в счастливом ошеломлении.
София послала за подвенечным платьем, в котором она четыре года назад вступала в брак с Тристаном и которое потом было перешито для Бекки, когда месяц назад готовилась ее свадьба с Джеком.
Джози, второпях собиравшая вещи госпожи для дальнего пути в Америку, взялась руководить всеобщей суетой и отдавала всем остальным приказания, как будто это они были ее служанками, а она — госпожой. Но никто не обращал на это никакого внимания; все носились по комнате в поисках ящика, в котором хранились чулки Бекки, утюга, туфель, шкатулки с украшениями.
Сапфирово-голубое шелковое платье, которое Бекки надела к Рождеству, уже упало к ее ногам, Бекки склонилась, закалывая подвязку наконечником стрелы, который подарил ей Джек. Выпрямившись, она увидела четырех дам, смотрящих на нее с изумлением и недовольством, и рассмеялась:
— Это же на счастье!
Покачивая головой и бормоча что-то об экстравагантности семьи Джеймс, Кейт пошла к себе, чтобы отыскать какую-то особую заколку для волос, которая очень шла к этому платью. Остальные дамы снова забегали вокруг, возвращаясь к своим разнообразным делам.
Когда Бекки завязала на шее кожаный шнурок с резным кулоном в виде маленького аборигена с Фиджи, Джози склонилась и зашептала ей в ухо:
