Капитуляция - Джойс Бренда

— Эме — в Ламберт-Холле, — сказала она.

Амелия ласково потрепала её по руке.

— Все будет в порядке, Эвелин. Саймон всё уладит, а если он не сможет, это сделает Доминик. Я в этом уверена.

— Но нам придется где-то скрыться, пока всё не уладится! — вскричала Эвелин. — Боже праведный, куда же мы пойдем?

— Я точно знаю, где вы с Эме можете спрятаться, Эвелин, — улыбнулась Джулианна. — На Лоо-Айленде.

Глава 17

Эвелин дрожала, обнимая Эме. Она едва могла дышать. Стояла темная пасмурная ночь, на небе не было ни звезд, ни луны, дул резкий ветер. Эвелин съежилась от холода под своей шерстяной накидкой, точно так же как и её дочь. Маленькая шлюпка, в которой они сидели, неслась к видневшейся неподалеку бухте. Этой облачной ночью Лоо-Айленд зловеще маячил перед ними.

Эвелин чувствовала себя будто во сне. Только сегодня днем капитан Барроу пытался её арестовать. Это по-прежнему ошеломляло, казалось просто невероятным. Пять часов назад, в полночь, ей и Эме помогли улизнуть из Бедфорд-Хаус под руководством Педжета. Нет, в это действительно невозможно было поверить! Граф отвез их в наемном экипаже к докам в Саутуорке. Там Лукас проводил их на маленький куттер, они тут же подняли паруса и отчалили.

Теперь Эме смотрела на неё округлившимися от изумления глазами. Эвелин убедила её, что их ждет увлекательное приключение: они ускользнут из дома среди ночи и отправятся на остров, чтобы сделать сюрприз Джеку. Эвелин сказала дочери, что они побудут в гостях у Джека некоторое время, и расхваливала достоинства его дома на острове до тех пор, пока Эме не начала сгорать от нетерпения, чтобы уехать из города. Лоран, Аделаида и Бетт остались в Бедфорд-Хаус вместе с Жоли.

Лукас и помогавший ему моряк гребли к берегу. Никто не произносил ни слова, что делало темную, ветреную ночь ещё более зловещей. Волны прибоя волновались, и сидевших в шлюпке то и дело орошало брызгами. Эвелин улыбалась Эме, хотя чувствовала себя так, будто сердце застряло в горле.

Сейчас у неё не было иного выбора, кроме как бежать из Лондона — и от властей. Она была беглянкой, на арест которой выдали ордер, а Эме не могла потерять ещё и мать. Эвелин почему-то оказалась вне закона, как и Джек.

Она не хотела для дочери такой судьбы и, казалось, должна была о многом жалеть. И всё же она не жалела ни о чём. Вместо этого она думала лишь о том, что через каких-то несколько минут снова увидит Джека.

У этого сладкого ощущения был привкус горечи.

Лукас выскочил из шлюпки на влажный песок, проворно уклоняясь от мелких волн. Моряк последовал его примеру, и они вместе вытащили шлюпку на берег. Потом Лукас вынул из лодки Эме и помог выбраться на сушу Эвелин.

Он улыбнулся Эме, забирая из шлюпки фонарь и протягивая его моряку.

— Нас ждет небольшая прогулка, Эме, — спокойно предупредил Лукас, взяв девочку за руку. И взглянул на Эвелин.

— Со мной всё в порядке, — заверила она его.

Эвелин не могла даже вообразить, как Джек отреагирует на то, что произошло, кроме того, что он вряд ли будет очень рад. С другой стороны, она без труда представляла, какой страстной будет их встреча, когда Джек придет в себя после её приезда.

С трудом, увязая в глубоком песке, они дошли до скалистой тропинки, ведущей к дому. Не успели они сделать и нескольких шагов, как Лукас резко остановился. Их вдруг окружила группа мужчин, державших ярко горевшие фонари и оружие. На незваных гостей направили полдюжины мушкетов.

Лукас отпустил Эмс, и маленькая девочка бросилась к Эвелин.

— Джек! — позвал он.

Эвелин сжала руку Эме и почувствовала, как екнуло сердце, когда из круга мужчин вдруг выступил Джек с фонарем в руках. По его облику, распущенным волосам и явно наспех накинутым бриджам и батистовой рубашке было понятно: он только что вскочил с кровати.

Глаза Джека в страхе округлились, стоило ему увидеть Эвелин. Он побледнел.

— Что случилось?

— Я расскажу тебе, когда мы доберемся до дома. У нас была долгая и трудная ночь, — ответил Лукас.

Джек кивнул своим людям, которые тут же опустили оружие, и подошел к Эвелин. Она с трудом сдержалась, чтобы не броситься ему в объятия. Вместо этого она лишь выжала из себя слабую улыбку.

— С нами всё в порядке.

Его лицо помрачнело.

— Что-то я в этом сомневаюсь, — мрачно изрек он, но тут же улыбнулся. — Эме! Иди сюда, давай-ка я прокачу тебя на плечах! Это намного лучше, чем просто гулять пешком, уж можешь мне поверить!

Эвелин увидела, как её дочь застенчиво улыбнулась и протянула руку Джеку. Он вскинул Эме наверх, усадив себе на спину, и серьезно, без улыбки взглянул на Эвелин. Её улыбка тоже испарилась.

Они повернулись и направились по дорожке к дому.

Эме зевнула, из последних сил пытаясь не заснуть на ходу. Лукас с Джеком скрылись в кабинете на первом этаже, а Элис проводила Эвелин с дочерью в их комнаты. Пока горничная разжигала камин, Эвелин помогла Эме переодеться, скинув влажную одежду, а потом уложила дочь в постель. Эме не спала во время плавания, и теперь её глаза слипались.

— Спокойной ночи, — наконец пробормотала девочка, проваливаясь в сон.

Элис положила руку на плечо Эвелин и предложила:

— Если нужно, я могу посидеть с ней.

Эвелин собиралась пойти вниз и узнать, о чём там разговаривают мужчины и что они замышляют. Но ей не хотелось оставлять дочь одну в незнакомой кровати, в незнакомом доме. Только не после бегства и утомительного путешествия, растянувшегося на всю ночь.

— Но сейчас так поздно…

Элис улыбнулась:

— Миледи, почти рассвело.

Эвелин вздрогнула от неожиданности и сорвалась с кровати. Бросившись к окну, она распахнула занавески. Небо только-только начинало светлеть.

— Не знаю, как вас благодарить, — от всей души произнесла Эвелин.

— Эме — такое прелестное дитя! — отозвалась Элис.

У Эвелин стало тепло на душе: она прекрасно знала, что Элис имеет в виду не внешность дочери. Эме была сущим ангелом: не жаловалась и была очень вежлива.

— Да, вы правы, — согласилась Эвелин.

Выйдя из комнаты, она направилась по коридору и нерешительно помедлила у открытой двери в спальню Джека. В этой комнате они занимались любовью в самый первый раз — и Эвелин знала, что никогда этого не забудет.

Ее сердце учащенно забилось. Конечно, иначе и быть не могло. Независимо от обстоятельств, независимо от нависшей опасности, Эвелин всегда приходила в трепет при встрече с Джеком.

Спустившись вниз, Эвелин услышала ровные, тихие голоса, доносившиеся из кабинета. Последовав туда, она остановилась на пороге.

Братья сидели на диване. Лукас развалился на подушках с бокалом красного вина в руке. Джек казался напряженным. Стоило только Эвелин появиться в дверном проеме, как Джек вскочил и прошагал к ней.

— Как Эме?

— Она крепко спит, — ответила Эвелин, благодарная за то, что он волнуется о её дочери.

Джек на мгновение задержал на Эвелин взгляд.

— Итак, теперь мои заклятые враги охотятся на тебя.

Эвелин тут же приуныла.

— Бетт вынудили дать показания. Она призналась в этом.

— Конечно же её заставили. Но какое это имеет значение? — его серые глаза вспыхнули. — Выдан ордер на твой арест, Эвелин. Из-за меня ты стала беглянкой и преступницей.

— Меня вряд ли можно назвать преступницей! — возразила Эвелин. Впрочем, разве она сама не думала то же самое?

— Если и есть какая-то разница между тем, чтобы находиться в розыске по обвинению в нарушении закона и бежать от этого обвинения, то не стоит вдаваться в такие тонкости, — резко бросил Джек.

— Но ты винишь во всём себя! — вскричала Эвелин.

— А кого ещё в этом винить? — риторически вопросил он. — Как же мне не хочется, чтобы вам с дочерью приходилось жить вот так!

— Мне это известно, — сказала она. — Я и сама не хочу так жить. Но это не изменит ни прошлое, ни мои чувства к тебе.