Кристина Скай - Милая пленница
Мигающие фонари отбрасывали гротескные тени на лица толпы. Внезапно земля покачнулась под ногами Александры — у девушки закружилась голова от удушающего запаха копоти, от непонятной грохочущей музыки. Она содрогнулась, ощутив на себе чей-то взгляд. За стоявшим неподалеку фургоном притаился высокий человек, наполовину скрытый тенью… И он смотрел на нее — Александра была уверена в этом!
— Это просто удивительно, правда, отец? — сказал Робби. — А можно нам заглянуть за сцену? Можно? Ну пожалуйста!
Хоук улыбнулся, глядя на взволнованное лицо сына.
— Что ж, пожалуй. Я спрошу этого странного типа, можно ли тебе увидеть то, что спрятано позади.
Александра снова испытала ужасающий приступ головокружения и замерла, не в силах сделать хоть один шаг.
— Что с тобой происходит? — Хоук мрачно уставился на нее. — Похоже, мой сын во многом куда умнее тебя. — Но, поскольку Александра по-прежнему не двигалась с места, он грубо схватил ее за руку. — Ладно. Если ты не желаешь обращать внимание на мои предостережения, ты вернешься в карету.
Александра, пытавшаяся справиться с головокружением, лишь вздрогнула, когда герцог потащил ее в ту сторону, где осталась карета.
— Неужели мы должны уехать так быстро, отец? — спросил побледневший Робби.
— Нет, просто мисс Мэйфилд плохо себя чувствует, и ей лучше посидеть в карете, — резко ответил Хоук, увлекая за собой обоих.
Александра и не сопротивлялась. Ей хотелось одного: не чувствовать запаха копоти, не слышать грубого смеха толпы, не ощущать рядом с собой немытые тела…
Джефферс, внимательно разглядывавший копыто коренника, удивленно поднялся им навстречу. Пенни спрятался за его спиной.
— Мисс Мэйфилд останется с тобой, Джефферс, — повелительно бросил герцог. — Присматривай за ней, да получше. А мы с Робби собираемся заглянуть за сцену театра теней. — Герцог посмотрел на юного помощника кучера. — Хочешь пойти с нами?
Смущенный Пенни оглянулся назад, чтобы выяснить, к кому обращается герцог. Но когда он понял, что хозяин говорит с ним, на его лице расплылась широкая улыбка и он так подпрыгнул на месте, что лошади чуть не рванули в сторону. Пенни тут же бросился к ним, чтобы успокоить, а потом, справившись со своим волнением, серьезно посмотрел на герцога.
— Спасибо, ваша светлость, но лучше уж я тут останусь, помогу мистеру Джефферсу.
— Иди, иди, мошенник, — проворчал старый кучер. — Не заставляй его светлость ждать. Уж как-нибудь я и сам знаю, что мне делать, и обойдусь без тебя!
Пенни в ответ лишь радостно пискнул. Хоук, не обращая больше внимания на Александру, зашагал к театру теней, а мальчики помчались за ним. Александра забралась в карету и утомленно откинулась на сафьяновые подушки. Через несколько минут она почувствовала себя немного лучше, хотя головокружение еще не совсем прошло.
Она услышала слабый шорох у дверцы кареты и повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Раджа выскочил наружу и умчался к вершине холма.
Чтоб ему! Куда этот разбойник отправился? Если Хоук вернется раньше, он, пожалуй, не станет дожидаться мангуста, и прикажет отправляться без него.
Вздохнув, Александра поплотнее завернулась в широкий плащ. Если она будет осторожна, то, пожалуй, сможет уйти на поиски Раджи так, что Джефферс этого не заметит. По крайней мере одно было безусловно хорошо: за всю неделю болезни Робби она почти не ходила, и ее лодыжка чувствовала себя отлично.
Джефферс, занятый копытами коренника, совсем не обращал внимания на сидящую в карете Александру. Она выбрала момент, когда кучер, стоя на коленях перед лошадью, наклонился пониже, разглядывая что-то, и выскользнула из кареты.
Света фонарей было недостаточно, чтобы рассмотреть дорогу, и девушка очень осторожно пробиралась между глубокими колеями. По небу неслись облака, и луна лишь изредка выглядывала в бреши между ними, бросая бледные лучи на рощу старых тисов, темнеющую на вершине холма.
— Раджа! — негромко позвала Александра, но ничего не услышала в ответ. Из стоящего неподалеку фургона донесся сильный запах сидра и жареной колбасы. Желудок Александры протестующе сжался.
Она молча шла по высокой траве; над ее головой шептал что-то весенний ветерок. Слева, на краю тисовой рощи, вдруг запел соловей. И что-то в его трелях заставило Александру ускорить шаг. В спешке она не заметила под ногами вылезший на поверхность толстый кривой корень дерева. Вскрикнув от боли, она прижала ладони к лицу.
Последнее, что она увидела, была бросившаяся ей навстречу земля.
Глава 29
К тому времени, как Хоук со своими подопечными вернулся к театру теней, толпа перед белым экраном поредела. Морщинистый турок оказался владельцем театра. Поначалу в ответ на просьбу Хоука позволить детям посмотреть на затейливые кожаные фигурки он лишь выразительно качал головой. Но несколько монет, которые Хоук сунул ему в ладонь, быстро изменили выражение его лица.
Пока мальчики восторженно наблюдали за турком, показывавшим им, как управляются фигурки, мысли Хоука вернулись к его пленнице, доводившей его до бешенства и в то же время слишком интересующей его. «Черт бы побрал эту женщину», — думал Хоук. И черт бы побрал его самого за то, что он так легко утратил контроль над собой! Ведь его предложение Александре выйти за него замуж было для Хоука такой же неожиданностью, как и для девушки. Что ж, мрачно подумал Хоук, Александра была права, когда отказала, — она поняла, что намерение жениться на ней совсем не входит в его планы. Но почему, почему он стал просить ее об этом? Неужели он подпал под ее чары точно так же, как в свое время — под чары Изабель?
— Черт бы ее побрал!
— Что, отец?
Хоук сообразил, что выругался вслух. Он вернул сына к его забавам и всерьез задумался: а не удалось ли Александре Мэйтланд довести его до полного безумия?.. Ну нет, он завтра же отправится к своей последней любовнице и избавится наконец от тягучей боли в чреслах! Ведь если подумать, Франсуаза по-прежнему остается его любовницей — он ведь оплачивает ее роскошный особняк на Оксфорд-стрит…
Хоук нахмурился. Почему-то идея провести ночь с чувственной француженкой совсем не казалась ему привлекательной. Нет, женщина, которой он хочет обладать, была другой — выше ростом, с длинными стройными ногами, с огненными волосами… Женщина с полными тоски глазами цвета весенних вод Ла-Манша…
На этот раз ругательство Хоука было куда более длинным и мрачным. Взрыв смеха вернул его к действительности: Пенни и Робби осторожно поворачивали кожаные фигурки, следя за их тенями на белом экране, и весело смеялись.
— Посмотри, папа! У меня получается!
