Жюльетта Бенцони - Кольцо Атлантиды

— Это вы о знаменитом плане, который якобы находится у вас?

— Нет, я имею в виду ее тело! Прошлой ночью я насладился им сполна. Я обладал ею и теперь могу без колебаний лишить ее жизни! Кольцо!

Адальбер быстро поднес руку ко рту:

— Один только шаг, и я проглочу его! Пусть мое красноречие от этого и пострадает, но ведь даже Демосфен клал в рот камни, чтобы отрабатывать дикцию!

— Тогда мне придется вспороть вам брюхо, а это займет какое-то время. Но ведь вы действительно мне нужны... в рабочем состоянии. Пришло время расставить все точки над «i»: я не дам вам уйти, и вы будете моим гостем до тех пор, пока не расшифруете этот план, древний, как Мафусаил.

— Можете хоть кишки мне выпустить, но я никогда не соглашусь на это!

Под мохнатыми арками бровей Ассуари вспыхнули безумием черные глаза:

— Согласитесь... чтобы избавить ее от страшных мучений... Пытать вас бесполезно, но мне кажется, что вам бы не понравилось, если бы она стала кричать от боли под скальпелем или от раскаленного железа... Я держу в руке эту саблю только для того, чтобы вы поняли, что у вас нет никакой возможности скрыться... Разве что вы предпочтете, чтобы я обезглавил ее прямо здесь, перед вами? Привести ее! — приказал принц.

— Вы законченный подлец! — с отвращением бросил Адальбер.

Из-за саркофага Альдо со спутницей, дрожа от бешенства, следили за развитием событий.

— Мы долго еще будем терпеть этот спектакль? — прошипела Мари-Анжелин.

— Нет... не думаю! Хотя подождем еще немного... Потом я подам знак и выстрелю в Ассуари, а вы, одновременно со мной, — в того дылду справа, он, должно быть, главарь нубийцев. Будем только надеяться...

Вдруг он замолчал, закинув голову и всматриваясь в темное небо, где только что над развалинами, снижаясь, пролетел самолет.

— Куда это он на ночь глядя?

— На востоке от города, в трех-четырех километрах, есть небольшой аэродром, — машинально ответила План-Крепен. — Только почему он прилетел?

— Даже и не мечтайте о подмоге! Даже если это те, кто хочет нам помочь, то пока они доберутся сюда, будет уже поздно! Посмотрите лучше, кто это там взбирается по ступенькам?

В ночи показалась круглая фигура Кейтуна, отрезая Адальберу все пути к бегству, если бы у него возникло такое намерение. На мгновение взглянув на небо, действующие лица разыгрывающейся драмы снова вернулись к прерванному диалогу. Нубийцы кинулись исполнять приказание Ассуари. Двое из них приволокли Салиму и грубо швырнули ее под ноги господину. На ней было надето нечто, напоминающее белую тунику, по белой ткани струились черные волосы, и вся она походила на привидение, бледная и неприбранная, с руками, связанными за спиной.

— Боже правый! — зарычал Адальбер. — Что вы с ней сделали?

Принц не успел ответить. Поднявшись рывком, Салима бросилась бежать, крича:

— Бегите, Адальбер! Прочь!

Но сама она бежала не к нему, а в сторону огромных, нависавших над Нилом валунов. Что бы она ни вынесла, бежала она так легко, словно газель, и мужчины завороженно глядели ей вслед. И только Ассуари завопил:

— Ловите ее, уроды! Шевелитесь!

Нубийцы кинулись вслед, но девушка бежала босиком, а им мешали их шлепанцы. Салима убегала все дальше. Вот она уже выскочила из развалин и приблизилась к самой высокой скале. Было слышно, как она вскрикнула: «Карим!», и через мгновение белая фигурка исчезла. Воды величественной реки поглотили ее, как унесли они давным-давно ее отца...

— Ничтожества! — бесновался Ассуари. — Живьем шкуру спущу!

От выстрела его голос захлебнулся. Пораженный в сердце, он пошатнулся и рухнул на песок. Остальные от ужаса, казалось, застыли на месте. Альдо с Мари-Анжелин переглянулись, не выходя из своего укрытия. Ни один из них не стрелял.

— Клянусь всеми святыми в раю, — быстро перекрестилась План-Крепен, — вы только посмотрите!

Из-за валунов, нагроможденных неподалеку от саркофага, вышла высокая женщина. Закутанная в черное, с великолепными украшениями из рубинов и золота, она двигалась в неясном свете факелов и все еще держала в руке пистолет, из которого только что так метко выстрелила. Многие нубийцы бросились бежать. На месте оставались только двое с факелами: должно быть, они думали, что огонь защитит их от проклятия этого видения...

— Принцесса Шакияр! — прошептал Альдо. — Отомстила за дочь!

Бывшая королева стояла около тела своего брата, держась так прямо, что, казалось, превратилась в соляной столб. Как сильно, наверное, она его любила! Шакияр смотрела на принца, но ее лицо оставалось совершенно бесстрастным. Вдруг послышался ее голос:

— Вы здесь, князь Морозини? Альдо вышел на свет:

— Жду ваших приказаний... Ваше Величество! — отозвался он, склоняясь с уважением, которое еще недавно и не думал испытывать по отношению к ней.

На слова, возвращавшие ей трон, она ответила бледной улыбкой:

— В вашей семье чтят традиции.

— Я только что стал свидетелем того, как свершается правосудие, а вовсе не убийство, — искренне сказал Альдо.

— Не все, я думаю, будут придерживаться того же мнения...

Она взглянула в сторону лестницы, где еще недавно виднелась крупная фигура Кейтуна. Сейчас там стоял только Адальбер.

— Думал сказать ему пару слов, но он предпочел отступление, — со смешком пояснил он.

Бегство толстяка подтвердилось шумом мотора, а Адальбер подошел к ним и в свой черед склонился перед бывшей королевой:

— Сударыня, я вам обязан большим, чем жизнь. Он бы никогда не выпустил меня из плена. Держал бы узником у себя. Ведь это вы, наверное, сообщили Морозини, где именно состоится эта встреча?

— Вы правы, это была я. Я устроила так, чтобы все подумали, будто я уехала в Каир, а сама все эти дни пряталась. У Али был один слуга, преданный мне, он и дал мне знать... Остальное вам известно. Для Салимы вы были последней спасительной соломинкой. Но она не схватилась за нее. Слишком любила Карима и не хотела жить без него... особенно после всех унижений, которые это чудовище заставило ее вытерпеть, — всхлипнула Шакияр, бросив полный презрения взгляд на труп брата.

— Что вы теперь собираетесь делать? — спросил Альдо.

— Перенесем его во дворец. Завтра ночью он займет свое место в усыпальнице принцев Элефантины. С этих пор его место именно там!

— А вы не боитесь, что Кейтун теперь возьмется за вас? Ведь он все видел, — напомнил Адальбер.

— Какое это имеет значение! Уж я его знаю: наверное, сейчас умирает от страха, ведь хозяин больше не может диктовать ему свою волю. Он не посмеет досаждать мне. Месье, — обратилась она к Адальберу, — не проводите ли вы меня к скале?