Виктория Холт - Рожденная для славы
С робостью и смирением ученый муж признался, что зазубрил всю лекцию наизусть и потому боялся прерывать ее на середине, ибо в этом случае не смог бы произнести достойную концовку.
Этот неожиданный ответ так развеселил меня, что я звонко рассмеялась и вполне простила его.
На следующий день я обратилась к собравшимся с речью на латыни. Из почтения к королевскому сану слушатели не сидели, а стояли. Увидев в толпе Сесила, я прервала выступление и велела подать ему стул.
— Я знаю, что у вас болит нога, мастер Сесил, — сказала я. — Не хочу, чтобы вы испытывали неудобство.
Сесил с благодарностью опустился на стул, а на прочих присутствующих моя заботливость произвела самое выгодное впечатление. К тому же, надеюсь, доктор Вестфалинг имел возможность убедиться, что я своих выступлений наизусть не заучиваю.
Пребывание в Оксфорде удалось на славу, как и прочие мероприятия, организованные моим Робертом. Он обожал готовить для своей королевы празднества, следил, чтобы я не скучала и не грустила. Недаром я так дорожила этим человеком и постоянно боялась за него.
Как я уже сказала, Роберт был прекрасным устроителем, но одна из его затей, разыгранная при помощи доктора Ди, закончилась смехотворной неудачей. Впоследствии мы с Робертом немало посмеялись над этим. Вообще когда Роберт был рядом со мной, мы часто смеялись. Даже его дерзкие выходки и те были мне приятны. А когда Роберт попадал в неловкое положение, он проявлял столько обаяния и изворотливости, что сердиться на него было невозможно.
Волшебство и магия всегда вызывали у меня живейший интерес, поэтому я благоволила моему придворному астрологу доктору Ди. Многие говорили, что он шарлатан, что его предсказания часто оказываются неверны, но иногда гороскопы моего астролога попадали прямо в цель. Я верю в предопределенность судьбы, хотя человек благодаря своим усилиям, может избежать несчастья и добиться перемен к лучшему. Оглядываясь на прожитые годы, вспоминая все бесчисленные опасности, которых мне удалось избежать, я очень ясно вижу: везение или невезение играли во всем этом не столь уж значительную роль; если я и одерживаю победы, то лишь благодаря трезвому расчету.
И все же интересно было наблюдать, как доктор Ди пытается заглянуть в будущее. К тому же я знала, что он — верный друг, на которого я могу рассчитывать. Достаточно было намекнуть, что королева нуждается в его помощи, и он с готовностью исполнял мою просьбу. Например, предсказывал интересующему меня человеку, что того ждет несчастье, если он поступит каким-либо невыгодным для меня образом. Одним словом, весьма полезный человек и верный слуга. Может быть, я и не слишком верила в его пророчества, но внешне изображала полнейшее к ним доверие.
Проезжая неподалеку от Мортлейка, где обитал доктор Ди, я решила нанести ему визит. Дело в том, что доктор только что похоронил жену, и я надеялась приободрить его своим появлением. Устраивать пир в мою честь я не позволила, поскольку дом был в трауре, но с любопытством заглянула в библиотеку, где хранилось множество фолиантов, глобусы, всякие интересные штучки. Имелось там и волшебное зеркало, в котором, если улучить верный момент, можно было увидеть будущее.
Я заглянула в зеркальце и вдруг увидела в нем лицо Роберта. Ничего удивительного в этом не было, ибо Роберт стоял у меня за спиной. Увидев, как Лестер и доктор Ди исподтишка обмениваются взглядами, я не выдержала и расхохоталась. Было ясно, что нехитрый трюк с зеркалом эти двое придумали заранее.
Астролог тешил меня рассказами о чудодейственном эликсире, над которым работал уже много лет. Когда эликсир будет составлен, я обрету вечную молодость и несметное богатство. Конечно, я не очень верила в эти басни, но слушала их благосклонно. Иллюзии — лучшее противоядие против жизненных горестей. Мудро поступает тот, кто не избегает утешения, даже если оно мнимое. Разумеется, при этом не нужно забывать, что сам себя обманываешь, и не относиться к этому утешению слишком серьезно. Обретенный с годами опыт научил меня, что ключ к жизненному успеху — правильное понимание собственной натуры. Мне повезло, я обладала обеими столь мало совместимыми сторонами — мудрой и легкомысленной. Нужно было лишь правильно решить, какой половине своего естества отдать предпочтение в тот или иной момент.
Этим умением, увы, не обладала моя сестра королева Шотландская.
* * *Дальнейшие события это подтвердили.
Вначале я не поверила в случившееся. Мне казалось, что даже Мария не способна на подобное безрассудство.
Однако слухи расползались все шире и шире. Все настойчиво говорили, что лорд Босуэлл — любовник Марии Стюарт. Рассказывали совершенно невероятную историю о том, что этот вельможа якобы изнасиловал королеву прямо в Эдинбургском казначействе. Я часто думала о том, с каким ужасом — а может быть, восторгом? — Мария подчинилась этому грубому, свирепому дикарю, столь разительно отличавшемуся от слабого, безвольного Данли. Затем последовали события той памятной, загадочной ночи в Кирк-о-Филде, когда был умерщвлен Данли. Я с нетерпением ждала подробностей. Гонцов из Шотландии было велено немедленно проводить в мои покои. Я собирала факты по частям, желая получить полную картину произошедшего. Особенно часто в эти дни я вспоминала историю таинственной смерти Эми Робсарт. Она была нежеланной женой, Данли — нежеланным мужем. В обеих историях фигурировал смелый любовник, стремившийся завладеть женщиной и короной.
Ах, Мария, думала я, ты в смертельной опасности. Понимаешь ты это или нет? В свое время мне пришлось пережить нечто подобное, поэтому-то я понимала, в каком сложном положении оказалась шотландская королева.
И все же существовала значительная разница. На сей раз речь шла о явном и преднамеренном убийстве, в деле же Эми Робсарт доказательств не было.
В доме, где остановился на ночлег Данли, произошел взрыв. Среди обломков дома нашли трупы самого Данли и его слуги. Оба были в ночных рубашках, оба мертвы, хотя ран на теле ни у того, ни у другого не было.
Объяснение напрашивалось само собой: сначала произошло убийство, а уже потом взрыв, призванный скрыть следы преступления.
Но злоумышленники просчитались — их преступный замысел обнаружился.
Кому же понадобилось избавиться от Данли? Естественно, королеве и ее любовнику Босуэллу.
И это было еще только начало.
Босуэлл вновь разъезжал верхом по улицам Эдинбурга, размахивая шпагой и вызывая на поединок любого, кто усомнится в его невиновности. Ничего не скажешь, злодею не отказать в смелости.
Состоялся суд, но Босуэлла, разумеется, признали неповинным в смерти короля. В приговоре так и говорилось: «Джеймс, граф Босуэлл, очищается от всякого подозрения в связи с умерщвлением короля».
