Сара Линдсей - Любовник на все времена
Она долго размышляла об этом и, в конце концов, пришла к выводу, что не стоит заискивать перед другими, доказывая, будто она заслуживает любви. Надо просто поверить в саму себя, поверить в то, что она достойна любви, что она хороша, добра и умна. Если она будет счастлива, то сумеет сделать счастливыми других.
Диана много размышляла о своей жизни и поняла, что всегда была достойна любви. Она не могла перемениться, стать более желанной, чтобы ее стали любить. Но она этого и не хотела. Когда Генри признался в любви, она прекрасно запомнила, как он сказал ей: «Я не прошу тебя стать другой, чем ты есть на самом деле. Я полюбил тебя такой, какая ты есть».
Может быть, она не сумела извлечь из себя все самое хорошее, в таком случае в ней скрывалась возможность стать лучше. Так разве она не заслужила счастья, которое обрела? Да, она совершала ошибки, но кто их не совершает. К сожалению, она позволила своим внутренним сомнениям управлять ее семейной жизнью. Легче было прислушиваться к знакомым голосам, чем поделиться своими страхами с Генри. Диана ничего не могла поделать с собой, она привыкла скрывать свои мысли и чувства.
Да, ей было очень совестно перед Генри за то, что она пила специальный чай. Она солгала ему, и это огорчало ее сильнее, чем гибель возможного ребенка. К счастью, из этого положения был очень простой выход: она скажет Генри, что этот чай ей надоел, и он ни о чем не узнает.
Возможно, она во всем ему признается, но не сейчас, а потом, когда у них будут дети. Четверо или пятеро, больше не надо. Боже! Возможно, той ночью они зачали ребенка. Эта мысль взволновала Диану и расстроила ее. Ее страхи причинили вред ее здоровью, хуже того, они оказались сильнее ее чувства материнства.
Она с горечью осознала, что натворила. Ведь она могла родить такую же чудесную девочку, как Брида, или малыша с такими же прелестными глазками и улыбкой, как у Генри. Когда Генри был рядом, она ничего не боялась, жаль, что он не всегда мог находиться подле нее. Но она верила ему, как и данной им клятве при венчании: быть вместе с ней всю жизнь.
Когда в своих сновидениях она уходила неизвестно куда, Генри всегда находил ее. Если ей хотелось вырваться из плена дурных сновидений, избавиться от наваждения, она инстинктивно всегда поворачивалась к нему, ища поддержки и утешения. Иногда она пыталась опереться на силу разума и логики в их отношениях, но ей это плохо удавалось, ведь любовь возникает не в голове, а в сердце, любовь неподвластна голосу рассудка.
Она любила Генри, а он любил ее. В глубине души она нисколько не сомневалась в этих чувствах. Что бы ни открыл ей сегодня отец, это никак не могло поколебать их любовь. Как только она скажет то, что считает нужным сказать, она немедленно отправится назад в Рейвенсфилд, ставший ее домом.
Диана встала и открыто взглянула в лицо отцу.
— Я счастлива с Генри, я люблю его, а он любит меня. Это то, чего я хотела всегда. Что касается богатства, знатности, привилегий, то им я никогда не придавала большого значения. Я достойна быть любимой. Неужели ты думаешь, если ты не любишь меня, то и другой мужчина тоже не сможет? Не поэтому ли ты решил подкупить его, чтобы он женился на мне?
— Диана, остановись, прошу тебя. Я любил тебя всегда. Ты же моя дочь! Как ты могла подумать даже на миг, что я не люблю тебя?
— Да что ты говоришь? Разве я не слышала своими собственными ушами? Ты же хотел взять Алекса, а не меня.
— Алекс все равно пошел бы в привилегированную школу, на этом бы настояли твои дед и бабка, а также мать. Они были совершенно правы, он должен был получить хорошее образование. Что касается тебя, ты же девочка, а как воспитывать девочек я не знал. Кроме того, я никогда не смог бы дать тебе всего того, что дали твои дед и бабка. Я имею в виду привилегированное положение в обществе. Я люблю тебя, но любовь не застилает мне глаза, я хотел для тебя всего самого лучшего, поэтому мне пришлось отпустить тебя.
— Как трогательно! Желая мне самого лучшего, ты решил купить мне мужа, не так ли?
Том Мерриуэзер смотрел на нее, явно не понимая, что она имеет в виду.
— Пенелопа, — заметив его недоумение, пояснила Диана. — Или ты забыл о своем подарке? Ты дарил Генри свою лошадь-чемпиона с тем, чтобы он женился на мне.
Лицо отца озарила понимающая улыбка, а глазах промелькнуло удивление.
— На самом деле все получилось иначе. Я предложил лошадь Уэстону с условием, чтобы он отказался от тебя. Я хотел защитить тебя. Если бы Уэстона волновал только его конезавод, он взял бы Пенелопу и тут же забыл о тебе. Но он не только отказался, он еще добавил кое-что нелицеприятное в мой адрес. Так ведут себя все влюбленные, они глупеют от любви. Но потом незадолго до твоего венчания я отправил ему Пенелопу.
Признание отца обрадовало Диану. Ей очень понравилось то, что он сказал.
Отец энергично закивал головой:
— Твой избранник женился на тебе по своей воле.
— Ты полагаешь, тот, кто женится по своей воле, женится по любви? — задумчиво проговорила Диана.
— А разве ты думаешь иначе? — удивился отец.
— Похоже, у тебя вышло не совсем так, как ты говоришь, — заметила Диана.
— Я женился на твоей матери и поступил совершенно правильно. А потерял ее не по своей вине. В жизни я сделал немало ошибок, но любовь — это не ошибка. Я оставил тебя, и теперь точно знаю, что это являлось ошибкой. Ты столько лет думала, будто я бросил тебя, а я каждый день грустил по тебе. Мне тебя так не хватало. Я не хочу остаток моей жизни провести без тебя, Диана. Ведь, правда, еще не поздно. Ты простишь меня?
Умоляющее выражение на его лице было таким искренним, что Диана в смущении отвернулась.
— Я тоже по тебе скучала, — наконец призналась Диана. — Но не все так просто.
Она запнулась, повертела в руках снятые перчатки и, взглянув отцу прямо в глаза, сказала:
— Сложно вот так взять и забыть прошлое.
— Я не жду, что ты забудешь. Я хочу обрести снова мою дочь. Невозможно все вернуть назад, исправить, все переделать. Но отныне я могу быть рядом с тобой. И понемногу сближаться, если ты захочешь. — Глаза отца с болью впились в лицо дочери. — Моя дорогая девочка, все-таки ты вернулась ко мне.
Голос отца дрогнул, в груди что-то захрипело. Не выдержав, Диана бросилась к нему, обвила руками шею, прижалась щекой к его груди и заплакала. Она плакала и плакала, выплакивая вместе со слезами боль, обиду, страх и злость. Так продолжалось до тех пор, пока у нее не кончились слезы. Она подняла заплаканные глаза, бросила растерянный взгляд на отца и увидела на его щеках влажные следы от слез. Он не обманывал ее, он тоже переживал их разлуку, тоже страдал, как и она. Они мучились от боли каждый в отдельности, зато теперь, когда они вместе, они могут излечиться от нее.