Джудит Макнот - Благословение небес

Способность трезво мыслить изменяла Яну каждый раз, когда речь заходила о том примирении с герцогом. Дункан молча наблюдал за ним, понимая, какая борьба сейчас происходит в его душе, и со страхом ждал ее результатов. Ян упрямо нагнул свою темноволосую голову и сжал кулаки.

— Проклятый сукин сын! — наконец вырвалось у него сквозь стиснутые зубы. — Через одиннадцать лет он все-таки добился своего. И все из-за того, что я не смог заставить себя не распускать руки и не дотрагиваться до нее.

Дункана наконец отпустило напряжение, и он с трудом сдержал свою радость.

— В жизни бывают вещи и похуже, чем женитьба на прекрасной молодой женщине, которая еще к тому же обладает настолько хорошим вкусом, что полюбила тебя, — утешил он Яна.

Ян хотел было улыбнуться. Однако это желание тут же прошло, как только реальность обрушилась на него во всей своей сложности и безысходности.

— Что бы она ни чувствовала ко мне, все это осталось в прошлом. Теперь ей нужна только независимость. Викарий удивленно вскинул на него глаза.

— Независимость? Действительно? Какое странное желание для женщины. Но я уверен, что ты сумеешь избавить ее от этих фантазий.

— Не рассчитывай на это.

— Людям свойственно переоценивать значение независимости.

Дай ей эту независимость, и она возненавидит ее, — посоветовал он племяннику.

Но Ян едва слушал его: ярость от сознания того, что ему придется капитулировать перед дедом, поднялась в нем с новой силой.

— Будь он проклят! — проговорил Торнтон сквозь зубы. -

Гори он в аду вместе со своим титулом.

Улыбка исчезла с лица Дункана, и он резко сказал:

— Возможно, именно страх сгореть в аду, чего ты так пламенно ему пожелал, и заставил его прилагать столь отчаянные усилия сделать тебя своим наследником. Однако подумай, герцог начал попытки примирения больше десяти лет назад — задолго до того, как сдало его сердце.

— Он опоздал на десять лет! — не унимался Ян. — Мой отец был законным наследником, а этот старый негодяй и не подумал простить его, пока он не умер.

— Я прекрасно знаю об этом. Но сейчас нет смысла это обсуждать. Ты проиграл эту битву и должен принять поражение с достоинством, соответствующим твоему высокому происхождению — так, как это сделал бы твой отец. Это твое законное право — называться герцогом Стэнхоупским. И ничто не может этого изменить. Больше того, я просто уверен, что твоей отец простил бы герцога, будь у него такая возможность, как сейчас у тебя. В бессильной ярости Ян привалился к стене.

— Я не мой отец, — упрямо проговорил он.

Испугавшись, что Ян засомневался, викарий вновь пошел в наступление:

— Сейчас некогда терять время на разговоры. Я не исключаю вероятности того, что ты опоздал и твой дед уже назвал другого наследника.

— У меня также есть неплохой шанс быть посланным ко всем чертям после того письма, что я написал ему в последний раз.

— Если ты будешь медлить, то приедешь к Элизабет уже после их с Белховеном свадьбы.

Ян еще какое-то время колебался, потом коротко кивнул и, засунув руки в карманы, нехотя пошел к лестнице.

— Ян? — позвал его Дункан.

Тот остановился и повернулся к викарию.

— Ну что еще? — недовольно спросил он.

— Напиши мне, как добраться до дома Элизабет. Надеюсь, ты сохранил за мной право совершения церемонии бракосочетания?

Племянник кивнул.

— Ты поступаешь правильно, — тихо сказал викарий, думая уже о другом. Он боялся, что Ян будет держаться отчужденно, когда приедет к герцогу, тем самым оттолкнет его, и тот не станет объявлять его своим наследником.

— Независимо от того, каким окажется ваш брак, ты должен жениться на Элизабет. Ты внес хаос в ее жизнь.

— Кстати, значительно больший, чем тебе кажется, — заметил Ян.

— Ради Бога, что это значит?

— Именно из-за меня ее опекуном стал дядя, — с тяжелым вздохом ответил Ян. — Ее брат сбежал не от долгов и не из-за скандала, как думает Элизабет.

— Из-за тебя? Но как это могло случиться?

— Он вызвал меня на дуэль и, когда ему не удалось убить меня законным способом, пытался сделать это еще дважды, подстерегая меня на дороге, причем оба раза был чертовски близок к осуществлению своей цели. Тогда я похитил его и отправил на своей «Арианне» в Индию, чтобы немного охладить его пыл.

Викарий побледнел и буквально упал на диван.

— Как ты мог пойти на такое?

— У меня оставалось только два варианта — либо позволить ему проделать мне дырку в спине, либо сдать его властям. Мне вовсе не хотелось, чтобы его повесили за слишком сильное желание отомстить за свою сестру, я просто хотел, чтобы он убрался с моей дороги.

— Но два года!

— Он вернулся бы раньше, чем через год, но «Арианна» попала в сильный шторм и была вынуждена зайти в Сан-Делора на ремонт. Роберт спрыгнул с корабля и исчез. Я думал, он давно вернулся в Англию. Я и понятия не имел, — закончил Ян, поднимаясь по лестнице, — что он до сих пор не вернулся, пока мне не сказал об этом ты.

— Боже правый! — воскликнул викарий. — Я не смогу осудить Элизабет, если она возненавидит тебя за это.

— Я не предоставлю ей такой возможности, — безапелляционно заявил Ян, давая понять, чтобы дядя не вмешивался в это дело. — Я найму сыщика, чтобы тот выследил его, и, выяснив, что с ним произошло и где он сейчас находится, все ей расскажу.

Чувство здравого смысла боролось в Дункане с честностью, и на этот раз честность отступила.

— Возможно, так будет лучше, — нехотя согласился он, понимая, как трудно будет Элизабет простить Яну такой поступок. — Все это было бы куда легче исправить, — со вздохом добавил он, — если бы ты раньше узнал о том, что произошло с Элизабет. У тебя такие знакомства в высшем обществе, как же так вышло, что ты ничего не знал?

— Во-первых, после того уик-энда меня не было а Англии почти год. А во — вторых, — с презрительной усмешкой добавил Ян, — по правилам так называемого «хорошего тона» такие вещи никогда не обсуждаются с человеком, которого они лично касаются. Эти люди обсуждают подобные ситуации с кем угодно, желательно непосредственно у тебя за спиной, ни никогда прямо не скажут об этом тебе.

Викарий наконец не выдержал и заулыбался.

— Если отставить сплетни в сторону, ты находишь свет на удивление гордой, деспотичной и самоуверенной частью общества, верно?

— В основном да, — коротко ответил Ян, наконец преодолев лестницу. Когда дверь за ним закрылась, викарий остался один в пустой комнате.

— Ян, — сказал он, и его плечи затряслись от смеха, — тебе очень подойдет этот титул, все необходимые для него качества у тебя есть.

Однако через минуту лицо его стало серьезным, и он поднял благодарный взгляд к потолку.