Моника Маккарти - Неукрощенный
Еда, которую она в спешке припрятала во время последнего ужина в Данскейте, закончилась вчера. Постоянная головная боль от голода немного отпустила, но она знала – стоит ей спешиться, начнется головокружение.
Хорошо хоть, что ей была знакома эта часть пути. Временами ее беспокоило, что она плохо ориентируется и поэтому не найдет нужную дорогу. В первый день своего путешествия на развилке тропы у подножия гор Куиллин, она чуть не поехала в сторону Порт-Рея вместо Данвегана. После этого пришлось быть вдвойне осторожной. Днем солнце подсказывало, где север, но вот ночью выбирать направление становилось труднее. А останавливаться и расспрашивать дорогу было очень рискованно, преследователи могли легко вычислить ее.
То, что ее до сих пор не перехватили, было удивительно. Утром, в день побега, в первые часы после восхода солнца, когда об ее отсутствии стало известно, Изабель подскакивала в тревоге от каждого резкого звука, с опаской вглядывалась в каждую деревню и поймала себя на том, что так часто оглядывалась назад, что заныла шея. Для защиты она захватила с собой лук, но пока он не понадобился. Либо дядя не понял, куда она направляется, либо, что более вероятно, решил дождаться отца, прежде чем отправиться в погоню.
Из-за усталости Изабель не обращала никакого внимания на роскошную природу, которая раскинулась перед ней как пиршественный стол. Ковер из весенних полевых цветов покрывал холмы. Сплошные ряды бледно-лилового цветущего вереска отмечали границу дороги. Слева сверкало море, справа на лугах ветер гулял по высокой зеленой траве. А впереди манил густой тенистый лес.
Неожиданно вдоль спины пробежал холодок воспоминания. Здесь, совсем недалеко, Маккензи напали на Рори. До Данвегана было уже рукой подать. Свернув с дороги, она направила лошадь в подлесок. У нее не было выбора. Оставалось воспользоваться подземным ходом. Не хотелось рисковать – вдруг Рори запретит впускать ее в замок. Но на этот раз она припрет его к стене и заставит выслушать себя, хочет он того или нет.
Изабель сосредоточилась, пытаясь припомнить, как найти ход. Чем ближе она подбиралась к нему, тем внимательнее оглядывалась вокруг. Никого. Никто не ехал за ней, в этом она была уверена.
Она вновь прошла по тому пути до маленького заливчика, обогнула его и остановилась перед врезавшимся в память скалистым обрывом.
Во всей своей мрачной прелести на скале над ней возвышался Данвеган. Стены замка так близко подходили к краю обрыва, что, казалось, при малейшем толчке они обрушатся вниз. Уходившее ввысь массивное сооружение из серого камня не предлагало никакого радушного приема. Скорее, наоборот – отговаривало Изабель от ее намерения. Однако красота этого угрюмого нагромождения камней наполнила ее сердце тихой радостью. Осознание, что она добилась поставленной цели, заставило ее широко улыбнуться, несмотря на усталость. Изабель выпрямилась и расправила плечи.
Данвеган Рори. Она добилась своего!
Почти.
Изабель замерла, вслушиваясь. Ощупывая взглядом местность вокруг себя, она цепко вслушивалась в малейший шорох, в каждый звук. И ничего не услышала, кроме равномерного плеска волн с залива с левой стороны и шума листвы деревьев и кустов справа. Она еще раз внимательно огляделась, а потом двинулась к проходу, прямо перед ней скрытому за зубчатым неровным валуном.
Изабель подстегнула испугавшуюся лошадь и направила ее прямо туда, где у подножия скалы заканчивалась кромка леса. Сделав глубокий вдох, она собралась с силами и, резко повернув лошадь налево, скользнула в холодную влажную темноту тоннеля.
Глава 26
Изабель замерзла, устала и проголодалась. Стоя в тоннеле, она дождалась, пока наверху, в кухне, смолкнут голоса, и только потом протиснулась через люк. Пропетляв по коридорам и очутившись во дворе Изабель, воровато озираясь, двинулась к башне Фей.
Не рассчитывая на благодушный прием, она подходила к башне с беспокойным сердцем. Как поступит Рори, когда найдет ее у себя в комнате? Вышвырнет вон, не выслушав? Или еще хуже? Хотелось быть уверенной в том, что она все делает, как надо. Но, вспомнив свои мучения полторы недели назад, она поняла, что у нее нет другого выбора. Поэтому нужно постараться сделать все, как было задумано.
Изабель помедлила у дверей, быстро огляделась по сторонам, а потом прошмыгнула внутрь. Она только-только начала подниматься по лестнице, как вдруг кто-то схватил ее со спины, дернул и прижал к могучей груди. Крик замер у нее в горле.
Тот, кто схватил ее, развернул лицом к себе, и Изабель задохнулась. Рори! Она почувствовала такое облегчение после всего того, что ей пришлось пережить, что не могла не разразиться слезами. Колени подогнулись, и, если бы он не удержал ее, она упала бы на колени, полная признательности.
Потом он заговорил, а она стала приходить в себя.
– Ради всего святого, Изабель, что ты здесь делаешь?
Изабель съежилась от его голоса и опасливо подняла глаза. Она так долго ждала этого момента. При виде его на нее обрушилось столько чувств, что она даже растерялась. Изабель пристально вглядывалась в это любимое лицо. В сильные, твердые черты, в блестящие синие глаза, квадратный подбородок, в густые золотистые пряди волос. Внезапно она нахмурилась. На самом деле Рори выглядел чудовищно. По-видимому, он не спал уже несколько дней. Как будто дела у него шли так же ужасно, как и у нее. Огонек надежды загорелся внутри. Неужели это возможно? Неужели он скучал по ней? Она боялась этому поверить.
Ей так отчаянно захотелось коснуться его, что она не удержалась и положила ладонь ему на грудь, наслаждаясь тяжелыми ударами сердца у себя под рукой. Ничего не хотелось, лишь оказаться в его объятиях и просить прощения. Но отказа она бы не вынесла. Только не это! Пусть он хотя бы выслушает ее на этот раз до конца. Если будет слушать вообще.
Рори впился взглядом в ее лицо, как голодный. На миг ей показалось, что он возьмет ее прямо сейчас. Тело тут же с готовностью откликнулось. Еще сильнее сжав ей руки, он подтянул ее к себе непереносимо близко, и она почувствовала, как жар струится от его тела, как он пряно пахнет вереском. Он был так близко от нее, что если бы она не прижалась к нему всем телом, ей стало бы мучительно больно.
Видно было, что он с трудом сдерживается. Зубы стиснуты. Челюсти нервно сжались.
– Итак, объясни, почему я нахожу тебя здесь, и ты не в Данскейте и не на пути к отцу?
– Мне нужно было увидеть тебя. Я помню, как ты сказал, что больше не хочешь видеть меня, но мне надо кое-что объяснить. – Не дожидаясь, пока он возразит, она торопливо продолжала. – Когда я соглашалась помочь дяде, я не знала ни тебя, ни твою семью. Просто надо было помочь моему клану. Мне нужно было рассказать тебе все, как только возникло чувство к тебе, но я тогда не смогла. Не была уверена в твоих намерениях. Подслушать то, что ты рассказал Алексу, где прячешь знамя, – шаг прискорбный и непреднамеренный. Очень жаль, что так вышло. Но даже после этого я понимала, что никогда не предам тебя и твою семью. – Она, не отрываясь, смотрела ему в лицо, пытаясь найти хоть какое-нибудь свидетельство того, что ее слова пробили стальные барьеры, возведенные им. Но пока она видела перед собой человека, изо всех сил пытавшегося удержать под контролем свой гнев. – Я знаю, ты не веришь словам. Поэтому у меня с собой есть доказательство моей верности.
